Евгений Бабарыкин - Новая работа
Антон лег на кровать, отвернулся к стене и беззвучно заплакал. Теперь он знал, что чувствует птица, когда ей подрезают крылья. Он настолько привык к своей абсолютной свободе, что не замечал ее. Только сейчас он понял, насколько был спокоен во время последних приключений, да и до них – он всегда знал, что ему практически ничего не угрожает, в любой момент он мог отправиться куда угодно. А теперь… Теперь он потерял свободу. Он стал таким, как все…
Наутро, едва Антон привел себя в порядок и принял душ, раздался щелчок замка. В открывшуюся дверь вошли два здоровяка и, схватив отчаянно сопротивлявшегося Антона, прижали его спиной к кровати. Вошедший следом человек в белом халате приставил к груди Антона прибор, похожий на строительный степлер, и сделал укол. Здоровяки дождались, пока медработник выйдет, и отпустили Антона. В комнату вошел еще один человек, в серой форме. Он внес рюкзак Антона, поставил его на стол и сухо произнес:
– Соберитесь. Через десять минут я отведу вас на допрос.
Здоровяки и серый вышли. Антон вытащил из рюкзака чистую футболку и натянул ее. Вот как, допрос. Ну, хоть узнаем, кто его похитил и чего от него хотят.
Его вывели в коридор. Та же пластиковая рейка, только серого цвета. В одном конце коридора дверь, в другом – глухая стена. По три двери с каждой стороны, его вывели из средней. Маленькая тюрьма или крыло большого комплекса?
Повели к выходу, но остановились у первой от выхода из коридора двери. Один из сопровождавших открыл дверь и посторонился, пропуская Антона.
Антон вошел в небольшую комнату. Вероятно, комнаты для допросов выглядят на всех планетах одинаково. Лицом к Антону сидел за столом невысокий сухощавый тип в темно-сером костюме, похожем на френч. Возле стола – металлический стул, такой же, как в камере. На столе – лампа. Нужно отдать следователю должное – лампу он не включил, довольствуясь верхним светом. Жестом предложил сесть. Антон подвинул стул (надо же, не прикручен!) и уселся, закинув ногу на ногу.
Человек за столом с искренним любопытством разглядывал Антона, по-птичьи наклоняя голову набок. У Антона в детстве жил щегол, так же разглядывающий корм. Серые прилизанные волосы только добавляли сходства.
– Ну что же, вот мы и встретились.
– Серьезно? А мы договаривались?
– Антон, ваш сарказм понятен. Но мы приложили большие усилия, чтобы эта встреча состоялась. Кстати, меня зовут Стат. Ничего, если мы перейдем на ты?
– Ничего, – буркнул Антон. – А мы, это кто?
Прилизанный улыбнулся.
– Вы все узнаете в свое время. Если мы договоримся, – со значением добавил он.
– А давайте я попробую угадать? Я должен стать вашим агентом, верно?
– Ну-у… В общем, если отбросить дипломатические экивоки, то да, совершенно верно.
– Знаете, вы неоригинальны. У меня возникло ощущение, что, кроме биржевых котировок, в космосе больше ничего интересного нет.
На этот раз Стат позволил себе рассмеяться по-настоящему.
– Браво, Антон! Отличная шутка… Но в этот раз ты ошибся. Финансовые сводки нас не интересуют.
– Да? А я думал, не мытьем, так катаньем…
– Антон, не путай нас с властями Виллиджа, мы встречаемся с тобой без их согласия. Возможно, использовать тебя как информатора в финансовой войне и выгодно, но мы считаем, что ты можешь дать нам больше. Намного больше.
– Вот как? Ну что ж… Дайте-ка подумать… Такую операцию на независимой планете просто так не провернешь. Вы явно представитель Корпорации. Мерку? Но красть меня у самих себя никто не будет… Кому же достался такой приз? Ди-Сайнс? Или Армарс?
Стат опять улыбнулся:
– Ты умный человек, даже удивительно, как ты попался на удочку агентов Виллиджа.
Антон опустил голову. Он почему-то не связал предложение, сделанное ему властями планеты, с экипажем «Бэлка». А ведь верно, получается, его одурачили. Но как Сет мог так поступить? Он казался таким искренним…
Избегая встречаться глазами с собеседником, Антон произнес, скрывая грубостью смущение:
– Ну, хорошо. Что ты хочешь мне предложить?
– Так я ведь уже сказал, – искренне удивился Стат. – Мы хотим, чтобы ты стал нашим агентом. И выполнял соответствующие этому понятию поручения. Можешь называть это как хочешь – агент, шпион, разведчик, наблюдатель. Суть не меняется.
Антон хотел было возразить, но Стат поднял руку, останавливая его.
– Подожди. Детали можно обсудить и потом. Прежде чем ты дашь ответ, позволь один небольшой вопрос. Почему ты носишь знак одного кулона? Где второй?
От неожиданности Антон открыл рот и уставился на Стата.
– А при чем здесь это?
– Позволь мне объясниться после тебя.
– Ну, он на Земле остался, если честно… Мы их с приятелем разделили… Но мне не хотелось бы говорить…
– И не надо. Я не спрашиваю, у кого он. Просто ответь. Его не носили? В смысле, на теле?
– Нет…
– И он, вероятно, почернел?
– Да… А откуда ты знаешь? И что это значит?
– Наверно, ты отдал его кому-нибудь?
– Да… Откуда ты знаешь? – повторил Антон.
– Все просто. Человек, надевший кулон и обнаруживший его фантастические возможности, обязательно наденет и второй. Ну, подумай, был бы у тебя второй кулон, что бы ты сделал?
– Допустим. А почему почернел?
– Антон, не земляне изобрели эти кулоны.
Антон второй раз подряд почувствовал себя простофилей. Действительно, не ему рассуждать о высоких материях…
Стат продолжил:
– Так вот. Мы можем взамен твоего согласия работать на нас предложить тебе второй кулон.
– А зачем он мне?
– Ты не задумывался, почему кулонов было два?
Нет, положительно, сегодня все доказывало, что Антон – просто восторженный от свалившихся на него способностей, наивный дурак. Человек во френче опять ткнул его носом в очевидные для любого посвященного вещи. Отбросив гордость, Антон спросил:
– Я как-то не подумал… А почему?
– Если активировать второй кулон, твой организм сможет в несколько раз быстрее регенерировать клетки.
– Это значит…
– Верно, – перебил его Стат, – ты сможешь прожить несколько жизней. Почти перестанешь болеть. Раны будут затягиваться за несколько часов. Не все, конечно. Смертельные раны – это смертельные раны. От них ты умрешь. Но и то, что мы предлагаем, уже немало.
– Хм. У меня и так уже много чего есть, правда?
– Ну, сейчас у тебя нет ничего…
Это был удар ниже пояса. Как слепому напомнить, что он не видит мир.
– Мы не торопим тебя, Антон. Времени у нас много. Подумай. Даже если ты не согласишься, то все равно нам поможешь. Даже против воли. И еще. Каждое утро будет приходить человек и делать тебе укол. Можешь выбирать. Или согласись добровольно, или тебя будут колоть силой. Сейчас мы расстанемся. Как только согласишься, дай знать любому нашему сотруднику.
Стат встал, давая понять, что разговор окончен.
Видимо, он нажал скрытую кнопку, вызвав сопровождающего.
Антон вернулся в комнату-камеру, чувствуя себя оплеванным. Отчитали, как ребенка! Сколько глупостей он совершил! И не просто глупостей, а глупостей, которых сам не заметил. А это еще обиднее.
Единственное, что примирило его с действительностью, – горячий завтрак, больше похожий на обед. Ну, по крайней мере, голодом морить его не собирались. Антон отдал должное мясу, овощам и фруктам.
Как следует подкрепившись, лег на кровать и задумался.
Ди-Сайнс или Армарс? И есть ли разница? А если есть, то в чем?
Его размышления прервал охранник, забравший поднос с пустой посудой.
Когда за ним закрылась дверь, Антон продолжил размышлять о своем будущем. Дать согласие? Хуже вроде не будет? Но он уже столько глупостей натворил, доверившись своим чувствам, что вновь ввязываться в очередную историю совсем не хотелось. Сидеть в тюрьме? Человеку, всего несколько часов назад за секунду перемещавшемуся в любую точку Галактики?
Но, давая согласие, он переступит определенную черту. Соглашаясь работать на Мерку, чтобы посодействовать Алли, он искренне полагал, что будет участвовать в благородном деле, способном оказать помощь многим людям. Сейчас он понял, что высокие идеалы для него не пустой звук. Соглашаясь на предложение Стата, Антон точно знал, в чем придется участвовать. О благородных целях можно забыть. Ему предлагают стать наемником. За тридцать сребреников делать то, что прикажут другие. Их планы точно не направлены на борьбу за мир и процветание планет Галактики.
Как говорится, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Вот и не будем дергаться. Посмотрим, как события станут развиваться дальше. По крайней мере, если кормить и дальше будут не хуже, то можно немножко потерпеть.
То ли от инъекций, то ли от перенесенных переживаний Антон чувствовал себя ослабевшим. Для восстановления сил нужно побольше спать. Чем Антон и занялся, делая паузы только на обед и ужин. Больше его никто не беспокоил.
Глава 2
На следующий день после завтрака в комнату вошел вчерашний медик со шприцом-пистолетом в руке. Вопросительно поднял бровь. Антон молча задрал футболку. А что оставалось делать? Превращать процедуру в борьбу нанайских мальчиков? Было еще одно соображение. Антон решил пока побыть образцовым заключенным, чтобы Стат подумал, будто склоняется к сотрудничеству и вот-вот даст согласие. Да и не был Антон уверен, что не даст. Сколько он выдержит в тюрьме? И сколько выдержит без своих способностей, к которым так привык?
