Майкл Стэкпол - Призрак войны
Цвет растений был не единственной необычной вещью, поразившей меня. Возможно из-за продолжительного пребывания на Терре, да к тому же, в республиканском до самого фундамента учреждении, но признаки напряжения в обществе меня удивили. Теоретически Басолт был стабилен на протяжении долгого времени, но распад общества стал очень заметным. Этнические капелланцы и куритяне чаще всего смотрели в пол и убирались с моей дороги, пока я двигался через район города, заселенный в основном выходцами с планет Дэвионов. На витринах некоторых магазинов я заметил следы поспешно стертых японских иероглифов. В других местах я видел кустарные плакаты с надписью «Верен Басолту» и похожей на икону картинкой, изображавшей Ахилла Джермейна и Виктора Штайнера-Дэвиона, жавших друг другу руки.
Все это меня шокировало. Я заметил пару заколоченных магазинов, но не заметил следов открытого насилия. Некоторые лавочники-азиаты торчали в дверных проемах, с надеждой наблюдая за мной и уныло роняя головы, когда я не делал попытки войти в их магазины. Я мог бы и зайти, но ядовитые взгляды, которыми их награждали другие англосаксы вроде меня, говорили о том, что стать их клиентом значило бы выйти за рамки нормы. Поскольку моей работой было сливаться с окружением, я избегал привлекать к себе внимание и тихо топал по своим делам.
Я прибыл на Басолт без особого гардероба. По двум причинам. Во-первых, Сэм покинул Хелен, не имея много одежды. Опять же, моей работой было влиться в местное общество, по крайней мере до той поры, пока я не найду Ловкого. Поскольку веяния моды меняются от планеты к планете, то если бы я оделся по последнему писку, скажем, на Эпсилон Эридани, я бы выглядел как клоун на Басолте. Последний раз, когда я выглядел как клоун, дела пошли не очень хорошо, так что я был решительно настроен не повторять прошлый опыт.
Я забежал в несколько магазинов, но не покупал самое новое и модное, а направлялся к распродажам и выбирал наименее безобразное. Я имею в виду, кое-что из той одежды никогда бы не купили, но нормальные шмотки оказались на распродаже только потому, что закончился их сезон. Ладно, пусть то, что на Басолте считалось устаревшим на сезон, на других мирах выглядело бы древним, но нарядившись в староватую одежду, я казался человеком, уже немало отиравшимся на планете. Это позволит легко затеряться, а этого я и хотел.
Я сделал одно исключение из правила и зашёл в навороченное ателье, где с меня сняли мерки, чтобы подогнать под меня костюм. К костюму я заказал все остальное, с головы до пяток. Если мне будет нужно появиться в высшем свете, мне тоже потребуется соответствующая униформа.
Осчастливив, таким образом, продавца, я согласился зайти на следующий день забрать заказ.
В качестве последней остановки я забрел в салон, где моим волосам, как выразился мой персональный консультант, «поправили цвет» до оттенка, не резавшего глаз окружающим. Я также постриг бородку до уровня щетины, что считалось последним криком моды на Басолте. На мой взгляд разница небольшая, но такой вариант легко поддерживать, что было только на руку.
Причесавшись и приодевшись я вернулся в «Гранд Джермейн» и в свой номер.
Значительная часть искусства шпионажа, которому меня обучали, основывалась на умении замечать мелочи, дающие преимущество в любой ситуации. Так, я заметил двух человек в вестибюле, которые могли быть гостиничными детективами или ищейками из местной полиции, но оба были в штатском и не обратили на меня никакого внимания. Меня также учили, закрывая дверь, оставлять на ней что-то вроде волоска, неминуемо падающего, если кто-нибудь попробует дверь вскрыть, и, таким образом, предупреждающего о посещении моего номера незнакомцами.
В теории это выглядит хорошо, если не учитывать трех вещей. Обычно обслуживающий персонал входит в номер и выходит из него по практически случайному распорядку, что-нибудь доставляя или где-нибудь убирая. Они не ищут, не замечают и не возвращают на место упавшие волоски. Сыщики, с другой стороны, будут искать подобные вещи и позаботятся о том, чтобы вернуть их на место, так что предупреждения не получится.
Третье было сейчас прямо передо мной – моя дверь была открыта настежь. Тележки, вроде тех, что использует обслуга, нигде не было видно, что меня немного встревожило. Было совершенно очевидно, открывший мою дверь, кто бы он ни был, не желал скрывать своё присутствие, а значит или визит был дружеским или лицо, его нанесшее, не могло быть привлечено к ответственности.
В данном случае были верны оба варианта.
Когда я прошёл в дверь и по узкому коридору, слева от которого располагалась ванная, первое, что я увидел, были его ноги. Они были длинными и мощными, хорошо сочетаясь с остальными частями его тела. Я видал бедра поуже, чем его руки. Он поднялся с кресла и с облегчением загудел. Он возвышался надо мной на целых восемнадцать сантиметров, а весил вероятно вдвое больше. Глядя на него, я прикинул, не из клановских ли он элементалов, которых специально разводят большими и сильными; может как раз тот случай, только без брони.
Его голос звучал глубоко и сильно, несмотря на то, что словам приходилось проделать долгий путь, выбираясь из его грудной клетки.
– Брось пакеты, повернись, руки к стене. Ты уже это делал раньше, знаешь как.
Я бросил сумки на кровать, что, по всей видимости, неточно соответствовало полученным мной инструкциям, а может быть, я просто медленно пошевеливался и выполнял все остальные. Он очень быстро до меня добрался, подхватил меня под руки, развернул как ребенка и легонько толкнул к стене. Ударившись об стену, я бы отлетел и упал на кровать, но большая лапа, упершись в середину моей спины, придавила меня к обоям, которые на таком близком расстоянии казались довольно сильно изношенными годами службы.
Он очень профессионально меня обыскал, проверив все места, где можно спрятать потайной бластер или титановый дротик. После того, как он закончил, его левая рука метнулась, схватила меня за загривок и швырнула меня спиной на кровать. Моё приземление разбросало пакеты. Я лежал и глядел на гиганта, упершего руки в бока.
– Я – полковник Никодим Нимейер. Я руковожу Управлением Общественной Безопасности столичного округа. Мы – не полиция. Мои люди подчиняются мне, а я – графу Гектору. Ему нравится, как я работаю. Очень. Мы разбираемся с проблемами, для которых у полиции нет нужного снаряжения.
Я поднял руки.
– Я полагаю… -…что я принял тебя за кого-то другого? – Яркие синие глаза мужчины превратились в злые щелочки, а его густые белые усы задрожали. – Хотя ты и оказался здесь, я полагаю, что ты не дурак, и ты тоже будешь настолько любезен, что подумаешь обо мне так же. Может КомСтар не работает достаточно хорошо, но я изучаю уголовные дела с большим интересом. Мы очень прилежно фиксируем имена и идентификационные номера тех, кто умеет создавать проблемы.
Ты, Сэм Донелли – такой интересный случай. Какова цель твоего визита на Басолт?
Опустив руки, я сдвинулся на кровати и оперся спиной на подголовник.
– Если вы не хотите, чтобы я принимал вас за дурака, то ведите себя соответствующе. Это – Республика. Я не обязан отвечать на этот или любой другой вопрос без консультации с адвокатом. То есть я здесь, чтобы любоваться прекрасными видами Басолта.
– Тогда ты должен помнить главные правила путешественника. Оставляй все как было до тебя. Не тревожь дикую природу. Оставайся на тропинках и нигде не броди, потому что это может оказаться опасным.
Я слушал его слова, глядел на него и, как оказалось, легко смог представить командующего Рейса в той же позе и говорившего те же вещи. Основной разницей было то, что Рейс бы позировал, раздавая пустые угрозы. Нимейер был тем, кем Рейс мечтал стать, но не мог. Без имплантации стального хребта в спину и ведра нейронов в череп.
Этот человек мог мне понравиться, но пока я не узнал расстановку политических фигур, он был лишь одной из угроз, ожидавших меня в дикой природе.
– Я постараюсь это запомнить.
– Хорошо. Так, теперь перейдем к той части разговора, которой у нас с тобой никогда не было. Я знаю почему ты здесь. Я знаю почему все вы здесь. И этого на моей планете не будет.
Если возникнут проблемы и я узнаю, что создал их ты, я не буду переживать по поводу каких-то там доказательств и обоснованных сомнений в твоей виновности. Если я тебя заберу и выдвину обвинения, мне придется часами возиться с бумажками, а потом месяцами с судом, а я это ненавижу. А если я прожгу тебе затылок и оставлю на съедение жевунам, придется заполнить один формуляр на пропавшего без вести и я свободен. Вообще-то, твой я уже заполнил.
– О, перешлите его моей бывшей жене, она будет в восторге от вашей работы.
Выражение его лица стало мрачным, а стриженные ёжиком белые волосы, казалось, действительно встали дыбом.
