Юрий Силоч - Некондиционный (СИ)
- Всё нормально?
- Ага…
- Как противник? Тебе что-нибудь нужно?..
- Половая тряпка… - пробубнил я себе под нос и добавил: - Веди меня, пока ещё кто не прибежал!
- Да-да… - опомнился Глазастик. - Вперёд. Тебе нужна комната тринадцать-тринадцать. Судя по плану, это двойная дверь в конце коридора. Кстати! – окрик Глазастика заставил меня застыть с занесённой для шага ногой. - Тебе нужна будет карта доступа. Она есть только у начальника смены.
- Где он?
- Рядом с местом назначения. Кабинет тринадцать-двенадцать. Его охраняют. Так что приготовься стрелять.
- Принял, – я снова сорвался с места со скоростью хорошего рысака и помчался по коридору, оставляя за собой кровавые следы на мягком белоснежном полу. Мимо меня проносились двери кабинетов, но до главного я всё ещё не добрался. Внезапно взревела сигнализация, заставив меня дёрнуться от испуга.
- Я больше не могу её контролировать, – сказал Глазастик, чертыхнувшись. - Извини. Меня выперли из системы. У тебя мало времени.
- Ага, я понял.
Обострённые чувства позволили буквально увернуться от пуль, полетевших в меня из-за двери с номером 1312. Забавно, я даже не успел взяться за ручку. Автоматная очередь прошила пластик, нарисовав на нем загогулину, похожую на букву J. В двух шагах справа от меня был искомый кабинет «тринадцать-тринадцать» - массивные однотонные стальные двери шириной и высотой во весь коридор, с небольшим квадратиком считывателя карт доступа.
Я отшатнулся, завалившись на спину, отозвавшуюся жгучей болью, и поднял пистолет. Противник не заставил себя ждать – хлипкая белая дверь вылетела с одного удара и разбилась вдребезги о противоположную стену, обдав меня целым дождём из осколков, и следом выскочил мой босс – начальник смены.
Он двигался быстрее подчинённых – наверняка тоже бывший коп. Поджарый, черноволосый, одетый в такую же, как у меня, рубашку. Мы были очень похожи. В руках у босса была штурмовая винтовка, которая, несмотря на древность, на таком расстоянии вполне могла прошить мою броню.
Я успел выстрелить всего два раза, попав только единожды – зато в голову. Её дернуло в сторону, шеф начал заваливаться на бок, что, впрочем, не помешало ему кое-как на одних инстинктах направить в мою сторону автомат и нажать на спуск.
- Дерьмо! – вскрикнул я и откатился вправо, пытаясь избежать неизбежного и вжаться в стену.
От грохота выстрелов заложило уши, пули прочертили пунктирную линию по полу и моему телу. Чуда не случилось – броня не спасла. Перед глазами заплясали красные пятна – это виджет показывал, что именно у меня повреждено, но рассматривать подробности не было времени. Шеф всё-таки упал, ударившись головой о дверь кабинета «тринадцать-тринадцать» со звуком упавшего на асфальт жестяного ведра.
В другое время я бы посмеялся над этим, сказав что-нибудь вроде «пустая голова», но сейчас было не до шуток. Буквально взлетев с пола так, что взвыли разом все мышцы, я рванулся к шефу, который уже поднимался на ноги, и сбил его, навалившись всем весом.
Кричал я, хрипел шеф, горло которого я сдавил изо всех сил, не обращая внимания на боль в израненной левой руке. «Если я выживу, - мелькнула мысль, короткая как искра, - то этот момент будет являться мне в кошмарах».
Вой сирены, деморализующий и бьющий по ушам, боль во всём теле. Я изранен, с головы до ног в крови и внутренностях врагов, сижу верхом на начальнике, чьё лицо обезображено попыткой сделать вдох и уже приобретает синеватый оттенок… Нечеловеческая картина, из тех, что ломают психику. К счастью, моя уже сломана двухсотлетним пребыванием в тюрьме, поэтому бояться нечего.
Я вдавливал голову противника в пол раненой рукой, а здоровой, всё ещё сжимающей пистолет, превращал его лицо и лоб в кровавое месиво.
Сперва шеф пытался ухватить мои руки, затем, поняв, что это бесполезно, принялся в панике колотить по бокам, стремясь скинуть, но я стерпел всё, хоть и ценой нескольких сломанных рёбер. Начальник смены затих. Я рухнул на его тело совершенно без сил, тяжело вдыхая запахи пота, крови и пороха. Какое-то время мне пришлось провести в полубессознательном состоянии – тяжело дыша, приходя в себя.
Карта нашлась в кармане брюк – обычный кусок пластика с металлическим брелком в виде логотипа компании – хитро переплетённых букв «Эйч» и «E». Приложив её к считывателю и услышав доброжелательный «пик», я увидел, как двери хранилища прототипов открываются.
Кабинет «тринадцать-тринадцать» занимал половину этажа. Зрелище что надо – огромное помещение, конца которому не видно, с идеально белыми стенами и потолком. Оно было буквально заставлено стеклянными коробами, которые так и тянуло назвать хрустальными гробами. В некоторых лежали обнажённые прекрасные принцессы и принцы, в других – их запчасти.
Я стоял на пороге сокровищницы. Окровавленный, оборванный, избитый и изломанный, сжимающий оружие. Слабо представить что-нибудь более чуждое для этого стерильного мира?
- Глазастик! – попытался я вызвать напарника, дабы узнать, где находится искомый скелет. - Глазастик!!!
Ответа нет. Чёрт. Ладно, будем смотреть. Здесь в любом случае должна быть какая-нибудь система, как в музее. От старых моделей к новым, либо отдельно запчасти, а отдельно целые тела. Дверь закрылась за моей спиной, и я очень надеялся, что карта доступа была только одна – та, что сейчас у меня в руке. К слову, в жутко болящей и кровоточащей руке. Однако, как заметил я, грустно усмехнувшись, на фоне всего остального тела она не особенно выделялась. Боль пришлось отключить, и я почувствовал себя лучше. Вот только виджет пришлось оставить перед глазами, дабы не проворонить в своём организме какой-нибудь процесс, грозящий привести к летальному исходу.
Как я и предполагал, в расположении «гробов» была некая система. От старых имплантатов, разработанных ещё Нейрокорп, ко всё более совершенным системам, сначала разработанным на основе железяк Компании, а затем и собственных моделей.
От простого к сложному. Это значило, что мне придётся двигаться к самому концу зала.
«Электросистемы Холла» отпочковались от Нейрокорп сравнительно недавно – около пяти лет назад, но за это время сумели проделать огромную работу. О них мало кто знал – в основном толстосумы, что могли себе позволить отвалить огромную сумму за новое тело и операцию по пересадке мозга. Интересно, чем они насолили Рутланду?
Бегом, бегом, бегом. Когда я пролетал мимо «гробов», над каждым из них загорались оранжевые голографические таблички с названием, предназначением, характеристиками и историей создания лежащей внутри железяки.
В другое время я бы с удовольствием прочёл всё это, но не теперь, когда за спиной раздавался вой сирен.
Глазастик не выходил на связь, и это можно было расценить двояко. Либо меня уже списали, либо отключились, чтобы нельзя было отследить местоположение штаба Организации по исходящему сигналу. В любом случае, задание всё ещё нужно было выполнять. И молиться, чтобы Рутланд и Глазастик не пустили меня в расход.
Ага, вот и скелет. Я остановился у очередного хрустального гроба, в котором покоилось нечто, напоминавшее Терминатора из старого фильма.
Мощная штука даже с виду – это вам не обычное замещение костей. Бронирование, усиленные сочленения, толстая шея, руки и ноги с разъёмами для подключения мышц… Странные, кстати, разъёмы, я таких никогда не видел. Наверное, их ещё разрабатывают.
Оранжевая голографическая табличка, всплывшая на уровне глаз, гласила, что это и есть Mark 1114, новейший прототип скелета, созданный специально для силовых и охранных структур. Забавно, если учесть, что единственной легальной силовой структурой в мире могла считаться только Служба Безопасности Нейрокорп.
А, к чёрту…
Я ударил уже изрядно покорёженной рукоятью пистолета по стеклянной крышке. Она поддалась только с четвёртого удара – до этого только трескалась, хрустела, но разбиваться не хотела никак. Завтра я буду выть от боли в ладонях, но до того момента ещё нужно было дожить.
Теперь самое неприятное.
Два пальца в рот – и меня бурно тошнит прямо на скелет. Я ничего не ел целый день, поэтому маленькие капсулы термита хорошо видны в воде, слизи и желудочном соке. Я подбираю их, едва сдерживая новые спазмы – на этот раз от отвращения, закрепляю в ключевых точках скелета, отхожу на безопасное расстояние, отворачиваюсь и привожу в действие.
Ослепительная вспышка и волна жара могли бы меня ослепить и сжечь, стой я чуть поближе. Громкое «фш-ш-ш-ш», фонтан белых искр, голубое пламя – и скелета больше нет. Он плавится и испаряется, так что о восстановлении речи не идёт.
Теперь осталось самое важное. Выбраться отсюда живым.
20.
Задачка та ещё – прорваться обратно, зная, что охрана стянута к дверям хранилища. Сигнализация сработала, а это значит, что сюда на всех парах мчится группа быстрого реагирования и (сплюнуть три раза через левое плечо) новокопы.
