"Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров

И день, как оказалось, далеко не закончился.

- К чему такая спешка? — задал я вопрос, едва открыл глаза в кресле.

- ЧП у нас. Первый утонул, — огорошил известием хмурый Веник.

Первый, это Гриша 72. Тот, кому я не успел прилепить погремуху. Мне, если говорить откровенно, на него насрать. На него и на остальных коллег мужеского полу. Но сама новость крайне неприятная. Не из-за потери конкретного Гриши, а потому что сбылись мои самые страшные опасения. Испытания оказались реально опасны для жизни испытуемых. Смертельно опасны. И этот нюанс требовал развёрнутых пояснений.

- Как утонул?

- А как ещё можно? — раздражённо огрызнулся Вениамин.

- Как тонут в воде, я знаю. Не знаю, как можно это проделать в лаборатории. Где всей воды максимум десять литров и вся она расфасована в пластиковые бутылочки. Ты давай не быкуй, — на этих словах я повысил голос, — объясни толком, что случилось.

- Да мы ещё сами ничего не знаем, — вступился за товарища Евгений, — сказали, что утонул и приказали вернуть всех в реал. Якобы им жарко стало, они и решили искупаться. А рядом речка.

- Ну.

- Вот и ну. Рядом речка, в речке — сети. Этот нырнул и запутался.

- Твою мать, так речка-то с сетями нарисованные.

- Речка нарисованная, а ощущения настоящие. Перепад жара – холод, плюс воссоздание эффекта попадания большого количества воды в дыхательные пути, короче, у испытуемого остановилось сердце. Рефлекторно. Так медики сказали.

- А персонал куда смотрел? На хрена вам тогда все эти мониторы? Для красоты? Там, между прочим, циферки всякие разные бегают, которые отражают жизненные функции, если кто не в курсе. Можно было почесаться, когда они обнулились? Или здесь бригада реаниматологов не предусмотрена? Сдох Ефим, и хрен с ним, так, что ли, получается?

- Успокойся уже Вов, — устало попросил Женёк, — всё предусмотрено. И реанимация есть. Не смогли его запустить просто. Старались, но не смогли.

Но успокоиться я не мог. Ни фига себе, «просто»! Когда человек ласты склеивает, уже по определению всё не «просто». Тем более, без видимых на то причин. И где гарантия, что подобная ситуация не повториться со мной? С Милой? С Настей? С Зойкой в конце концов. Вопросов накопилось много, и желания получить на них ответы, тоже было хоть отбавляй. Не для того, чтобы найти виновных, это задача других людей, разобраться в причинах происшествия — вот что в прерогативе. Хотя бы для того, чтобы не допустить повторения неприятного казуса.

Я бы ещё долго допрашивал парней, но пыл моего негодования остудило появление незнакомого медика в сопровождении охранников в штатском. Мне приказали одеться и вывели из отсека. Нет, разговаривали максимально корректно. Не грубили, не кричали, и руки за спину никто не заламывал. Но в присутствие дюжих молодцев из службы безопасности, даже самая вежливая просьба выглядела приказом, не подлежащим обсуждению. И, насколько я смог понять, все эксперименты на сегодня закончились.

Остальные участники испытаний уже стояли в коридоре вдоль перегородки. И девочки, и группа Гопника. Последние — минус один человек. Девчата выглядели испуганными и подавленными, мужики — хмурыми и злыми. Но когда на каждого приходится по два обученных амбала, возможно, вооружённых спецсредствами, больно-то не попрыгаешь и права не качнёшь. Все это прекрасно понимали и старались лишний раз не дёргаться. Во избежание недоразумений. Их и без того на сегодня больше, чем достаточно.

Нас организованной колонной провели в медпункт, где каждому сделали укол и заставили принять пару таблеток. Снотворное и успокоительное. Видимо, сильнодействующее. Догадаться и так нетрудно, а буквально через две-три минуты и гадать смысла не осталось. Сонливость накатила такая, что едва удавалось держать глаза открытыми. А отношение к тому, что кто-то там умер, переместилось в фиолетовую часть спектра. Еле до комнаты дошёл. Успел только заметить, по поведению сопровождающих охранников, что уходить они никуда не собираются. Но на это тоже было фиолетово.

Когда именно я пришёл в себя на следующий день, точно определить не смог. Окна в комнате отсутствовали, а тянуться за часами или телефоном было лениво. Вообще, что-либо делать было лениво. Даже в постели ворочаться не хотелось, не то чтобы куда-то идти. Через десять минут моего бодрствования в дверь постучали. Больше для вежливости, потому что открыли её с той стороны. Сами. Незнакомый доктор поинтересовался самочувствием, сестра обработала ожоги и сменила повязку. А дальше по отработанной схеме. Таблетки, укол и снова аут.

В таком состоянии нас продержали трое суток. Говорю за всех, потому что вряд ли для кого исключение сделали. Тех, кто получил ожоги от огненной магии ещё и перевязывали, остальных просто медикаментами пичкали. Метода оказалась действенной. Спустя семьдесят два часа гибель малознакомого коллеги воспринималась уже как несчастный случай на производстве по причине несоблюдения техники безопасности. Где-то даже неосознанная радость примешивалась, что не с тобой это произошло. И гордость, что хватило ума не лезть куда не следует.

В довесок ко всему компания задействовала ещё один рычаг, чтобы сбросить возможное недовольство среди испытуемых. Когда ко мне вернулось желание двигаться, то я смог прочитать послание от представителя ЗАО «Информ Технологий», в котором сообщалось о прибавке к ежемесячным выплатам и увеличении выходного пособия. Десять и сто тысяч соответственно. Радость от подобных цифр многих заставит забыть о потере коллеги. Но я ни минуты не сомневался, что компания просто распределила бюджет, выделенный для Первого, между оставшимися участниками испытаний. Фирма ни копейки не потеряла, хотя выглядело со стороны, как жест доброй воли.

Впрочем, действие лекарств ещё не прошло, поэтому на этот факт было абсолютно начихать.

Глава 10

...В связи с трагической гибелью номера 1 и во избежание возможных осложнений, приказываю усилить меры безопасности в отношении подопытного контингента.

Из приказа начальника СБ ЗАО «ИнформТехнологии».

На четвёртый день, после обязательного врачебного осмотра нам разрешили вернуться к эксперименту. И хотя попыток к бегству не предпринималось, и никто особенно не бунтовал, присмотр за испытуемыми стал жёстче. По крайней мере, я заметил, что группа охранников постоянно маячила в поле зрения, когда группа шла в столовую или на полигон. Да и свободу перемещений ограничили. У дверей в жилой бокс постоянно дежурил сотрудник службы безопасности, а в вечернее время ещё и внутри пост добавлялся. Это я к тому, что про встречи с Эллочкой