Юрий Вольнов - Шепот звезд (Сталь и песок 2)
– Идите за мной, – нарушило молчания Лайма.
Платформа опустилась и дальше профессор ступила на колышущуюся массу плоти. Утопая по щиколотку, Лайма добралась до широкого разреза, и без тени брезгливости подняла желтоватый пласт жира, присела и бесстрашно спрыгнула вниз. Протиснувшись следом, Немезис осмотрелся. Сияние биоскафандра выхватило углубление, в котором покоились разлагающиеся останки человека. Наклонившись к телу опутанному клубами коричневых шупалец, Немезис ухватился за скользкие основания. С трудом выдернув вросшие в человеческую плоть щупальца, он потрясенно присел над истерзанным трупом. Закаленный ликами смерти воин тяжело сглотнул.
Все тело покрывала толстый слой желе, что растягиваясь в мутный клейстер, тянулся за руками Лаймы начавшей соскребать слой за слоем. Проступила не естественно белая кожа, опутанная новым полчищем червеобразных отростков. С чавканьем, оторвав одно из щупалец, професор осмотрела конец раздвоенного жала с клубком еще вьющихся волокон белесого цвета.
– Симбиот…, – знающе заключила Лайма.
– А не паразит? – с надеждой спросил Немезис.
Прищурившись, Лайма достала планшет, направив на раздвоенный хрящ, посмотрела в проекцию увеличившую жало в сотни раз:
– Паразит только отбирает, а этот организм, снабжает человека всем необходимым, – голос притих, сосредоточено забормотав, Лайма уже с нотками восхищением добавила, – полная совместимость. Удивительно. Чужеродный организм и такая совместимость с человеческими тканями, нервной системой…
Бесцеремонно ухватившись за бок, попробовала перевернуть труп на спину, но пронзенное костяными наростами тело, поддалось только после чавкающих звуков блеснувших клинков Немезиса. Присев рядом Лайма легко вытянула отросток с анального прохода:
– Физиологические потребности…
Заломив безвольно откинувшуюся голову, увитую тонкими волокнами, походившими на сильно заросшую копну волос, Лайма потянула трубчатый отросток, что нехотя вышел из остатков лица, словно гнилой корень.
– Пища…
Подставив отросток под сканер, Лайма впилась взглядом в увеличенное изображение. Рассматривая сочную картинку с гипертрофированными гроздями, буграми и пузырящейся жидкостью, где преобладали два цвета, – нежно розовый и чужеродно зеленоватый, уверенно сказала:
– Зеленое это капилляры, проросшие во внутрь человеческих легких. Именно по ним подается обогащенная кислородом смесь.
– А почему смесь? – не понял Немезис.
Пожав плечами Лайма, оглядела стенки раковины.
– Это напоминает процесс созревания человеческого эмбриона. Когда плод купается в утробных водах и дышит через пуповину.
– Вы хотите сказать, что это утроба? – выдавил из себя Немезис, с удивлением осмотрелся.
Некогда живые стены, увитые переплетениями мышц, пульсирующими сосудами, сплетениями капилляров наполненных соком жизни, сейчас разлагались, покрывались болотной тиной гниения, что скапливались во впадинах озерцами вонючей жидкости со стелящимся паром.
– В какой- то мере да… но это еще не все…,
Перевернув тело на грудь, Лайма очистила спину от приросших корней, победоносно спросила:
– Это вам ничего не напоминает?
Всматриваясь в изъеденную кровоточащими язвами спину, Немезис заинтересовано присел. Коснувшись складок кожи, плотно обхвативших пористые остатки костяных наростов, не мог понять откуда взялось чувство узнавания. Отвернув край складки, проходившей вдоль бедра мужчины, увидел там ровную гладь нежной кожи, словно это была не рана от пронзившего до кости шипа, а обычная складка.
Удивленно отстранившись, коротко взглянул на Лайму, триумфально улыбающуюся сквозь замызганый кровью стекло шлема. Еще раз, проверив все места, где шипы нанизывают тело человека на ложе "утробы", отстранился и покачал головой.
– Где-то видел, но не могу понять, что это напоминает…
– Не мучайтесь, – проговорила Лайма, освещая дорогу к надрезу, добавила, – отгадка у вас под носом, вернее под усиленной охраной…
ГЛАВА 25– Увидели разгадку бытия? – встретил улыбкой Крафт.
Со скучающим видом, торговец поднялся с кресла, ловким нажатием сенсоров управления потушил проекцию, на которой перегоняли друг друга строки какого-то отчета.
– Не до шуток, – бросил Немезис, втягивая лепестки шлема.
Уже у выхода из комплекса, вдруг остановился, обернувшись, спросил:
– Не хотите поговорить с человеком, имеющим отношение к трепке Вашего Рыка?
Мигом напрягшись торговец из ленивого старика со скучающим видом греющегося под софитами, превратился в гончую почуявшей добычу. Не дождавшись объяснений, догнал Немезиса уже перед площадкой, единственные двери которой охранял удвоенный караул. От застывших истуканов в черной броне, отделилась фигура. Гудя сервоприводами, и наполнив коридор лязгом тяжелой поступи, черный броненосец двинулся навстречу. Застыв перед Немезисом, по слуху ударил усиленный нагрудными мембранами голос бывалого вояки:
– За время дежурства…
– Отставить сержант, – оборвал Немезис, всматриваясь за спину броненосца. На стене светилась проекция, что транслировала происходящее внутри камеры, – как ведет себя пленница?
– Ни чего не обычного. Жратву ей дает киборг. Мясное не признает, а растительное жрет как саранча. Не буянит, не орет.
– Ясно, открывайте шлюз, – мотнул в сторону Крафта, – найдите для него комплект повышенной биологической защиты…
Предбанник наполнился тревожными всполохами красных ламп. Немезис застыл в беготне обеззараживающих лучей. Дождавшись разрешающего писка автоматики, шагнул в проем тяжело отъехавших створок.
В камере все оставалось по прежнему. Судя по белеющей в углу самодельной циновке и лежащему под ногами подносу с остатками фруктов, пленница не стремилась использовать удобства всей камеры. Как только Немезис переступил порог, девчонка метнулась в угол. Пытаясь втиснуться как можно глубже в щель, обхватила руками плотно подтянутые ноги. Блеснув настороженным взглядом, затравлено смотрела из-под водопада черных прядей.
Немезис рассматривал дрожащие плечи, метания взгляда и зарождение внутри непонятного чувства. С одной стороны перед ним обычная особь женского пола, но только что он видел разгадку странных шрамов, что покрывали всю спину этого существа старательно походившего на человеческого подростка. Это не человек, и даже не клон, а что-то враждебное, и судя по стычке стаи с "червем"- могущественно чужое. Но как это не вязалось с образом хрупкой девушки.
– Кто ты? – спросил Немезис, усиленным внешними мембранами голосом.
Вздрогнув от вопроса, узница еще сильнее вжалась в угол, сжимаясь до молекулы. Из-под копны волос раздался крик, наполненный таким ужасом, что Немезис уловил, как заворочались за стальной переборкой охранники:
– Кха-нарт! Твори черное дело…
Девчонка вспорхнула птицей, схватилась кулачками за полотнище балахона и с треском рванула разрез. Ветхая ткань старого хлопка разошлась, оголив для неминуемого удара побелевшую грудь. Застыв с гордо поднятой головой, девчонка еще сильнее зажмурилась в ожидании неизбежной, но спасительной смерти:
– … Великая Праматерь, я иду к тебе!
Не ожидая такой перемены, Немезис неподвижно застыл. Скользнув взглядом по безупречной форме груди, смотрел в плотно зажмуренные глаза.
– Кха-Нарт? Обряд? О чем ты?
Но девчонка ничего не слышала, что-то горячо шептала пересохшими губами, беззвучно повторяла непонятные слова. Бледная маска ужаса таяла, уступала место блаженной улыбке. Все тревожные складки разгладились, и на лице воцарился покой и умиротворение. Медленно раскачиваясь, девчонка пробовала подвижность каждого сустава. Голое тело задышало не понятно откуда взявшемся жаром, дрожь уступила место уверенной осанке, бледность наливалась краснотой. Постепенно меняя опору, тело вспоминало какой-то танец.
Повторив несколько раз вопрос, Немезис собрался дать команду принести болевой шокер, как сзади раздалось шипение створок.
– Похоже, у вас не очень то получается разговор, – вошедший Крафт, шаркающей походкой оказался рядом. Не ловко переступая в необычном балахоне, едва не споткнувшись, ухватился за великана. Окинув Немезиса критическим взглядом, явно дающим понять, что с такими манерами тому место только в казармах десанта, обернулся с ласковым вопросом:
– Тебя как зовут?
Услыхав не синтезированный голос, девчонка приостановила раскачивания, и на Крафта взглянули синее озера затянутые туманом грез. Завидев Немезиса, с вялостью сонного человека перевела взгляд на торговца, попыталась протянуть тому руку:
– Здесь Кха-нарт… уходи! – прошелестел слабый голос. Личико нахмурилось, пытаясь подобрать слова, с губ сорвался не понятный звук, и видя непонимание на лице торговца, тыча пальцем в Немезиса, схватила Крафта за руку, попыталась оттащить в другой угол, – он смерть всему живому!
