Фантом. Инженер системы 2 - Игорь Ан
— Подыхают!
К железистому запаху крови добавилась кислятина.
— Таха! Соберись! Аптечку, срочно!
Сам я выдирал себя из креплений скелетоника. Зарычал, когда один из ремней застрял, рванул руку, едва не вывихнул. Дариан заметил, подскочил, одним ударом ножа рассек не пускающий меня крепеж.
Я вывалился из экзоскелета, покачиваясь направился к Петровичу.
Таха уже выскочила из коридора, скрылась в комнате. Молодец девочка! Быстро собралась. Было бы время, я бы насладился мыслью, что горжусь ей.
Петрович так и лежал без сознания. Я прощупал пульс — сердце едва билось.
Что делать⁈ Сможет ли помочь Таха? Главное, не ценой собственной жизни!
Гребаный старый дурак!
— А-а-а! — заорал я от бессилия. — Грёбаный старый дурак! Что мне теперь прикажешь делать⁈
Безногий калека на руках, даже если выживет — это гарантированная смерть в ближайшее время. Бросать? Это то, что стоило сделать там, в развалинах, когда понял, что у Петровича нет ног. Но я его вытащил, и теперь — только спасать. Но как? Убил бы, дурня!
Меня трясло, но неожиданно голова прояснилась. Словно я сбросил пар, который скопился в черепной коробке, давил на мозг, мешал думать. Я понял, что нужно делать. Мысль яркой вспышкой пронзила голову, и засела там. Я сам удивился, насколько ужасной она была. Но…
Петрович вдруг шевельнулся. Открыл глаза, испуганно и одновременно жалобно на меня взглянул и… закричал.
Похоже, мушиное обезболивающее переставало действовать. Еще немного, и он снова потеряет сознание от болевого шока.
— Убей меня! — орал он, перемежая эти слова, идущие по кругу, с матами.
Я бы убил его только за то, что ребенку приходится слышать такое.
— Заткнись! — заорал я на него.
Я не злился, просто пар надо было сбрасывать до конца. Прежде, чем приступать к задуманному.
Петрович, задергался и отключился.
Оля подползла к нем, попыталась погладить по груди.
— Дариан, убери её! Таха, давай аптечку! Что тут есть?
А ничего там толком не было.
Я слышал, как начала поскуливать Оля. Её тоже накрывало болью. Еще немного, отрубится и она.
В аптечке нашелся только ибупрофен и спрей лидокаина.
Ибупрофен я вытряхнул три таблетки, сунул Оле в рот, та проглотила с хрипом. Умоляюще уставилась на меня. Они ее не спасут, но другого у меня нет.
— Я могу, — прошептала Таха.
— Что ты можешь⁈ Умереть? — не выдержал я.
— Я попробую. Вдруг…
Не хватало мне еще этого эксперимента.
— Есть шанс, что уйдешь к своим духам? — спросил я чуть спокойней. — Только правду!
Таха кивнула.
— Заливай этим все места укусов Оле!
Я протянул Тахе спрей.
— Нужно сильное обезболивающее! А его нет!
Я швырнул бесполезную аптечку на пол. И снов импульсивный порыв немного меня успокоил.
— Думай, Матвей, думай.
Ноги Петровича начали «подтекать». Кровь возвращала себе обычные свойства. Жуткие раны сочились, того и гляди хлынет потоком. Сколько там этой дурной крови осталось в полутеле Петровича! Сука! Как же так!
Я замер. Нельзя сдаваться. Сейчас секунды решают.
Я видел в аптечке жгут. Надо перетягивать бедра. Этим я и занялся. Обматывал, тянул, думал.
— Дариан!
— Да?
— Ты пиромант. Что можешь? Фокус с зажигалкой хорош, но что еще?
Вначале я подумал про эту чертову зажигалку. Надо как-то убрать кровотечение. Ничего другого, как прижечь рану, пока Петрович без сознания я не придумал. А может еще и мушиный обезбол действует. Потом он точно не выдержит этой процедуры.
— Могу создать малый шар огня.
— Он больше, чем пламя зажигалки?
Дариан сосредоточился.
— Стой! Твою ж мать! Ты чего? Собрался мне показать?
Дариан кивнул.
— Откат же! Так! Стоп. Стоп.
Я чуть отдышался.
Таха только что закончила обрабатывать Олю. Надо чем-то занять девчонку. Сейчас тут будет жутко.
— Я видел в одной из аптечек мазь Вишневского. Ищи! Она раны заживляет. Другого у нас нет.
— Я…
— Знаю, что можешь, но ты будешь проводить реабилитацию чуть позже. Понадобятся все твои силы! Если эти придурки выживут. Я буду их медленно убивать, а ты оживлять!
Таха с испугом уставилась на меня.
— Шучу! Это все нервы! Иди ищи. Понадобится.
Таха снова скрылась в комнате, я слышал, как она там заревела навзрыд, но судя по шуму искать продолжала.
— Теперь ты! — бросил я Дариану.
— Я не уверен…
Я схватил его за плечо, притянул к себе.
— Нет у нас права не верить! Верь! Я в тебя верю! И ты в себя верь! Давай, жги!
Я указал Дариану, где нужно прижигать, но он и сам понимал.
Сосредотачивался он несколько секунд, я молчал. Замер, задержал дыхание.
Над черной, словно вымазанной в саже ладонью Дариана, возникло едва заметное свечение, начало разгораться.
Есть! Я знал!
Дариан напрягся. Свечение потускнело. Нет!
Я видел, как с него ручьем потек пот. Он нервничал.
— Просто расслабься! Всё получится.
Сверкнуло, и клубок огня закружился в воздухе. Да!
Дариан, сначала медленно, а затем резко впечатал его в огрызок бедра Петровича.
Завоняло горелым мясом, кровью и чем-то еще отвратительным.
Петрович распахнул глаза, вытаращил их, захрипел и снова отрубился.
— Дар, сколько откат?
— Минута.
— Ждем!
Я никак не мог придумать, что делать с обезболиванием.
— У меня есть кое-что, — вдруг произнес Дариан. — Но это скорее стимулятор. Не знаю. У нас говорят, каллу используют…
— Что там? Давай! — перебил я его.
Некогда было слушать пространные объяснения, которые начал выдавать Дариан из-за нервяка. Дариан покопался в кармашке, достал горсть подсохших листьев.
— Кат. Это…
— Наркотик?
Дариан поджал и скривил губы.
— Сколько? Доза?
— Максимум пять листков. Дальше… можно к духам.
— К черту, ваших духов! Давай!
Дариан что-то забормотал себе под нос. Я не понял ни слова, но похоже, это было на его языке. Небось просил прощение у духов, которых я только что послал. Плевать!
— Пять?
Дариан кивнул.
Я раскрыл рот Петровичу, размял листья в кулаке, сунул пять штук под язык. Слюны почти не было, но может он очнется и проглотит? У меня на ладони осталось еще три листка. Я положил их рядом. Если не поможет — добавлю.
— Прошел откат.
— Жги вторую!
На этот раз Дариан смог создать сферу огня быстрее.
Петрович снова очнулся. Похоже, боль уже была
