Юрий Волгин - Хирург. Бегун. Беглец
— Ладно, — сказал он. — Иди прочь. А с твоим дружком мы разберемся.
Бегун отнял пистолет от виска и одобрительно взмахнул им. Затем ловко спрыгнул с корабля, сделал пару шагов и вдруг остановился. Обернулся к Бэтмену и застыл, склонив голову, прислушиваясь к себе.
— Что еще? — недовольно спросил мутант.
Тем временем по его указанию остальные члены его живописной команды неуклюже бросились к Густаву. Окружили галдящей толпой, схватили и рывком подняли на ноги.
— Хочу пожать твою руку, по нашему обычаю, как вновь приобретенному хорошему знакомому.
— Я же урод. Ты так назвал меня, человек?
— Прошу прощения, я был на нервах. Но для меня большая честь иметь такое могущественное знакомство. Не всякий раз в своей жизни столь удачно встретишь умного и рассудительного человека.
Бэтмен и остальные мутанты с интересом смотрели на рассыпавшегося в комплиментах бегуна. Густав, который получил звонкий удар средней силы по голове, проклинал Руслана и лихорадочно думал, как выбраться из крепких рук мутов до того, как они без анестезии взрежут его по бокам и начнут снимать кожу живьем. Вырваться, убежать, скрыться, с любыми потерями, но лишь бы унести отсюда ноги.
— Ты это серьезно? — Бэтмен немного опустил ружье, но факт оставался фактом — оно целилось прямо в грудь бегуна.
Руслан медленно шел навстречу мутанту, дружелюбно протягивая правую руку. Нож и пистолет уже успели куда-то деться, и Бэтмен, глядя на приближающегося к нему бегуна и услышав несколько приятных для его эго слов, благополучно о них забыл.
— Серьезнее некуда, — сказал бегун. — В конце концов, вы же тоже люди. И эта кожа… вам очень к лицу. Кто это придумал? Наверное, ты? Очень умно, я в восторге. Устрашает, но ведь и необходимо, чтобы всякие земляные черви вас боялись. Так и нужно!
Открыв рот, Густав наблюдал за этим представлением с возрастающим интересом. Бэтмен уже смущенно, как показалось страннику, улыбался, и по какой бы причине бегун ни шел с ним на близкий контакт, ему это определенно удавалось с каждым шагом и словом.
Руслан остановился возле мута — Давид и Голиаф. Бэтмен возвышался над ним примерно на треть, смотрел сверху вниз, поигрывая ружьем, как легковесной пластмассовой палочкой. А бегун под ним, маленький и безоружный, с протянутой рукой и раскрытой ладонью, смело глядел в безобразное лицо мутанта.
— Ну? — спросил бегун. — Пожмем руки? Как человек человеку?
Бэтмен колебался. В его несинхронно моргающих глазах нельзя было ничего разобрать. Его нижняя, грубая и морщинистая, часть лица оставалась открытой, но понять, что написано сейчас у него на лице, было невозможно.
Бэтмен поджал губы.
Переложил ружье в левую руку.
Кончики губ пошли вверх.
Перевалился с ноги на ногу.
И неуверенно протянул свою огромную ладонь.
Бегун воспринял это с энтузиазмом, схватил ее и бодро затряс, широко улыбаясь. Затем повернулся к мутантам, окружавшим Густава, и сказал:
— А этим парням тоже можно пожать руки? Как людям? Что скажешь, босс?
Мутанты загудели. Один из них, одетый в узкий, выцветший и рваный, но когда-то пижонский бархатный костюм, выскочил вперед, но его быстро втолкнули обратно.
Всем им, этим несчастным тварям, хотелось приобщиться к человеческому ритуалу. Почувствовать себя настоящими людьми, оправдать те остатки былой роскоши и цивилизации, что они нацепили на себя, сыграть в реальную игру по-взрослому. Только что это сделал их главный, а теперь человек сам буквально шел к ним, мутам, навстречу.
Но Бэтмен не хотел делить славу и хотел остаться избранным. Он был умным мутантом, как бы смешно это ни звучало, выпестованным и выученным, но за все годы его жизни никто не догадался выбить из него низменные чувства. Быть может, это было вообще невозможно, кто знает.
Поэтому проснувшаяся жадность помешала Бэтмену думать ясно. Он был переполнен гордостью и не желал делиться ею со всеми подряд. Поэтому и сказал:
— Нет.
Бегун согласно кивнул и подмигнул Густаву. А затем сделал какое-то неуловимое движение рукой и выстрелил из неизвестно откуда взявшегося пистолета, не целясь, на голос, прямо в голову Бэтмена. Пуля вошла над правой бровью, вышибив с обратной стороны фонтан кровавых брызг, осколков костей и ошметков плоти.
Но, когда громадное тело рухнуло на землю, бегун уже большими прыжками, преодолевая расстояние, мчался к Густаву.
Пистолет его упал в густую пыль, а ножи, блеснувшие на солнце, прорезали воздух и прочно застряли во лбах двух мутантов, выбив из них жизнь одним духом.
В этот момент растерявшийся Густав понял, что пора действовать. И осознание этого, слава богу, пришло чуть раньше, чем к мутам. Он успел лишь запомнить отменно развитый плечевой пояс бегуна и то, как великолепно работали его мышцы. Затем странник резко расслабился и практически кулем плюхнулся на землю. Это ему удалось легко, так как один из державших его мутов был убит, а второй больше пекся о своем дробовике, чем о пленнике.
Это-то и погубило его, потому что странник собрал все свои силы и схватился за дробовик — одной рукой за приклад, другой за дуло, и потянул его вверх, надеясь нокаутировать мута. Но тот решил среагировать иначе, и в момент соприкосновения дробовика с челюстью мутанта произошел выстрел, снесший последнему переднюю часть черепа.
Теперь оставались еще двое, чуть позади Густава. Фактически одновременно они подняли свое оружие, целясь в бегуна, но тот метнул третий нож, а странник с разворота со всей силы ударил по ногам последнего мутанта, заставив его совершить кульбит с приземлением на шею. Хруст, треск. Открытый перелом.
Густав поднялся с корточек и начал спокойно, будто ничего не случилось, отряхиваться. Кусочки мяса и капли крови застряли в его волосах и одежде. Подоспевший бегун помог ему отряхнуться и, ровно и размеренно дыша, как будто не метал только что ножи, спросил:
— Нормально?
— Да, — кивнул странник. — Но тебе не нужно было так напрягаться ради меня.
— Я предпочитаю придерживаться устоев, — сказал бегун. — Кто-то, возможно, любит их нарушать, но только не я. Если я дам слабину, то в дальнейшем разве буду я вправе судить кого-нибудь за то, что он не выплатил мне свой долг? Долг за спасенную жизнь?
— Это ничего не изменит. Люди плевать хотели на твой опыт. Особенно если это незнакомые люди.
— Я знаю. — Бегун грустно улыбнулся и посмотрел в небо, щурясь от солнца. — Но все мы живем в мире условностей, помогающих нам не сойти с ума. Так вроде бы легче.
— Ты мог погибнуть и оказаться новой шкурой для мутантов, — сказал странник.
— Значит, такова судьба, — ответил бегун, и в этот момент сзади раздался стон.
Они одновременно обернулись и увидели, что Бэтмен успел перевернуться на живот и теперь плашмя еле ползет куда-то, еще больше стирая ту часть лица, в которую попала пуля, об асфальт.
Странник подскочил к нему и с натугой перевернул. Это мало что изменило — мутант продолжал ползти, теперь отталкиваясь только ногами.
— Надо пристрелить его, — сказал бегун.
— Нет, нужно выяснить кое-что. — Странник схватил мута за грудки, приподнял и, помогая себе выкриком, протащил к автобусу, где с отчаянием бросил Бэтмена к стенке кузова так, чтобы он сидел и никуда не уползал.
Мутант с пустым звуком врезался в автобус, стукнувшись головой, осел набок, упершись окровавленной рукой в пыль. Из его выбитой глазницы капала густая кровь, и, судя по всему, пуля, пробившая череп насквозь, не задела жизненно важных участков мозга.
Густав, зацепив пальцами опаленную и разорванную кожаную личину, стянул ее с головы Бэтмена.
— Хреново выглядишь, — сказал странник.
— Не фае ело, — пробормотал мутант.
Пуля все же повредила что-то в его мозгу. Теперь было очевидно, что он слабо владеет правой частью тела, и нога его то и дело дергалась. Нижняя губа опустилась, и с нее текла слюна вперемешку с кровью.
— Кто вас обучил оружию и языку? — спросил странник, встав на одно колено прямо напротив мута.
Но тот лишь бессмысленно посмотрел на него одним глазом и промолчал.
— Хорошо. — Густав ухмыльнулся, достал пистолет и нож. Пистолет приставил к груди мута, а нож недолго думая с проворотом вогнал в его бедро.
Бэтмен взвыл и дернулся вперед, но его остановила нога Руслана, которой тот уперся в его плечо.
— Спасибо, — сказал Густав бегуну. — Так мы продолжим беседу? Кто обучил вас владению оружием?
Теплая и липкая кровь уже текла по пальцам странника, но это не мешало ему ворочать лезвие в ране, как ложку в стакане с подтаявшим мороженым.
— Ои, — выдохнул мутант. — Есестань… жалуста…
— Они? Кто — они?!
— Ои… — Мутант протяжно завыл, когда нож погрузился еще на полсантиметра в его бедро.
