Наталья Игнатова - Пыль небес

Это неправда, что все орки шаманы. Они все, так или иначе, умеют попросить помощи у духов, но шаман – это совсем другое. Шаман с духами дружит, шаман духам приказывает, шаман запросто сходит у духов за своего.

Шаграт шаманом не был. Но мог бы стать, если бы нашлось кому заняться его обучением. А в отсутствие наставника и защитника Шаграт привлек к себе внимание созданий, которые тоже были духами, но духами злыми. Опасными. Еще и голодными.

Шаграт их боялся и избегал. Духи его находили и пытались обучать. Как умели.

В Орочьем царстве в нынешние времена с шаманами стало худо. Царские власти, когда у них доходили руки до лесных орков, вели ленивую борьбу с суевериями. Ленивую-то ленивую, но на место истребленных шаманов новые уже не приходили. А царь никуда не торопился, зная, что смена веры должна происходить постепенно, как бы сама собой. Голод, заставивший Шаграта покинуть родные места, тоже был похож на работу царских магов. Авторитет шаманов неуклонно падал, зримой пользы от них не было, а работа их становилась все опасней. Любой маг в любой момент мог вызвать шамана на поединок. Победить и убить. Проиграть маг не мог хотя бы потому, что с помощью магии можно было убивать, а с помощью долгих шаманских обрядов, требующих подготовки, транса, зрителей и общей веры в успех обряда, убивать было почти невозможно.

Словом, с учетом ситуации Шаграт, несмотря на склонность к хвастовству и провокациям, очень мудро утаил от соплеменников свою способность общаться с духами. Он-то, пожалуй, мог и убить, он мог проклясть, наслать болезнь, травму или неотвязную неудачу, но именно поэтому родня, не дожидаясь вмешательства царских магов, разделалась бы с ним сама. Орки боялись злых шаманов, но страх их проявлялся не в почтении, подарках и стремлении ублажить злодея, а в умело подготовленной засаде, метком выстреле в затылок и сожжении злодейского тела.

Добравшись до Вальдена, Шаграт продолжал скрывать, что он почти шаман, все из тех же соображений осторожности. До орочьих лесов доходили слухи о том, что христиане живьем сжигают всех, кто верит в духов. И Шаграт хорошо представлял, что христиане могут сделать с тем, кто в духов не только верит, но и может с ними договориться.

Однако после нападения раиминов две стороны его характера вступили в борьбу, и осторожность оказалась побеждена мстительностью.

– Пакостность забыл, – напомнил Тир.

– Это инициативность, – важно поправил Шаграт.

– Дельфины? – переспросил Тир, когда его под конвоем транспортировали домой.

– Колпак закрой! – велел Падре. – Простынешь.

– Дельфины? – снова спросил Тир уже в спальне, отбиваясь от Шаграта, который норовил закутать его в одеяло. – Какие еще дельфины? В Геллете есть боевые пловцы или о чем речь?

– Дельфины – это такие морские животные, – объяснил Падре.

– Спасибо. – Тир вложил в благодарность все запасы яда, но Падре даже не поморщился.

– Они дружны с шефанго. Эрик – на четверть шефанго, к нему дельфины тоже хорошо относятся.

– Шефанго генетически несовместимы с людьми.

– Так он не чей-нибудь внук, а Красноглазого, – влез Шаграт, – этот с кем хочешь… совместимый.

Тир подумал, что Падре и Шаграт и здорового доконают, не то что раненого, и продолжать расспросы не стал. Дельфины, значит, дельфины. Если они в состоянии провести разведку, то без разницы, как Эрик с ними договорится.

ГЛАВА 9

Изощренные стрелы сильного с горящими углями дроковыми.

Эрик развил бурную деятельность, и Тир даже не всегда был уверен, что его сиятельство прилагает столько усилий исключительно для того, чтобы все видели: он обещал защищать, и он защищает. Для уверенности ощутимо не хватало поводов, поскольку вся деятельность проходила в режиме строгой секретности, а при таких условиях о какой показухе можно говорить?

Незасекреченным было только изменение программы полетов для Стаи. Точнее, для Тира, но Стая есть Стая – где один, там и все. В одиночку его больше никуда не отпускали. Никаких свободных дней ему уже не полагалось. И за любой полет вне зоны видимости хоть каких-нибудь дружественных зенитных установок Эрик обещал полгода гауптвахты.

Так, конечно, тоже можно было жить. Но Мал назвал такую жизнь каторгой, и Тир с ним почти согласился.

Новый год во всем Вальдене встречали по традиции Анго – на рассвете первого дня коссара, первого месяца весны. А сразу по окончании новогодних праздников Эрик выдал Тиру всю информацию, которую удалось собрать за два с половиной месяца, прошедших со дня покушения.

Информации было много, а вот конкретики неприятно не хватало.

Маги из службы разведки подтвердили – а если честно, то перевели с нецензурного языка на общепринятый – мнение Шаграта о том, что место, откуда был нанесен удар, уникально по своим свойствам. Это была точка пересечения всех восьми стихий. Вода, земля, воздух, огонь и жизнь сплелись там в узел естественным образом, а еще три стихии: космос, лед и разум добавили в плетение сами раимины. Вместо разума в узоре могла быть и вера, но, зная раиминов, разведчики сошлись на разуме. Раимины и вера были несовместимы.

Место Силы, которое Тир, чуждый мистицизма, тут же обозвал «бункером», от визуального наблюдения было скрыто морем, а от магического – сбивающими с толку иллюзиями. Поэтому разведка с воздуха вообще не принесла результатов, а разведка магическая показала лишь неопределенные очертания подводной и подземной полости. Большой такой полости – «бункер» состоял из нескольких просторных пещер, объединенных тоннелями. Какие-то из этих тоннелей были настоящими, какие-то – иллюзией. Точка, откуда и был нанесен удар, находилась выше уровня моря, под береговыми скалами.

– И как туда попасть? – спросил Тир.

– В том и дело, что никак, – честно ответил Эрик. – Маги предположили, что те, кто бывает в… как ты говоришь? В «бункере»? Хм, словом, маги предположили, что люди туда телепортируются. И выяснили, что это место защищено от телепортации. Там есть устройство или устройства, создающие помехи при настройке телепорта. Чтобы попасть внутрь, надо знать ключ и вносить в настройки соответствующие поправки.

– Я понял. – Тир кивнул. – Других входов нет?

– Дельфины говорят, что есть вход из-под воды – целая сеть подводных пещер.

– Дельфины говорят, – повторил Тир. – Зашибись. А показать этот вход они могут?

– Под водой нужно проплыть не меньше харрдарка. Возможно, полтора. Дельфины обследовали эти пещеры, выхода из-под воды так и не нашли, но обнаружили, что несколько тоннелей перекрыты каменными плитами, из-за которых несет магией.

– Два с половиной или три километра… Не знал, что дельфины столько времени могут обходиться без воздуха.

– Могут, если двигаются быстро.

– И что, магам это тоже под силу?

– Не всем. Но, например, стихийщики могут жить под водой как рыбы и перемещаться с рыбьей скоростью. Про раиминов говорят, что они не в ладах со стихийными духами, но ты же сам видишь, в этом своем «бункере» они собрали все восемь стихий и успешно с ними сотрудничают. А вот для нас вход из-под воды заказан. Зато не заказана атака с воздуха. Раимины вне закона, и мы достанем их, как бы глубоко под землю они ни зарылись.

– Магией?

– Да. С Измитом мы не воюем, так что использованием магии в военных действиях удар по побережью не будет.

– А Измит после этого начнет воевать с нами, – предрек Тир. – Взяв в союзники соседскую Альбию.

– Это Альбия возьмет в союзники Измит. – Эрик пожал плечами. – У Альбии на нас зуб, больной и остро заточенный. Но, честно говоря, Суслик, рано или поздно с ними все равно придется воевать.

На заре своей военной карьеры граф фон Геллет, тогда еще не граф и не фон Геллет, а лонгвийский подданный Эрик Сернервилл, во главе отряда наемных пилотов захватил два альбийских города. Поговаривали, что сделал он это для практического подтверждения своих теоретических разработок по стратегии воздушного боя. Зная Эрика, Тир готов был в это поверить. Захватить города – не бог весть какой подвиг, но Эрик умудрился их удержать и удерживал до сих пор. С помощью ордена св. Реска, имевшего от союза с графом фон Геллетом свою выгоду и преследующего в Альбии свои интересы.

Тир не знал, есть ли на планете место, на которое не распространялись бы интересы Ресканского ордена. Скорее всего, такого места не было, поскольку рыцари основали свои командорства уже и на двух других подходящих для жизни планетах – Айчобане и Кораи.

Тир еще не отказался от попыток найти систему и закономерности в развитии здешней цивилизации, но был уже близок к тому, чтобы сдаться.

– Война – это нерациональный расход сил, средств и человеческих ресурсов, – сказал он.

– Суслик, – в голосе Эрика послышалось легкое замешательство напополам с весельем, – ты вообще-то в армии служишь. Твое дело воевать.