Сергей Извольский - Дикий мир. Гиены

— Знаток? — хмыкнул лейтенант, — а почему тогда капитан дальнего плавания? — спросил он меня с ухмылкой и я не нашелся, что ответить. — Короче, — продолжил Савичев, и показал на карте место чуть выше острова напротив санатория, — Сергеич будет здесь, там его подберете.

— И все? — спросил замолчавшего лейтенанта Стас.

— Нет. Смотрите, если спуститься по реке еще вот сюда, — заскользили мы взглядом вслед ручке, которой Савичев указывал, — вы почти напротив Севастьяново оказываетесь. А Ягодное, это наш узел связи, еще ближе. Вот здесь.

— Нам посмотреть надо, что там сейчас делается? — глядя на Савичева, спросил Стас.

— Да.

После этого короткого «Да» у меня мурашки по коже пошли. Если та часть, где мы зарубились с черными была просто полигоном, то в Ягодном основные исследования над мутантами проводились. И там же все они и находились в момент катаклизма.

Хотя — тут же мелькнула мысль — с нами же Рома. Коренной, так сказать, обитатель Ягодного. Скорее всего, поэтому нас и отправляют — разведать, что там происходит и вернуться живым именно у него шанс гораздо больше.

— Нам с этого профит какой? — неожиданно для себя спросил я лейтенанта, пытаясь не обращать внимания на поползший по спине легкий холодок липкого страха.

— Профит?.. — подумав, пожал плечами Савичев, — в списки части здесь занесут, на довольствие поставят. Будете заниматься тем же, чем и сейчас, только солярка казенная и обед в столовке. Жилье выделят. Будете рейнджерами на окладе, дальней разведкой если хотите.

— А местное командование в курсе про такие перспективы? — обтекаемо спросил Стас.

— Конечно в курсе, еще вечером мне поручили вам предложить.

— А у них откуда познания о нас? — удивился я.

— С одного раза догадайся, — широко улыбнулся Савичев, — да и вообще тут о вас вообще небылицы уже ходят.

— Понятно, — протянул Стас и посмотрел на меня, — ну что?

— Да без вариантов, — покачал головой я, думая о том, что лучше в разведку записаться здесь, чем с Васильевым мутить.

— Вот и прекрасно, — кивнул Савичев, — пойду отцам командирам доложу, вы пока где будете? Пока лодку выкатят, пока бензина вам пару канистр организуют, время есть.

— В медсанчасти новой. Там, в городке, — махнул рукой я, — попрощаемся со своими, да Стас?

— Угу, — согласился Стас, рассматривая сквозь тусклый свет мутную взвесь в стакане с компотом, — а чай тут наливают?

Рому оставили в патруле, сами в госпиталь пошли. Стас пошел налево, куда Юлю увели, я направо. Оксану нашел в одной из комнат, где она вместе с еще одной девушкой посуду то ли мыла, то ли дезинфицировала.

Отвел ее в уголок и рассказал о том, что уезжаю прямо сейчас. Оксана расстроилась, конечно, но известие о том, что в перспективе мы с парнями здесь обоснуемся, ее обрадовало. Тут она будто опомнилась и потащила меня в светлую комнату, болячки на лице обрабатывать. Справилась быстро, и я скомкано попрощался с ней, обещав вернуться как можно скорее. Боялся, что если сейчас опять начать обниматься, уйти мне будет сложнее.

В холле уже Стас развалился в кресле, задремав, а рядом Рома сидел, с доктором переговариваясь. Правильно, пусть привыкает на свету с нами находиться. И я сейчас, вспоминая, как Стас с Ромой разговаривал недавно в столовой, испытывал приятное ощущение командного духа, сплоченности, что ли. И несмотря на свое естественное миролюбие тоже был готов забивать зубы в глотку всякому, кто на Рому хайло откроет. Никогда у меня раньше такого не было — всегда старался быть подальше не только от толпы, но и от коллектива. Некомандный игрок по жизни, а тут вон как повернулось. И не сказать, что мне это не нравится.

Когда присел на диван понял, что Рома доку рассказывает кратко про себя. Я это уже слышал и украдкой осмотрел доктора. Вернее его оружие. Еще когда приехали, в глаза бросилось, но тогда не стал внимания обращать, а сейчас удостоверился — автомат был у лекаря из тех, что мы трофеями с собой привезли, с приметной изолентой на прикладе намотанной в две полоски.

— Что-то не так? — заметил мой взгляд доктор.

— А вы умеете? — спросил я, кивнув на автомат у его кресла. Доктор Иван был худощав, с длинными тонкими пальцами пианиста, и двигался он неторопливо, где-то даже немного… вычурно, что ли. Мне было легко представить его у операционного стола со скальпелем, а вот с оружием не получалось.

— Друг мой, — посмотрел на меня доктор и задумался. Взгляд его будто далеко-далеко улетел, а потом он будто наваждение сморгнул и опять на меня посмотрел, — в далеком девяносто пятом году я служил санинструктором в мотострелковом взводе. И стрелял я там гораздо больше, чем занимался лечением. Хотя и лекарского опыта за тот год у меня случилось невероятно много.

— Извините, — смущенно сказал я. Совершенно не зная, что и сказать, даже пожалел что спросил. Хорошо дверь распахнулась, и Савичев залетел вместе с потоком холодного воздуха.

— Да ладно, нормально все, не за что извиняться. Кстати, лейтенант в моем взводе был такой же бешеный, как и этот молодой человек, — кивнул доктор на Савичева.

— Что? — не расслышал тот, подходя.

— Нет-нет-нет, ничего, — поднялся доктор и обратился к Роме, — молодой человек, не сочтите за труд, загляните ко мне еще как сумеете.

— Все, парни, помчали, — погнал нас на улицу Савичев.

— В натуре, кстати, бешеный, — кивнув в сторону быстро пошагавшего к выходу лейтенанта, шепнул мне Стас, слышавший наш разговор с доктором и уже громче спросил, — Саш, нам горючки в патруля зальют?

— У вас там полбака есть хотя бы? — обернулся на ходу Савичев.

— Полбака есть.

— Бензин, соляра?

— Бензин.

— Ну и хватит вам. Все равно машину на берегу оставите, мало ли ее тиснет кто. Еще и шланг дадим, чтобы бенз из бака слить. И канистру пустую.

— Ну да, тут все продумано. Оу-оу, теперь ты в армии на… — тихо напел Стас.

— Вчера в добровольных помощниках милиции, сегодня в армии, — тоже тихо сказал я, усаживаясь в патрол, — удивительные нити судьбы!

По указаниям Савичева проехали по территории части и, переехав футбольное поле, подкатили к гаражам. Тут уже стояло несколько человек и все дымили, судя по огонькам сигарет в ночи. Стоило нам выйти из машины, шагнул вперед кряжистый мужик, присмотрелся и протянул руку.

— Полковник Царев, — представился он, протягивая мне руку.

— Здрасте, — растерялся я от его командного и громкого голоса, но руку пожал, — Старцев, Александр.

— Стас, Ермаков, — бодро произнес Стас, — а это Роман, вы про него слышали, наверное.