Майкл Стэкпол - Призрак войны

– О, перешлите его моей бывшей жене, она будет в восторге от вашей работы.

Выражение его лица стало мрачным, а стриженные ёжиком белые волосы, казалось, действительно встали дыбом.

– Ты уже ходил по этой дорожке, Донелли, и тебе удавалось как-то выкручиваться, но здесь твое везение закончилось. Я буду за тобой следить очень внимательно, потому что ты умнее других.

– Достаточно умен, чтобы держаться подальше от неприятностей, полковник.

– Тебе же лучше если так, Донелли. У меня достаточно хлопот с родными для моего мира проблемами. Последнее, что мне нужно – ещё больше наёмных головорезов, которые сделают мою жизнь ещё труднее. Я не всегда считал, что хороший наёмник – это мертвый наёмник, но я все сильнее укрепляюсь в этой концепции.

– От меня не будет никаких проблем, полковник.

– В следующий раз произноси это с большим чувством, болван. – Он фыркнул. – Ты не так умен, как себе кажешься. Ты оступишься.

– И вы меня поймаете?

– И я сделаю так, что ты не встанешь. – Выражение его лица похолодело. – Басолт – мирная планета. Так было всегда, веками. Даже во время гражданской у нас все было тихо. Реформы прошли безболезненно и мы с ними справились. Я не дам всему измениться сейчас. И скажи своему боссу, что если он считает себя неприкосновенным, то он ошибается.

Я почти начал снова все отрицать, но вместо этого кивнул.

– Если будет возможность, я передам ваше сообщение. Ответ я доставлять не буду.

Он немного подумал, потом кивнул.

– Ты знаешь, ты же можешь просто отправиться домой. Ты можешь улететь назад на «Сомерсете». Я оплачу твой перелет.

– Такие предложения подкосят ваш туристический бизнес.

– Я не хочу, чтобы подкосили мой мир.

– Вы достаточно ясно дали это понять. – Я встал с постели. – Мне было приятно, что вы заглянули. Заходите ещё не раздумывая. С нетерпением жду новой встречи.

– Ага, как же. Когда ты снова меня увидишь, Донелли, тебе это очень не понравится. Ты совершаешь глупость, что остаешься. – Он начал идти к двери, потом бросил на меня взгляд через плечо. – Не впадай в идиотизм окончательно, здесь эта болезнь смертельна.

21

Следи за другом так же пристально, как за врагом

Манвиль, столичный округ

Басолт

Префектура IV, Республика Сферы

29 января 3133 года

Несмотря на всю краткость визита Нимейера, он заставил меня сосредоточиться на важном аспекте моей работы, бывшем, к тому же причиной моего раннего прибытия. Мне нужно было изучить местную политическую обстановку, чтобы понять, какие команды играют на этом поле и где Ловкий собирается дать мне работу. Очевидно, Нимейер представлял одну из сторон, хотя насколько сильную и сплоченную, я ещё должен был выяснить. Ясно, что если он предупреждает людей и даже предлагает им деньги, чтобы заставить их убраться, он ещё пока не стал бандитом, способным претворять свои угрозы в жизнь. Хотя я не сомневался в его способности прикончить меня и оставить в глуши на съедение жевунам, тем не менее, одно дело сказать такое, а совсем другое – сделать.

Жевуны были, в своем роде, антитезой Нимейеру, потому что их укус однозначно был опасней их шипения. Эти маленькие хищники были местным видом Басолта, достигали шестидесяти сантиметров в длину и пятнадцати килограмм в весе. Совершенно мерзкие создания, они преследовали и жрали все что могли, переваривая кости, сухожилия, волосы и мышцы. Любителям природы настоятельно не рекомендовалось ночевать в заповедниках Басолта в одиночестве, потому что от тех, кто умер во сне или просто упал и получил травму, оставались только сильно изгрызенные металлические предметы, вроде ременных пряжек или украшений.

Подвиды жевунов размерами поменьше проникали в города, занимая в них ту же экологическую нишу, что и крысы на других мирах. В результате, в качестве домашних любимцев на Басолте обычно держали средних или крупных собак, натасканных как крысоловы. Кто-то однажды разработал план ввести в природу Басолта больших змей, чтобы истребить жевунов, но твари стали собираться в местах, где змей выпускали в леса. Им страшно понравилось эти извивающееся мясо.

Вообще говоря, единственное, удерживавшее их популяцию от чрезмерного разрастания -то, что они были настолько же маниакальными каннибалами, насколько отчаянно защища-ли свою территорию. Я был совершенно уверен, что Нимейер рассматривал меня, вместе с остальными, которых он упоминал, как жевуна. Аналогия казалась очень удачной и когда я попаду обратно на Терру, я постараюсь убедить Консуэлу заменить шакалов на жевунов в качестве тотемных животных наших возмутителей спокойствия.

Образ жевунов подходил нам ещё и потому, что лет двадцать назад местные пытались сделать имидж жевунов более привлекательным. По их подобию создавались симпатичные плюшевые игрушки. Один местный писатель накатал серию детских книг, героем в которых выступал жевун.

Жевун Острослов даже появлялся в мультипликационных сериалах по головидению, которые я помню с тех пор, как был ребенком, хотя тогда я не знал, что он был такое и откуда родом.

Я подозревал, что все усилия, которые предпримут люди, работающие на Ловкого и наши противники будут аналогичным образом прикрыты и приукрашены, в попытке сделать их более привлекательными для общества. В сущности, мы представляли собой две группы жевунов, боровшихся за территорию, каждая из которых старалась представить себя в виде Острослова и выставить другую сторону в виде его злого родича Порченного.

Тем не менее мы все равно останемся жевунами и скрыть нашу природу будет трудно. По сути, комментарии Нимейера в разговоре со мной показывали наличие у него немало знаний о нас. Мне пришлось предположить, что хотя пока ещё ничего не произошло, на планете заметно скапливается уголовный элемент и никто пока не ухватился за щедрое предложение доброго полковника отправить нас домой.

Я подождал полчаса после ухода Нимейера перед тем, как снова выйти. Я потратил это время, срезая бирки и ярлыки с моей одежды и оделся так, чтобы сохранить полное инкогнито, затерявшись в толпе. Я вышел из отеля и проверил на наличие хвоста, но никого не заметил.

Я остановил ховертакси, или попытался это сделать. За рулем первых двух были драки и они подобрать меня отказались. Наконец, один капелланец, видимо искавший приключения или просто очень голодный, остановился. Я забрался, попросил водителя отвезти меня туда, где выпивка меня не убьёт, но завсегдатаи заведения – могут. Он начал было смеяться, но, поймав мой взгляд в зеркале заднего вида, решил просто рулить.

Он отвез меня на север вдоль восточного берега реки. Манвиль разросся вокруг центра города. К северу от города река становилась судоходной, поэтому доки, склады и промышленные районы появились именно здесь. К югу, где течение трех рек сразу давало больше прибрежных участков земли, выросли жилые пригороды. Верхушки холмов стали олимпийскими вершинами богачей вроде Эмблина. Дворец Джермейнов занимал холм на юго-востоке и сиял как сказочный замок, когда из разрывов туч в него били копья солнечного света.

Когда водитель завел машину в торговую часть промышленного района, он начал разговаривать очень осторожно. Мне было ясно, что лет тридцать назад здесь проводили перепланировку, переоборудовав заводские помещения в жилые дома, пытаясь завлечь обеспеченных людей, но они направились вместе со своими деньгами куда-то в другое место, предоставив району возможность медленно разваливаться.

Я сказал ему выкинуть меня в квартале к югу от заведения под названием «Лопнувшие яйца». Мы миновали его, развернулись и объехали квартал с другой стороны. Пока мы проезжали, он инстинктивно увеличил скорость, что я счел хорошим знаком. Красовавшийся на вывеске яйцеобразный посадочный корабль класса «Юнион», вспоротый бешеным огнем противника, сказал мне, что я нашёл притон того самого сорта, который искал.

Водитель поворчал по поводу отсутствия чаевых, но я только фыркнул. Выданный им комментарий на китайском касался только моей наследственности и здесь его повторять не обязательно. Он злобно вдавил ускорение, а я сделал выразительный и неприличный жест в его направлении.

Такси завернуло за угол, а я обратил своё внимание на бар. Я немного порассматривал «Яйца» и не заметил большого количества входивших или выходивших людей. Что я заметил, так это шевеление в окне четвертого этажа здания через улицу. Как я понял, это тяжко вкалывали орлы Нимейера из Управления Общественной Безопасности. То, что я забрел в «Яйца» так скоро по-сле проведенной им со мной разъяснительной беседы подвергало меня риску его повторного визита, так что следовало быть осторожным.