Вячеслав Хватов - Ядерная осень
Егор не собирался записывать свое имя в список жертв Гоги, но и что делать, не знал. Решение пришло само. Вернее, его подсказал случай.
Все пленники, между которыми, на потеху Ухвату и Пернатому, устраивались бои на выживание, время от времени выполняли грязную хозяйственную работу. Позавчера Егора тоже в первый раз привлекли к этому. Выливая помои в канализацию, он увидел то, чего не видели другие – канализационный коллектор за прогнившей сточной решеткой. Нужно только дождаться следующей ходки с помоями.
Егор поставил пустую алюминиевую миску в стопку таких же, громоздящуюся на табуретке у входа, и собрался уже было снова прилечь, когда в коридоре послышался шум.
– Давай, пошевеливайся. Сам хочет его видеть. Давай, тащи этого «однорукого бандита», – в комнату ввалился тот самый разбитной малый в женской дубленке. Из-за его плеча выглядывала всклокоченная башка Пернатого. Именно это «чудо в перьях» так голосило в коридоре. Одно слово – Пернатый. Вон и шейка худенькая, как у цыпленка.
– Чего зенки вылупил? Давай топай, генерал ждет.
– Кто?
– Кто, кто. Хрен в пальто. Слыхал? «Полковник наш рожден был Ухватом…» Наш генерал каждый день полковников и подполковников рожает, – Пернатый заржал и толкнул Егора к выходу. – Понравишься ему, и тебя в полковники произведет.
Они проследовали через двор, в дальнем углу которого темнела вожделенная канализационная решетка. Кабинет «его превосходительства» находился на втором этаже и отличался от остальных помещений только наличием стекол в окнах. В остальных же комнатах окна были забиты фанерой.
Ухват сидел за массивным, похожим на бильярдный письменным столом, положив обе ноги на зеленое сукно. То, что оно зеленое, угадывалось с трудом. Можно было только догадываться, что делали на этом столе, чтобы довести его до такого состояния.
Егор огляделся. По правую руку от «высокобродия» стояло шесть или семь вешалок для одежды, на каждой из которых было насажено по голове незнакомых Егору людей. И только в последней он с трудом узнал Глухого. Он и видел-то его всего два-три раза, а тут еще лицо было обезображено…
– А. Проходите, проходите, гости дорогие, – Ухват повел рукой, указывая на стулья, стоящие у противоположной вешалкам стены.
Пернатый тут же плюхнулся на самый чистый из них. Егор осторожно сел на крайний, а любитель женского белья остался стоять у стены.
– Прально гриш. Сесть ты всегда успеешь, – Ухват громко заржал. Пернатый тоже подхихикивал заскорузлой шутке.
– Чего ты такой смурной? – Главарь уставился на Егора. – Подумаешь, подерешься слегка с Гогой, надерешь ему задницу. Да? – Ухват прищурился.
Пернатый хихикал уже по-настоящему.
– Не дрейфь. Не Гоги горшки обжимают, – Ухват снова заржал, откинувшись на спинку кресла, и вдруг с силой шарахнул кулаком по столу, отчего стоявшая на нем кружка с каким-то пойлом подпрыгнула и ее содержимое выплеснулось в сторону сидящих. – И только посмей мне, щенок, сдохнуть в первые пять минут.
Егор вжал голову в плечи и обернулся на Пернатого, словно ища поддержки. Но тот был занят тем, что оттирал со своего малинового пиджака капли ухватовской выпивки.
– Значит, так. В отдельное помещение его. От хозработ освободить. Кормить как меня. А главное, ты, Тихий, займешься его подготовкой.
При этих словах из темного угла, куда не доставал слабый, едва пробивающийся сквозь грязные стекла свет, вышел не замеченный до этого Егором готичного вида тип. Белки его глаз так и светились в полумраке резиденции самоназначенного генерала.
– Все. Все свободны, – Ухват взял опрокинувшуюся кружку и, вновь откинувшись назад, с шумом втянул в себя остатки пойла. – В-о-о-о-н!
22.12.2026 г. Москва.
Станция метро «Авиамоторная»
Слегка скрипнув, приоткрылся небольшой лючок, едва различимый между двумя толстенными кабелями, закрепленными под самым потолком. Словно испуганный уж, из приоткрытой створки осторожно появился черный резиновый шланг. Зашипело. Сизая, полупрозрачная струйка, извиваясь, поползла вниз по стене, постепенно теряя свою форму. Газ, без цвета и запаха, постепенно заполнял тоннель. Через пару минут застигнутый врасплох блокпост дергался в конвульсиях, а мимо скользили, будто выросшие из-под земли, бесчисленные тени. Они, как крысы, заполонили весь тоннель, и только огонек догорающей керосинки, отражающийся на бронешлемах и оружии, имел возможность пересчитать их.
Первые жертвы нападавших даже не успели выскочить из палаток. Народу на «Авиамоторной» прибыло, и технических помещений на всех уже не хватало. Часть местных жителей расположились в вплотную примыкавших к метро домах, имеющих выход на станцию из своих подвальных бомбоубежищ. На первых этажах заложенные кирпичом оконные и дверные проемы с дополнительно заштукатуренными щелями не пропускали радиоактивную пыль. Но все равно, всем места в этих цитаделях не хватило, и часть народа ютилась в палатках, установленных в тупиковом конце платформы. И вот теперь они метались внутри своих жилищ. Двое-трое из них выскочили наружу, но далеко убежать им не удалось. Все стрелковое оружие нападавших было снабжено глушителями, и поэтому находящиеся в ТДК, санузле и отводном тоннеле были так же застигнуты врасплох. Лишь несколько человек успели схватиться за оружие, но были расстреляны в упор, как и все остальные. Через несколько секунд все было кончено, пороховой дым рассеялся, дав возможность единственному оставленному в живых, бывшему диспетчеру Леше, «полюбоваться» плодами «трудов» нападавших. Сами же они оценили свой «труд» сразу. Благо пороховой дым – ПНВ не помеха.
Притащив Алексея в дежурку, сладковцы (Леша сразу понял, что это они) швырнули его на кровать, предварительно сбросив с нее окровавленный труп дежурного. Тот, что был повыше, достал шприц и ампулу с «сывороткой правды». И правда, не соваться же им наверх, не имея полной информации о том, кто и где находится. Тем более, что Борисова они так и не нашли. Верзила уже было собрался сломать горлышко ампулы, когда в дежурку вошли еще двое, держа за шиворот испуганного толстяка.
– Вот, в местной каталажке нашли. Говорит, что все покажет.
– Д-да. Я, я с-с вами. – У Топорова от страха зуб на зуб не попадал.
– Ты точно все знаешь?
– Д-да.
– Смотри, – верзила засунул ампулу обратно в коробку и, передернув затвор автомата, развернулся в сторону Алексея.
21.12.2026 г. Нижегородская область. 3 километра к юго-востоку от пос. Новоселки
Положив автомат на плечо, он бодро шагал по тропинке, придерживая другой рукой сумку, набитую результатами утренней охоты. Ствол «СВД», будто подгоняя, в такт шагам игриво похлопывал его по ягодице. Все складывалось довольно удачно. Пятый день он шел по абсолютно чистой местности, никого не встречая. Темп был хороший, и к концу недели Волохов рассчитывал разменять третью сотню километров от места стычки у реки. Ветерок ласково шевелил отросшие за три месяца скитаний волосы, и если на секунду отключить память, то можно смело представить, что ничего ЭТОГО не было – настолько вокруг было хорошо. Разве что погода пасмурная. А так – типичный сентябрьский денек. М-да. Это в декабре-то! Эх, сейчас бы расслабиться, посидеть с удочкой на берегу речки. Потом шашлыки вдвоем, вино… Как когда-то с Катенькой. Кстати, через три дня у нее день рождения. Стоп. Майор остановился как вкопанный и, достав из-за пазухи контейнер, уставился на него.
Не зря Подомацкий говорил ему о жене. Тогда Волохов подумал, что это намек на тот разговор по мобильному у входа в ангар. Но теперь… Он посмотрел на окошко ввода шифра. Восьмизначный код. В конце концов, у него останется еще две попытки. Итак. День рождения Катерины. 14.12.1996. Волохов присел на одно колено. Ввел шифр. 14121996. Внутри контейнера что-то щелкнуло. Что-то зашипело – это через микроскопическое отверстие-клапан стравливается нейтральный газ, который, соединяясь с воздухом, превращается во всеразъедающую жидкость. Вот и сейчас она, капая на тропинку, зашкворчала, «съедая» случайные травинки. Путь к заданию был свободен. Наконец-то! Он просто не представлял, что будет делать, оказавшись в Москве, так и не узнав цели их ставшего таким трагическим рейда.
Так. Волохов дрожащими от волнения руками вскрыл контейнер.
«Скворцов Владимир Евгеньевич. Академик РАН. Заведующий направлением…» Он быстро пробегал глазами по строчкам. «…работающий в области…» Волохов огляделся по сторонам. «… в Москве остановился в «Президент-Отеле. Возможные места пребывания…» Он прислушался. Показалось. «адреса московских коллег, друзей…» Господи. Да как же он найдет этого академика? После ЭТОГО? Так. Спокойно. Ближайшие станции метро? Бункеры? О таком человеке, как академик, должны позаботиться. А если он оказался далеко от убежищ? Если погиб в давке? Не важно. Вот в конце – «… доставить Скворцова В. И. в Объект «Убежище» не позднее…» и он должен это сделать. Иначе произойдет что-то непоправимое. То, о чем говорил Подомацкий и о чем он, Волохов, мог только догадываться. И, в конце концов: ради Самарина, Сотникова, Назаренко, других ребят. Он настороженно прислушался. Где-то за холмом послышался звук мотора.
