Андрей Буторин - Упавшие в Зону. В поисках выхода
– Я знаю, – прозвучал за спиной Плюха голос Илоны. – И сдается мне, что я тебе об этом уже говорила.
– Может быть, – повернулся к девушке разведчик. – Но, если честно, уже не помню. Это далеко отсюда?
– Не то чтобы очень, однако силы на переход понадобятся, добраться ползком не получится.
Ученые намек поняли. Профессор открыл было рот, чтобы прокомментировать слова Забияки, но взглянув на доцента Тавказакова, который снова прилег, только махнул рукой.
– Рыбы в ручье нет, – нахмурясь, сказала Забияка. – По крайней мере, я ее там не обнаружила.
Сообщение было встречено всеобщим угрюмым молчанием.
Мясо, как и предполагала Илона, кончилось через день. А ученые к дальнему переходу были определенно не готовы. Особенно Тавказаков. Аникей Александрович уже поднимался на ноги, но при ходьбе его пошатывало, а после десятка-другого шагов требовался отдых.
Забияка отвела Плюха в сторону.
– Непременно нужно что-то решать, – сказала она, отводя взгляд в сторону. – Я предлагаю наведаться к «питекантропам».
– Хорошо, я готов, – кивнул разведчик.
– Я имела в виду себя.
– Я против, – нахмурился Плюх. – Я там уже был и вообще…
– И ты побил троих из них, а одного потом и вовсе подстрелил. Могу предположить, как там тебя встретят. Или ты намереваешься их всех расстрелять, прежде чем начать обшаривать их хижины?
– Зачем ты так? Никого я не собираюсь расстреливать.
– То есть, ты полагаешь, что заявишься к тем, кому причинил когда-то боль, а они обрадуются и завалят тебя дарами?
– Я… – начал разведчик, но девушка его оборвала:
– Только не надо про то, что они начали первыми. Когда ты окажешься перед ними, эта отговорка точно не поможет.
– Ну а ты? – буркнул Плюх. – Тебя они встретят песнями и плясками?
– Я просто попрошу еды. Вежливо. Если не дадут – повернусь и уйду.
– А если дадут, но… палкой по голове?
– «Никель» будет со мной. Очередь в воздух я всегда могу выпустить.
– Я тоже могу… в воздух.
– Да пойми же, Егор, – уже другим, едва ли не просящим тоном заговорила Илона. – К тебе они отнесутся если не явно враждебно, то уж точно недружелюбно. У меня больше шансов договориться, все-таки я лечила их раненого!
– А ты забыла, чем кончилось это лечение? Эта кудрявая мегера опять на тебя набросится.
– Скорее всего, она была в прошлый раз в состоянии аффекта. Вероятно, раненый – это ее мужчина или родственник. Сейчас она успокоилась и… – Тут Забияка раздраженно махнула рукой и заговорила, чеканя фразы: – Хватит болтать. Командую я. Ты сам это предложил. И я приняла решение: к дикарям иду я. Тебе в мое отсутствие поручаю неотлучную охрану ученых. Еще вопросы имеются?
– Никак нет, ваше благородие, – проворчал Плюх.
– Я уже не благородие, – смягчившись, отреагировала Забияка. – Но все же командир. И еще, Егор… Не надо сердиться, ладно? Это и в самом деле лучший выход.
Если вовсе не единственный. И я буду осторожной, не переживай за меня.
– Как я могу за тебя не переживать?! – взвился разведчик. – Но раз ты уже все решила… Обещай, что при первых признаках опасности ты не полезешь на рожон, а сразу вернешься!
– Обещаю. – Илона провела ладонью по заросшей щеке Плюха, но тут же отдернула руку. – Все, я пошла. Не стоит терять времени.
Плюх вернулся к ученым, но усидеть дольше пары минут не смог. Рассказав, куда отправилась девушка, он снял и протянул «Печенгу» Сысоеву:
– Юлий Алексеевич, возьмите. А я – за Илоной. Хотя бы за ручей перейду и буду слушать. Если что – рвану туда. Не могу я иначе, волнуюсь за нее очень. Только вы ей не говорите, что я вас одних оставил.
– Ну, мы все-таки не малые дети, – буркнул профессор, принимая винтовку. – Только как вы поможете вашей подруге без оружия?
– Я и с голыми руками кое-чего стою. А вот вы, прошу не обижаться, и втроем сейчас с одним безоружным не справитесь.
– Так и есть, какие уж тут обиды, – вместо Сысоева сказал Тавказаков. – Меня так и ребенок сейчас повалит одной левой.
– Тогда я побежал, – помахал разведчик ученым и понесся к ручью.
Ждать Плюху пришлось недолго, минут двадцать, хотя и они показались для него часами. Но вот вдалеке за деревьями мелькнула камуфляжная бандана Илоны, и разведчик поспешил вернуться к месту стоянки. Там он забрал у профессора винтовку и сел рядом с учеными со скучающим видом.
Забияка бросила возле кострища рюкзак, присела возле него, расстегнула и с гордым видом заявила:
– Вот.
В рюкзаке лежали два куска мяса – хоть и поменьше чем тот, что принес до этого Плюх, но зато подкопченого, что не дало ему испортиться, – десятка два похожих на картофель клубней и большой кочан самой настоящей капусты.
– Ого! – вырвалось у разведчика. – Это ты удачно сходила.
Ученые тоже заметно оживились.
– Спасибо, – с чувством произнес Юлий Алексеевич. – Как это вам удалось? Неужто вас с таким радушием приняли наши дикие друзья?
– Никто меня не встретил, – не смогла скрыть довольную улыбку Забияка. – Самой пришлось ревизию проводить. Выгребла все, что нашла. Больше там еды нет.
– То есть как никто не встретил? – поднял удивленные глаза Плюх. – Куда же «питекантропы» подевались? Вряд ли они попрятались при виде тебя.
– Я во все хижины заглянула. Там пусто. Разве что они по лесу бродят, но раненый – вряд ли он за пару дней настолько поправился.
– Тогда где они?
– Понятия не имею.
– Интересно… – задумчиво протянул Сысоев.
– У вас есть какие-то идеи? – посмотрел на профессора Плюх.
– Кое-какая имеется. Правда, довольно дикая.
– Ну так и речь как раз о диких людях идет, – улыбнулся разведчик.
– Хорошо, я скажу, – немного подумав, кивнул Сысоев. – Но предупреждаю сразу: никаких научных обоснований в моем предположении нет.
– Не бойтесь, – подбодрила его Забияка, – мы не заставим вас формулы на земле прутиком выцарапывать.
– Спасибо, – изобразил шутливый поклон профессор. А потом заговорил уже серьезно: – Когда господин Плужников рассказал о встрече с «питекантропами» в хижине, я был удивлен. Показалось странным, как им удалось спастись от «дымных червей» – ведь те обладают отменным чутьем, мы все недавно в этом убедились. Мысль о том, что «черви» просто наелись, я сразу отмел – ведь они тут же напали на наш отряд. У меня вызвало удивление и то, что дикари заявились к господину косморазведчику только утром. Если они заметили его прибытие в селение вечером, почему так долго ждали? Логичней было бы напасть ночью, застигнув непрошенного гостя врасплох.
– Они и так… застигли, – хмыкнул Плюх.
– Да, но ждать несколько часов, причем самых удобных для нападения… Не вижу логики. Но я еще мог бы списать это на глупость «питекантропов», в конце концов – на страх темноты, на то, что долго не могли прийти к единому мнению. Однако рассказ госпожи Забияки позволил родиться в моей голове той самой гипотезе, о которой я и собираюсь вам поведать. Чтобы не интриговать вас долго, скажу сразу: я предположил, что эти дикари приходили снаружи, а потом снова ушли.
– Вы имеете в виду «снаружи» – это из Зоны? – уточнил разведчик.
– Нет. Я имею в виду – из своего мира.
– Но как?! – подскочил Плюх. – Разве это возможно?!
– Я думаю, это становится возможным ночью. Или даже в моменты «закатов» и «рассветов». Тогда все встает на свои места. Когда вы посетили их селение, там никого не было. «Питекантропы» пришли извне, когда день сменил ночь. Пришли – и наткнулись на вас. Затем они обследовали эту мини-Зону, никого из своих живыми не обнаружили и с «закатом» вернулись домой.
– Но ведь тогда получается… – У разведчика перехватило дыхание. – Тогда получается, что подобное свойство может быть и у «большой» Зоны! Но мы бы обязательно уже об этом знали!..
– Откуда такие выводы? – посмотрел на Плюха Сысоев. – Почему вы решили, что свойства большой и малой Зон одинаковы? И почему мы были должны об этом знать, да еще обязательно?
– Ну как же! Разве такое скроешь?.. А то, что свойства одинаковые, я не утверждал, я сказал: «Может быть». Почему бы и нет? Но, скорее, все-таки нет, раз об этом никому неизвестно.
– А вы уверены, – подался вперед профессор, – что кто-то пробовал выйти из Зоны в периоды переходного освещения?
– Неужели никто?.. – пробормотал разведчик.
– А почему кто-то должен это пробовать? Вот вам, например, приходила в голову такая мысль?
– Мне нет, но…
– Вот видите, – перебил Плюха Сысоев, – даже вам это в голову не пришло. А вы – весьма образованный человек, причем разведчик. Почему же об этом должны были задуматься простые сталкеры, для которых темнота – это повышенная опасность, и которые стремятся к ее наступлению укрыться в каком-нибудь надежном месте?
