Раймонд Бенсон - Homefront. Голос свободы
Зиап отдавал команды по рации.
– Уокер! Две минута! Как понял? Прием.
– Вас понял! – ответил Уокер.
– Труба горн, да? Беги сразу!
Уилкокс выжидающе посмотрела на друга.
Бен развернул листок с набросками речи, постучал по микрофону, и его как парализовало. Он с десяток раз отрабатывал выступление, а теперь не мог выдавить ни слова. Страх облажаться в такой ответственный момент лишил его сил.
– Бен?
Тот не шевелился.
– Бен! Давай резче!
– Да, да, сейчас, – отмахнулся от нее Уокер.
А потом заговорил в микрофон.
– Народ Америки! Если вы меня слышите, знайте, вы не одиноки! По всей нашей великой стране разгораются очаги сопротивления. Мы должны прогнать оккупантов с нашей земли. Каждый из вас был свидетелем зверств врага, но самого плохого вы не знаете. Корейцы отравили реку Миссисипи от истоков до устья! Важнейшая артерия нашей страны заражена радиацией, все живое на берегах гибнет, жители окрестных городов вынуждены срочно эвакуироваться. Невозможно предсказать, как это чудовищное деяние отразится на наших потомках. Наша страна разрезана ядовитым барьером! Дороги с запада на восток больше нет. Друзья мои, это самое гнусное преступление, совершенное на нашей земле! За всю историю человечества природа ни разу не получала столь тяжелого удара. Не приближайтесь к реке! Повторяю: Миссисипи несет смерть!
Как будто захвата нашей страны им было мало! Этот бесчеловечный поступок больного разума стал последней каплей. Восстанем же и примем бой! Скажем: «Хватит!» Двести пятьдесят лет назад, в 1776 году, горстка революционеров восстала против Британской Империи. Они сражались за свободу и независимость. Они показали нам пример. Джордж Вашингтон, стоявший у истоков США, выступая перед континентальной армией, произнес такие слова:
«Наступает миг, когда станет ясно, быть ли американцам рабами или свободными людьми. Останемся ли мы хозяевами своей земли, или наши дома и фермы разграбят и сожгут, а самих нас загонят в такую нищету, откуда человеку никогда не подняться. Судьба будущих поколений, будь на то Божья воля, зависит от вашей смелости и дисциплины. Безжалостный враг оставляет нам простой выбор: храброе сопротивление или абсолютная покорность. А значит, мы либо победим, либо погибнем».
Друзья мои, слова Вашингтона сегодня так же истинны, как и тогда. Вторая американская революция началась. В каждом городе есть хотя бы одна партизанская ячейка. Найдите ее. Вступайте в наши ряды. Не теряйте надежды. Если у вас есть радиопередатчик, сообщайте людям правду. Мы вновь наладим связь, друзья мои! Мы обязаны!
На улице с новой силой разгорелась стрельба. Крики раздавались у самых стен радиостанции. Вдруг раздался громовой сигнал. Пора уходить.
– Я сказал все, что хотел, но я с вами не прощаюсь. Следите за эфиром. До новых встреч.
Здание содрогнулось от тяжкого взрыва. В пультовой рухнула стена. Комнату заполнил дым, пол покрылся битым кирпичом.
– Бен, пора уходить! – крикнула Келси.
– С вами был Бе… – хотел было сказать Уокер. А потом решил, что не стоит в эфире светить настоящее имя. – С вами был Голос Свободы. Я веду передачу с американской земли!
Он выдрал из пульта провода и сунул передатчик Келси в рюкзак. Подруга выключила генератор. Они вместе бросились к парадному входу на радиостанцию. Пробегающие мимо партизаны оборачивались, на бегу стреляя в наступающего врага. Бен заметил множество родителей, бегущих с детьми под прикрытие школы.
– Келси, быстрей! – крикнул он.
– Бен, давай бросим генератор. С ним мы далеко не убежим.
Неожиданно рядом возник Голиаф.
– Келси, это за нами. Быстрее!
Они пристроили тридцатифунтовый генератор в отсек боевого робота и забрались в кабину. Ли, должно быть, наблюдал за ними. Едва они устроились, как хитроумный механизм рванул прочь.
– Держись!
Голиаф, выдающий добрых пятьдесят миль в час, обогнал бегущих партизан. Если они успеют добраться до Кедрового кладбища, там отряд рассеется в разные стороны. Возможно, кому-то не повезет, но большинство уйдет от погони и доберется до Дома живыми.
Зашипела рация Уокера. Это Коппл вышел на связь.
– Для городского мальчика ты неплохо выступил, Уокер. – Бегущий сержант пыхтел, как паровоз. Его тяжелое дыхание пробивалось даже сквозь помехи.
– Ты слушал?
– У меня в кармане маленький транзистор. Ловил каждое слово. «Голос Свободы», значит? Мне нравится.
– Спасибо.
– Ладно, пока вы там катаетесь на машинках, некоторые бегают ножками. Давай, до встречи в Доме.
Когда корейцы захватили остатки радиостанции и организовали преследование, партизаны из Юты и Колорадо давно разбежались во все стороны по юго-восточным пригородам Монтроуза.
Они пережили этот день.
Дневник Уокера
10.04.2026
Мы добрались до Дома целыми и невредимыми. Правда, не все. Потеряли восемь человек. Шестерых из команды Буна, двоих людей Нгуена. Больно признавать, что мы бросили их прямо там, на улице, мертвых и умирающих. Еще хуже, что были жертвы среди мирного населения. Под огонь попали и дети, и взрослые, хоть я и не знаю, сколько именно. Жуткое невезение: они вышли из школы как раз к началу боя. Их смерть я не забуду до конца жизни.
Но есть и хорошая сторона. Моя сегодняшняя передача – первая в своем роде и лучшая из всего, что я делал!
Больше не будет музыки и банальных новостей. Все это очень здорово и помогает укреплять боевой дух, но пора уже браться за серьезное дело. Надеюсь, люди меня слушали, и мое сообщение разбежится кругами по воде. В общем, диджей Бен в прошлом. Я назвался Голосом Свободы. Звучит как надо.
Как ни страшно было сегодня, самое трудное позади. Да, мы в бегах, корейцы захватили Монтроуз. Но мы с Келси успели посеять семена будущей победы. Никогда не думал, что снова буду «настоящим» журналистом. Смотрю в грязные, мутные зеркала (других в Доме нет) и не узнаю себя. Восемнадцать месяцев назад я был другим человеком: уставшим от жизни, циничным журналистом, съевшим собаку на голливудских новостях и звездах. Мне было параллельно, кого я задел, а кого раздавил, лишь бы получить щекотливые подробности.
Тогда жизнь и смерть для меня ничего не значили. А теперь… Никогда еще я так остро не чувствовал, что живу.
12.04.2026
Корейцы в городе, работают четко по схеме. Установили блокпосты, улицы кишат патрулями. Мы думаем, они зашевелились, потому что с обхода не вернулся солдат, убитый Келси. Может, его тело найдут в развалинах радиостанции. Черт его знает…
1.05.2026
Они строят стену. Превращают Монтроуз в большой концлагерь. В последние две недели корейцы чего только не строили. Мэрию превратили в «центр занятости» нефтедобычи. На мой вкус, это чистое рабство. Не знаю, платят ли корейцы за работу, да и знать, в общем-то, не хочу.
С десятого апреля мы сделали несколько вылазок. Коннор сотоварищи подорвал в паре мест строящуюся стену. Жаль, я не видел. Зато на прошлой неделе участвовал в диверсии. Рядом с Домом организовали блокпост. Буну не понравилось, что он так близко. Наш отряд во главе с Коннором и Уолли вступил в бой с пятнадцатью вражескими солдатами и взорвал их импровизированные укрепления. У нас ни убитых, ни раненых. Застали этих козлов врасплох, вся операция уложилась в пять минут. Моя пуля нашла минимум одного врага, но определить, скольких ты убил, нереально. Раньше я даже не подозревал, какой хаос творится в бою. Когда смотришь фильмы про войну, сложно представить, какая каша на самом деле в этот момент царит у бойцов в голове. Все схемы и планы после первого же выстрела летят к черту. Пули свистят, взрывы бьют по ушам, крики, приказы, враг орет, бежишь сквозь дым и пламя по битому кирпичу, в общем, чистое безумие.
Такое творишь, что диву даешься.
Бун с Уолли не хотят пускать нас с Келси под молотки. Говорят, наш самый большой вклад в общее дело – Голос Свободы. Имя прилипло. Мы дважды выходили в эфир через передатчик Хоппера и наш пульт. Один раз – из гольф-клуба, второй – из заброшенного Макдоналдса на западе города. Я сообщил, что в Монтроузе полно корейцев, и получил весточку от пары моих последователей. Они тоже называют себя «Голос Свободы». Янки Дудль из штата Вашингтон и Сесилия из Северной Дакоты объявили, мол, они обеспечивают вещание Голоса Свободы. Приятно слышать. Похоже, я все-таки заварил кашу.
8.05.2026
Вчера убили Нгуена. Просто не верю. На душе тоска.
Он возглавлял отряд, вступивший в бой с превосходящими силами врага на пересечении шоссе 50 и 550. Оказалось, там было намного больше корейских солдат, чем мы предполагали. Потеряли троих, в том числе Нгуена, прежде чем стало ясно, что атака – чистое самоубийство. Ребятам пришлось отступить. Лично я их не виню.
