Мутация. Начало - Денис Леонидович Ранюк
— Я даже знаю кого, — хохотнул Панарин.
Дагаев отвлекся от созерцания деревьев и высунулся из башни, сурово глядя на сослуживца.
— Я Суслика имею в виду. — Поспешил уточнить Панарин. — Он у нас самый мелкий, а, значит, самый прыткий. Пустим его вперед и будем щелкать уродов, как в тире.
Бороду Дагаева деформировала скупая улыбка, после чего она вновь исчезла в подбашенном пространстве.
Машина вдруг резко задергалась, задрожала и заглохла, но перед этим в корме что-то громко стукнуло.
— Что за херь, Ильгиз? — спросил Васюта.
— Я что знаю? — огрызнулся татарин. — Я первый день на вашем корыте. Был бы это мой «бардак», я бы тебе сразу сказал, командир. Похоже кирдык двиглу.
— Что значит — кирдык? — Возмутился сержант. Лицо у него было такое, словно он сейчас ударит водилу.
— Остынь, сержант, истерикой делу не поможешь, — тоже набычился татарин. — Движок сдох. Или не движок. Я мог бы сползать, глянуть, но что-то не хочется мне наружу.
— Вот, блядь! — воскликнул Панарин.
— И не говори. — кивнул механ. — Это говно старше любого из нас. Ему в музее самое место, а не боевые задачи решать. Не удивлюсь, если он еще Афганские маковые поля топтал.
Васюта смачно выругался. Ему, как командиру теперь предстояло объясняться с командованием. И сейчас, и потом, когда их вытянут отсюда. С тяжким вздохом он взялся за тангенту рации.
— «Бастион», это сто двадцать третий. Прием. — запросил сержант.
Ответом ему было разноголосое шипение и свист статики.
Васюта повторил запрос, но результат был тот же — рация тоже не работала. Манипуляции с настройками не помогали. Сержант отшвырнул наушник и с ненавистью посмотрел на татарина. Но ругаться не стал. Он погрузился в свои сержантские размышления.
Время текло медленно, как река Смоленка, что катила свои воды к финскому заливу. Сквозь густой кустарник ее почти не было видно, но запертые в броневике бойцы точно знали, что она там есть. Не широкая, но достаточно просторная, чтобы можно было воспользоваться ее гостеприимством, если придется отступать пешком.
Мутанты не умеют плавать, это доказанный факт. Как и тот, что из пятерых бойцов, двое, тоже плавали не лучше топора. Дагаев и Панарин дружно отмели этотвариант. Они предлагали вызвать катер, если вероятность пешего отхода наступит. Патрульные катера спокойно ходили по рекам и каналам. За несколько дней была создана небольшая речная флотилия, состоящая из разномастных суденышек. Их вооружили, чем попало, но за время своего существования, они почти не доказали свою полезность.
Словно в подтверждение их идеи, совсем неподалеку справа послышался звук мотора. Негромкий. Лодка, идущая по речке, явно никуда не торопилась.
— Давайте позовем их? — Предложил Панарин.
— Как? Будем кричать: вытащите нас отсюда, мы, как последние идиоты залезли сюда, а теперь нам страшно? — усмехнулся Васюта.
Панарин тихо выругался.
— Да и не докричаться нам. Деревья мешают. И расстояние.
— А если так? — Дагаев поднялся к башенке и через секунду тишину кладбища разорвала короткая очередь КПВТ, смотрящего сейчас почти в небо.
В замкнутом пространстве всех оглушило. Панарин и Васюта ругали кавказца, а тот, вместо того, чтобы дать им отпор чуть приоткрыл один люк.
— Уплывают, — мрачно сообщил он.
Было слышно, как лодочный мотор взвыл. Его звук стал удаляться. Лодка явно встала на глиссер.
— Ну, хоть тварей отогнали, — отметил Панарин.
— Нет тут никаких тварей, — сказал Васюта, — Только зря залезли. Не мог он сломаться где-нибудь по дороге…
— Тихо, — прошипел вдруг Ильгиз. — Я, кажется, что-то видел.
— Что? — Спросил Васюта.
— Вон, наверху, почти рядом с нами.
Сержант отстранил его. Он долго всматривался туда, куда указывал татарин через прицел, сменив увеличение на максимальное, четырехкратное. Увидел крону дерева, которая почти сливалась с соседней, увидел ветки и сплошной лиственный покров. Неожиданно одна из «веток» шевельнулась. Причем не синхронно с остальными, как это бывает, если дерево раскачивает ветер. Да и ветра никакого сейчас не было.
Ветка которую он увидел в прицел оказалась тонкой рукой. Или лапой. Хваталкой. Да чем угодно, только не частью дерева.
— Мать моя женщина, — пробормотал Васюта ошарашено. — Они и впрямь на деревьях прячутся.
— Где? — заинтересованно встрепенулся Панарин. — Дай глянуть.
Васюта уступил место у прицела, а сам перебрался на сиденье командира.
— Ох, бля, — протянул боец. — А вон еще один. Маскировка что надо.
Теперь смотрели все по очереди. И так же удивленно восклицали. Не смотрел только Лёша. Он сделал вид, что ему не интересно. Но, на самом деле, ему было очень страшно. Он представил, что их не заберут и придется прорываться пешком… Да даже если кто-то и приедет их вытаскивать, все равно кому-то придется вылезти, чтобы подцепить трос. А как это сделать, если все деревья вокруг буквально усеяны тварями?
Пошлют, наверняка его. Как Панарин советовал. К нему изначально тут относились, как к слабоумному и ненадежному. Он не удивится, если его пошлют на съедение, только бы спастись самим. Все их помыслы лежали на поверхности. Они были очевидны.
Пока все разглядывали притаившихся уродов, Лёша сел в самый угол и тихонько, как мог, дослал патрон. Затвор лишь тихо щелкнул. С предохранителя тоже снял заранее, чтобы не терять драгоценных секунд, когда настанет время защищать свою жизнь. А в том, что оно настанет, Лёша не сомневался ни секунды.
С момента поломки миновало десять часов. Кладбищенские сумерки окутали умерший броневик густым мраком. Белая ночь не имела тут власти. Даже белый день тут пасовал перед мрачной тенью.
Ильгиз еще пару раз попытался запустить двигатель, но из моторного отсека не донеслось ни звука.
Сидели в темноте, пытаясь сберечь заряд аккумуляторов. Панарин утверждал, что это глупо, но Ильгиз наплел какой-то технической чуши и все ему поверили. Для Лёши так даже лучше. В кромешной темноте никто не видел, как он гладил пальцем спусковой крючок своего автомата.
— Почему за нас не ищут? — Спросил Панарин. — Связи с нами нет уже вон сколько. Должен же кто-то озаботиться…
Он замолк на полуслове. Где-то далеко загрохотало и защелкало. Город давно утратил звуки жизни, и в его мертвой тишине теперь было слышно, как десятки, если не сотни стволов палят одновременно.
— Это кто там так садит на все деньги? — спросил Панарин. — Уж не на мосту ли?
На него шикнули все, кроме Лёши.
Звуки далекого боя не прерывались ни на секунду. А секунд этих успело пронестись много. Они слились в долгие минуты. А потом звуки боя будто раздвоились. Точнее, к ним присоединились другие, более тихие и далекие. А потом канонада разразилась с противоположной стороны острова. К звукам стрелкового оружия примешивался
