Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница
Полет в этом странном вихре длится не более полуминуты, и, когда я выныриваю вновь в обычное ментальное пространство, мне кажется, что ничего не изменилось. Однако это не так: преследовавших меня туманных фантомов больше нет. Они исчезли. Где я? Или более верным будет вопрос «когда я»? Откуда-то ко мне приходит уверенность, что этот странный туннель переместил меня во времени. Вперед или назад? По логике, вперед – полет-то вверх. Хотя что у Зоны, что у моего странного дара логика своя. И мне с ней каждый раз приходится разбираться, расшифровывая все более сложные шарады. А сейчас-то что? И зачем?
Снова лечу над дорогой, только теперь уже, на всякий случай, прочь от монастыря. Небо серое, сумрачное, но, как мне кажется, более темное, чем в реале. Приближаюсь к перекрестку северной объездной и Добросельской. Мне становится здорово не по себе. Даже какие-то болевые ощущения появляются. Такой реакции мое сознание не выдавало еще ни на одну из встречавшихся ранее угроз… В чем дело? Опасность? Где? Какая? Я ничего не вижу, хоть тресни: пустая дорога, пустой перекресток, брошенные машины на нем… кстати, два неплохих внедорожника – когда доберемся сюда, надо будет прибрать их к рукам, если, конечно, картина, которую я вижу, точно соответствует реальности, а не является очередным тонким намеком или иносказанием…
Насколько проще была моя жизнь до появления экстрасенсорных способностей! О многих вещах даже задумываться не приходилось. Выполнял свою работу, по сути – ограниченный набор функций: провести кого-нибудь в Зону, поработать охранником, вытащить оттуда нечто или провернуть особые операции с кровью Измененных. А сейчас…
Между тем небо приобретает темно-багровый оттенок, вызывающий неприятные ассоциации – уж очень напоминает кровь… Проклятье! Что это?! Кажется, именно она и капает с неба! Здесь надо быть очень осторожным со словами. Это я накликал, или очередная порция предупреждений моего экстрасенсорного дара? И вот уже редкие капли крови превращаются в самый настоящий кровавый дождь. Только идет он на локальном участке дороги – а именно над перекрестком «Пекинки» и Добросельской. И что это должно значить? Опасность там? Отлетаю на всякий случай, чтобы кровь не попала на меня: кто знает, что она представляет собой здесь, в ментальном пространстве, и какое действие окажет на мое сознание?
Однако процесс даже не думает затихать, и вместо дождя я уже наблюдаю мощный кровавый ливень. Чем сильнее буйствует эта стихия, тем более серьезной видится мне угроза, которую она предвещает.
Кровь на земле образует здоровенную лужу, которая продолжает увеличиваться, наполняемая нескончаемым потоком с небес. Я смотрю на нее не отрываясь и вижу, как в ней что-то происходит. Там начинается какое-то бурление, будто это не лужа вовсе, а как минимум озеро немалой глубины. Наконец бурление заканчивается, и на поверхности появляются (как бы всплывают) два пятна. Мне совсем не хочется смотреть на них. Я почему-то знаю, что это мне очень не понравится. Но не могу отвернуться, словно там скрыт магнит для моего взгляда. И в следующий момент ко мне вспышкой приходит понимание: я теперь ясно вижу, что это лица. А несколькими секундами позже с содроганием узнаю оба. Я и Алексей…
Несколько секунд – и лужа с нашими лицами вспыхивает ярким пламенем, словно кровь там смешана в изрядной пропорции с бензином. Безумие какое-то! Мы что, сейчас умрем здесь? Оба? От чего?
Но в этот момент зрительный канал закрывается, а следом за ним и все остальные, и меня грубо вышвыривает в физическую реальность…
* * *Владимир. Улица Добросельская
Когда я пришел в себя, мы по-прежнему ехали по прямой. Справа и слева от дороги располагались заправки. Глянув на карту, я понял, что впереди уже совсем рядом тот самый перекресток, который я в своих видениях наблюдал с высоты. Вон застыли мрачными силуэтами и те два внедорожника… Ощущение, что отведенное нам время истекает прямо сейчас, захлестнуло меня, выразившись в острой боли за грудиной. И я, заорав как безумный: «Стоп! Нельзя туда!», схватил руль и начал выворачивать его влево, одновременно инстинктивно пригибаясь сам и пригибая голову Алексея, чтобы максимально скрыться за приборной панелью. А через секунду затрещали автоматные очереди, и пули принялись дырявить лобовое стекло нашей «Тойоты».
Интерлюдия 8
Потылин
Владимир. «Пекинка». Восточная окраина
Капитан сейчас не мог сказать, в какой именно момент он согласился с требованиями этого «Андрея», то есть пошел у него на поводу. Что подтолкнуло его к такому решению? Просто неожиданно даже для себя он отдал распоряжение своей команде готовить засаду с прицелом на ликвидацию. На все их недоуменные вопросы ответ был дан предельно простой и лаконичный: «террористы». Эта легенда сформировалась в его голове за считаные секунды: звонил подполковник Калашников, дал информацию о том, что два террориста поедут по этой дороге в поисках Кочевницы. Приказано ликвидировать обоих. У группы больше вопросов не было: приказ есть приказ. Только Кинько смотрел странно, с сомнением. Но научник на то и научник, чтобы сомневаться.
Хотелось бы Потылину найти столь же простые и однозначные ответы на все свои «как?», «зачем?» и «почему?», но увы и ах… Интуиция подсказывала ему, что он действует правильно. Надо пока слушаться этого «Андрея», пусть даже он на данный момент представляется распоследней сволочью. Надо, потому что эти двое, на которых агент подполковника Калашникова повесил мишени, могли помешать операции. Чем и как – не важно. Могли, и все тут! Любая помеха сейчас некстати – ведь миссия и так на грани провала, а она такова, что выполнение ее превыше нескольких человеческих жизней.
Вполне вероятно, группа Потылина сумела бы и без «Андрея» найти Кочевницу, но, похоже, только этот тип мог подсказать, что делать дальше. Откуда взялась эта уверенность, капитан не знал. Она просто была, и все. Без «Андрея» шансов на выполнение задания нет или почти нет, а значит, он нужен Потылину. Край как нужен! И если для продолжения сотрудничества придется убить указанных ему людей, он так и сделает. Цель оправдывает средства. А эти двое в общем-то вполне могут оказаться если не террористами, то опасными конкурентами, в чьи руки ни в коем случае нельзя отдавать Кочевницу. По крайней мере думать так было гораздо удобнее и спокойнее.
Потылин никогда не был ханжой и не работал в белых перчатках. В его оперативной работе случалось всякое, в том числе и операции по ликвидации. Так что соответствующий опыт имелся. Не сказать, чтобы очень богатый, но и дилетантом его в этом деле не назовешь. Устранить двух человек, едущих в машине по прямой дороге в абсолютно безлюдной местности, при наличии соответствующей экипировки – дело нехитрое. Но в данном случае как раз с экипировкой-то и были проблемы. Просто, собираясь сюда, капитан, заботившийся о том, чтобы не тащить с собой избыточное снаряжение (и так всякого научного оборудования пришлось волочь изрядно), безжалостно пресек все попытки Кирилла Степанцова, лучшего в отряде снайпера, прихватить свою любимую усовершенствованную СВД и считал себя на сто процентов правым. В кого тут, в самом деле, из снайперки стрелять? Не в мутантов же! В Зоне главную роль играли огневая мощь и скорострельность. За эту свою рачительность он теперь и получил от своего заместителя заслуженную порцию упреков, правда, кулуарно, чтобы остальные не слышали. СВД, бесспорно, могла бы облегчить задачу до предела – спокойно снимаешь водителя, машина врезается куда-нибудь и глохнет, а то и переворачивается, после чего спокойно, без суеты добиваешь второго. Теперь же придется работать с тем, что есть.
Но план все равно сверстался достаточно быстро. Взрывчатку они с собой, к счастью, прихватили, равно как и детонаторы дистанционного подрыва. Две изрядные порции пластита были заложены по обочинам с той и другой стороны улицы Добросельской на одном уровне, так что в зону поражения однозначно попадало все дорожное полотно в радиусе двадцати метров. Группа ликвидации, вооруженная автоматами, расположилась в засаде по обе стороны дороги на недосягаемом для осколков расстоянии. Сделано это было для страховки – добивать объекты в маловероятном случае их выживания при взрыве.
Когда на дороге показалась неторопливо едущая старенькая серая «Тойота», все подобрались, готовые действовать. Сомнений в результате ни у кого не было. До места минирования оставалось несколько десятков метров, когда с машиной стало твориться что-то непонятное: она резко сбросила скорость и начала разворачиваться. Правда, делала это как-то неуклюже – очевидно, мастерство водителя оставляло желать лучшего. Но все равно в первые мгновения Потылин растерялся. Что такое?! Они почуяли засаду? Но как?! В его отряде все были профи и знали толк в маскировке, а единственный научник остался во внедорожнике. Объекты не должны были встревожиться. В чем прокол? Однако сейчас не до анализа ошибок: дальнейшее промедление грозило тем, что эти двое уйдут. И хотя расстояние для автоматов было несколько великовато, капитан скомандовал «огонь» и первым выдал очередь по «Тойоте». А следом затрещали и автоматы остальных ликвидаторов.
