Даниэль Дакар - Фабрика героев
— Никак нет, капитан. — Пришедшая в себя Кроули смотрела теперь на Мэри напряженно и внимательно. Обиженное пренебрежение ветерана по отношению к поставленной командовать малолетке исчезало, на смену ему приходило вполне рабочее раздражение специалиста, которому подсунули задачу не по профилю.
— Бортинженер?
— Никак нет, мэм. Я мог бы уточнить глубину задницы, но сам факт ее наличия не вызывает у меня никаких сомнений, — Ого, да Рори определенно пообтесался. Как фразы-то научился строить…
— Канонир левого борта?
— Я присоединяюсь к мнению бортинженера, капитан. — Сидевший ближе к ней мужчина изрядно оттопыренными ушами нахмурился. — Дело, похоже, табак.
— Курите, Харрис, — кивнула Мэри и слегка вытянула шею, ловя взгляд второго канонира: — Канонир правого борта?
— Если мне будет позволено это заметить, капитан, в Корпусе такой расклад назвали бы подставой.
— Блестяще. Я рада, господа, что мы пришли к единому мнению. — Мэри встала, жестом велев экипажу оставаться на своих местах. — Поскольку ни мне, ни вам не известно, в чем заключается проблема — если не считать того, что у нас имеется неслетанный экипаж под командованием капитана, только что окончившим Академию, — предлагаю для начала попытаться найти общий язык. Через три часа мы отбываем с Перекрестка. Время в пути — пять суток. На эти пять суток все мы, я уверена, сможем неплохо отдохнуть: наниматель расщедрился на билеты класса А, — при этом известии экипаж разом повеселел, — и попробовать стать действительно экипажем, а не горсткой разочарованных текущим положением дел людей. Все свободны. Встретимся на борту «Синего тигра». Да, еще одно. О'Нил, задержитесь.
Дождавшись, пока второй пилот и канониры выйдут за дверь, Мэри подошла вплотную к ухмыляющемуся бортинженеру, поманила его пальцем, а когда он склонил голову, доверительно прошептала на ухо:
— Вот что, Рори. Любое нарушение дисциплины, любая попытка мутить воду, и мы — ты и я — встречаемся в спортзале. Я не шучу. Ты меня понял?
Рори вздрогнул, выпрямился и непроизвольно потер челюсть. Потом вскинул правую ладонь к виску, совершенно забыв, видимо, что берета на нем нет, и гаркнул:
— Так точно, капитан, мэм!
Мэри демонстративно поковырялась мизинцем в ухе и жестом отпустила однокурсника. Начало было положено. Оставалось только выяснить — начало чего?
Бэйцзин Мэри понравился. Сразу по прилету — до встречи с нанимателем оставалось больше шести стандартных часов — она наняла такси и велела водителю показать ей город. Экипаж, действительно ставший почти экипажем за время перелета от Перекрестка Харта, в это время размещался в небольшом отеле, указанном в предписании: очередная странность конфликта, который, еще не начавшись, уже изрядно ей поднадоел. Мэри попросила Харриса отнести ее сумку в номер, благо ничего тяжелого там не было: гравикомпенсаторная броня осталась в камере хранения космопорта. Стоило ей выйти из дверей отеля, как к ней подскочил шустрый господин неопределенного возраста и с ходу предложил вызвать такси, свести с надежным пушером и дать адрес лучшего в городе заведения с мальчиками и девочками на любой вкус. Мэри, слегка нависнув над приставучим коротышкой, со всей доступной ей внушительностью объяснила, что сегодня и впредь намерена ограничиваться только первым пунктом. Однако, добавила она, если такси появится прямо сейчас и в дальнейшем всегда будет под рукой, комиссионные посредника составят десять процентов от суммы оплаты поездки. Взаимопонимание было достигнуто, человечек взмахнул рукой, такси словно материализовалось из воздуха в метре от нее, и Мэри отправилась осматривать достопримечательности.
Город очаровал ее. До сих пор ей не доводилось бывать в колониях, основанных выходцами с азиатского континента Земли, и теперь она рьяно впитывала новые впечатления. Было что-то неуловимо чуждое в планировке улиц, в расположении и форме окон, в цветовой гамме, используемой для домов и парков. А когда широкий проспект, внезапно раздался в стороны, такси остановилось на краю огромного пустого пространства, и Мэри увидела красные стены и прихотливо загнутые скосы крыш, она только тихонько ахнула при виде непривычной, но этого не менее изысканной красоты. Разумеется, она знала, где оказалась и что перед ней, но одно дело разглядывать голопроекцию, и совсем другое — ощущать силу, которой дышали окруженные стеной строения впереди. Водитель обернулся, с удовольствием полюбовался выражением лица пассажирки, вытянул руку вперед и провозгласил:
— Запретный город!
Ближе к вечеру, когда Бэйцзин окутали душные лиловые сумерки, Мэри поднялась и маленький конференц-зал, расположенный на крыше отеля. Прозрачные стены вестибюля открывали великолепный вид на близкий космопорт и загорающиеся огни города. Однако ей было не до красот: у дверей зала стояло полдюжины бойцов. Именно бойцов, и бойцов серьезных. Глава телохранителей — а кем еще могли быть эти люди? — проверил идентификационную карту и отпечатки пальцев всех. Потом сделал, извинившись, соскоб кожи, сравнил полученный результат с имевшейся ДНК-граммой, вежливо, но безапелляционно потребовал сдать оружие, если таковое имеется, и наконец распахнул перед Мэри тяжелую створку. Внутри было только два человека. Мужчине она дала бы лет девяносто, женщине… Женщине могло быть сколько угодно, от тридцати до ста. На ее гладком, застывшем, как у фарфоровой куклы, лице жили только глаза, умные и усталые. Мужчина, облаченный, как и женщина, в крайне помпезный костюм, и дождался, пока створки дверей сомкнутся за спиной капитана, а сама она приблизится к столу, и торжественно произнес:
— Госпожа Юань, Третья Госпожа династии Ти, приветствует капитана Гамильтон, — уник мужчины был почти безупречен, его портило только несколько странное произношение шипящих.
Мари отдала честь и застыла по стойке «смирно», не зная, что делать дальше. Что только не доводилось ей изучать, в сущности, она училась всю жизнь, но вот дворцового этикета Небесной империи среди преподаваемых ей предметов как-то не случилось. И как прикажете простому капитану вести себя в присутствии третьей жены императора? Поняв, видимо, причину такого поведения, женщина чуть заметно улыбнулась и указала на кресло напротив себя. Мэри уселась, отметив, что мужчина, которого госпожа Юань и не подумала представлять, остался на ногах.
— Итак, капитан, я рада приветствовать вас в Бэйцзине, — голос госпожи Юань напоминал звон серебряных колокольчиков. — Надеюсь, ваше путешествие было приятным?
— Я благодарю вас, ваше величество, вполне. — Мэри как будто со стороны услышала свой голос и он показался ей хриплым карканьем. Широкоплечая, рослая, крепко сбитая, весящая, должно быть, вдвое больше собеседницы, она вдруг почувствовала себя неуклюжей громадиной. Пришлось самым категорическим образом напомнить себе, что она — командир корвета, и если бы бесстрастно изучающей ее хрупкой красавице понадобилось бы что-то столь же изящное, как она сама, заказ следовало делать не в офисе ВКС Бельтайна.
— Я вижу, вы не знакомы с нашими традициями, капитан. Названный вами титул мне не принадлежит, я не императрица, всего лишь третья жена. Нет-нет, — остановила женщина начавшую было вставать Мэри, — не извиняйтесь. В данном случае имеет значение не то, кто я, а то, кто вы. Вас рекомендовали как лучшего молодого пилота Бельтайна, а это именно то, что мне требуется.
— Требуется для чего? — решительно спросила Мэри. Мужчина, стоящий за спинкой кресла не-императрицы, слегка поморщился, недовольный, должно быть, бесцеремонностью пилота. — Простите, госпожа Юань, но переданное мне предписание ни в какой степени не раскрывает сути обязанностей, которые возлагает контракт на меня и мой экипаж.
— Вы правы, капитан. Перейдем же к делу. Что вам известно о системе Хэйнань?
— Хэйнань? М-м-м… Первая система, колонизированная выходцами из Китая. Планета, на которой расположилась колония, разрушена вследствие столкновения с крупным астероидом. В настоящее время система необитаема по причине отсутствия пригодных для жизни планет и бесперспективности освоения астероидного пояса.
— Прекрасно. Однако это не все. Прежде, чем система была окончательно покинута, вблизи короны звезды был установлен маяк. Этот маяк является целью регулярного — раз в двадцать четыре года — паломничества императорской семьи. Не буду утомлять вас подробностями, не имеющими отношения к теме нашей сегодняшней беседы. Достаточно того, что традиция существует и не нарушается. В каком-то смысле, эти путешествия, совершаемые в память о предках, служат подтверждением способности правящего дома управлять империей. Очередное паломничество начнется через двадцать дней, и я хочу, чтобы кораблем, на котором полечу я и мой сын, управлял бельтайнский экипаж, — она не подала никакого знака, даже не пошевелилась, но стоящий за ее спиной мужчина откуда-то извлек и поставил на стол компьютерный блок. В воздухе развернулся дисплей, тонкие пальцы скользнули по виртуальной клавиатуре и Мэри увидела. Увидела и поняла, зачем этой машине понадобился именно бельтайнский пилот. Мешанина обломков на экране была, пожалуй, похлеще астероидного пояса Тариссы. Ну или где-то рядом. Неприятно рядом. Крайне неприятно.
