Кирилл Алейников - Познавший кровь
— А ты разговорчивый сильно! — заметил боксер и выстрелил в меня правой рукой.
Я такой трюк ожидал и успел увести свою голову от удара. Боксер, потеряв равновесие, вынужден был усесться рядом со мной. Впрочем, промашка разозлила его не на шутку, потому что теперь в мою голову полетела уже его голова. Я опять отстранился, немного отодвинулся вдоль нар и перехватил летящую в меня ногу. Собравшись с силами, я бросил парня в самый центр камеры.
— Ты че такой тугой? Отвали, я же сказал!
Никто не собирался отваливать от меня. Разве что бомж, поскуливая, забился в самый дальний и темный угол камеры, лишь бы ему не досталось. А на меня теперь грозно надвигалась уже пара боксеров. Выглядели они как близнецы: кожаные куртки, лысые черепа, на которые можно посадить самолет, злобный взгляд и здоровенные волосатые кулачищи.
— Ну ты попал, мужик! — пригрозил тот, которого я швырнул.
Я со вздохом встал им навстречу и приготовился к потасовке. Может быть, им зубы показать — успокоятся? Хотя такие не успокоятся, у них мозгов не хватит понять, что означают гипертрофированные клыки у бледного мужика в черном плаще и солнцезащитных очках, несмотря на полумрак камеры.
Однако, до потасовки дело не дошло. Скрипнул засов, и грубый голос приказал:
— Ты, в плаще, на выход! — А затем боксерам: — А вы что встали? Ну‑ка жопы прижали!
Меня, особо не церемонясь, обыскали, вытащили всю наличность из кармана, Медальон, цилиндр усилителя, золотую цепочку, ключи. Куда они подевались, я заметить не успел, и едва попытался возмутиться, как получил сильнейший удар коленом в пах. Ох, не смотря на вампирскую сущность, я сложился пополам и чуть не заплакал. Впрочем, ждать, пока я приду в себя, добрые дяденьки милиционеры не стали. Подняв меня за ворот плаща, они насильно потащили куда‑то на этаж выше, пока я не рухнул на жесткий, как и нары, стул напротив уже знакомого мне лейтенанта.
Я ничуть не удивился встрече.
— Ну, здравствуй, голубчик! Я же говорил, что мы еще свидимся! — надменно произнес он. — Ты что ж, драчун, получается? Затеял в камере драку, хотя пробыл там меньше пяти минут. Нехорошо! — Он покрутил в руках карандаш, почесал свой двойной подбородок. — У меня к тебе накопилась масса интересных вопросиков!
— Так давайте быстрее, — посоветовал я. — У меня дела.
— Дела у него! Слыхали, мужики? — Лейтенант глянул через мое плечо на своих подчиненных, которые дружно заржали. — Деловой какой! Можешь забыть о своих делах, голубчик. На этот раз я тебя долго держать буду. И со спортсменами в камере ты успеешь пообщаться на славу.
Здоровенный сержант высыпал перед лейтенантом предметы, найденные в моих карманах после обыска. Медальон, цепочка, ключи, черный усилитель… Вот только семи тысяч евро не было.
Я решил сообщить об этом вопиющем факте:
— Еще у меня деньги были.
— Много? — тут же спросил лейтенант.
— Ты за раз столько не видел! — дерзко бросил я ему и тут же схлопотал хороший удар в бок. Не зря за мною стояли костоломы‑сержанты.
— Здесь тебе не базар, чтоб базары разводить! — заорал лейтенант. — Обращайся, как положено!
— А как положено? — усмехнулся я, потирая бок.
Новый удар. Черт, да они меня ведь и покалечить могут, зверюги ментовские!
Лейтенант взял в руки Медальон и пристально посмотрел на меня.
— Откуда стащил?
— Ни откуда. Это мое.
— Да ну! Ты еще скажи мне, что коллекционер! У кого украл, спрашиваю!
— Я же сказал, что это мое! — повторил я. Ожидаемого удара не последовало, но пришлось напрячься и ждать его в любой момент. Никогда не знал, что такое допрос с пристрастием, и вот, пожалуйста, появился шанс пополнить свои знания не только воочию, но и, так сказать, телесно!
— И цепочка тоже твоя?
Я кивнул.
— А что же ты такие дорогие вещи в кармане таскаешь? Не боишься, что завалят?
— Разве что только твои собаки! — ответил я настолько вызывающе, что меня скинули со стула на пол и минуты три пинали ногами.
Когда сержанты решили, что с меня на этот раз хватит, то опять водрузили на стул.
— Как ты не понимаешь, что чем больше ты тут пиз…ишь, тем хуже самому себе! Лучше расскажи по‑порядку, как ты докатился до такой жизни. Кто, что, где, с кем, зачем — мне интересно знать все.
— Не понимаю я чего‑то, — потряс я головой, унимая зуб в челюстях. Хорошо хоть, что вампиры быстро восстанавливаются.
— Как же! Ты, голубчик, будь лучше поразговорчивей! Объясни нам, что произошло в твоей квартире, чем ты занимался последние пару месяцев, откуда у тебя деньги на шикарную квартиру в центре города. — Он указал на Медальон. — И такие штуки тоже немалых денег стоят, да?
— А что случилось с моей квартирой? — удивился я.
— Ты не в курсе, что там взрыв в сотню грамм тротила произошел?
Я от изумления даже ушами шевельнул и признался:
— Не в курсе.
— Дело пахнет уже терроризмом каким‑то, — вздохнул лейтенант. — А когда дело пахнет терроризмом, нам позволено принимать любые меры. Я ж тебя, скота, запру пожизненно в камере, если не станешь говорить!
— Но что говорить! Подумаешь, переехал!
— Нихера себе, переехал! Из грязи и в князи? Вот когда я с женой переезжал, то старую квартиру продал, а в новой прописался, и все необходимые документы составил. А ты — переехал. Здесь тебе не тайга, чтобы свободно выбирать, под какой сосной ночевать.
— Я как раз готовил документы, — попытался я соврать. А сам думал, как бы поскорее свалить из отделения, наделав при этом поменьше шума. Времени у меня оставалось все меньше и меньше, а милиционеры, очевидно, отпускать меня и в самом деле не хотели.
— Так я тебе и поверил! — крякнул лейтенант. — А что ты заявишь, когда я скажу, что тебя уличили в связи с организованной преступностью?
— Это как же? — опять удивился я, хотя догадывался, в чем тут дело. Некоторые задания, которые давал мне Игорь, откровенно попахивали криминалом.
— А вот так! Клуб «Носферату» — знаком?
— Ну.
— Не отрицаешь, что последнее время частенько там бываешь?
— Не отрицаю. Хорошая обстановка… я ведь вам, кажется, уже говорил!
— Как же! В обстановке дело, щас! Этот клуб у нас давно в разработке стоит, там бандитов что во рту зубов!
Сравнение милиционера показалось мне удачным. Я даже хотел поделиться кое‑какой тайной относительно своих собственных зубов, но передумал покамест.
— К слову, мы проверили ту квартирку, в которой твоего дружка якобы укусил бультерьер. Ее снимал некто Игорь Ливанов, который в «Носферату» светится не реже твоего. И который, кстати, замешан в организованной преступности по самые уши: похищения, разборки, ограбления, наркотики.
— Но причем здесь я! Мало ли кто там светится.
— Нихера себе, причем здесь ты! Не кажется вашему сиятельству, что совпадение слишком подозрительное? — Лейтенант прищурил глаза. Странно, но на его толстом лице даже глаза казались толстыми.
Стоящий сзади сержант, лица которого я видеть не мог, вдруг спросил:
— Шеф, а что за название странное — «Носферату»? Нерусское какое‑то.
— Да хрен его знает, — многозначно ответил лейтенант, наморщив лоб. — Вроде богиня красоты такая была.
Я усмехнулся и сразу же получил тычок в спину.
— А вот тебе, голубчик, наверняка известно, что это за название, да? Ваша банда ведь так и называется?
— У нас клан, вообще‑то, — огрызнулся я.
— О, целый клан! Рад, что ты становишься разговорчивей. Ну и чем ваш клан обычно занимается?
— Продаем наркотики, грабим банки, похищаем людей. Иногда кровь пьем, — ответил я.
— Про то, что кровь пьете — это заметил.
Мне пришлось напрячься. Надо же, всего лишь пошутил, а этот жирный милиционер, оказывается, знает не так уж и мало.
— Ты мне что в первый раз кровушки попил, что сейчас, — завершил лейтенант, а я немного успокоился. Приятно, все‑таки, иметь в кармане козырную карту. Козырный туз. Или джокера, что там выше, не помню… — А вот наркотики, банки и похищения — это уже интересно. Расскажи‑ка поподробнее.
— Да не знаю я ничего! — вырвалось из глотки восклицание. — Спросите у Ливанова, что вы ко мне прикопались‑то!
Лейтенант нахмурился еще больше и стал похож на тучу.
— Вчера ты побывал в доме Панфиловых, — сказал он минуту спустя. — Весьма любопытный факт.
— В чьем доме? — не понял я.
— Панфиловых.
— Я таких не знаю, — честно признался я, но тут же вспомнил, кого имел ввиду милиционер. — А, так вы про «Карат», что ли?
Лейтенант кивнул. На его лице появилось выражение победителя.
— Ну и что с того? — постарался я убрать это выражение. — Заходил узнать, сколько стоит мой медальон.
Побагровев, лейтенант перевел взгляд на подчиненных и изрек:
