Крылья - Эл Лекс
— А зачем же их отозвали? — делано удивился я.
— Да кто ж его знает? — бармен пожал плечами. — Они просто исчезли, и все.
— Может, император чего-то боится? — попытался я направить разговор в нужное русло. — Или кого-то?
Бармен внезапно ощутимо занервничал — стрельнул глазами туда-сюда и заложил руки за спину, будто бы пытаясь скрыть трясущиеся пальцы:
— Того я не знаю, молодой человек. Разве ж наш императора может кого-то бояться? Наш император — это же крылья Андрады, опора и защита!
Последние слова он произнес нарочито громко, словно они предназначались кому-то другому в этом зале.
Так-так, дела становятся все интереснее и интереснее.
Алкаш справа от конунга, больше лежащий на стойке, чем сидящий на высоком барном табурете, внезапно громко всхрапнул и с жутким грохотом обрушился на пол. Там он сначала сел, потом, покачиваясь, поднялся на ноги и медленно, как зомби переставляя ноги, побрел куда-то прочь. Я проводил его взглядом, пока он не затерялся между посетителями кабака, и снова вернул взгляд к бармену.
Но тот уже исчез куда-то из поля зрения, будто смылся под так удачно подвернувшийся момент.
— Эй, отвали! — внезапно раздался возмущенный голос Тины слева. — Отвали, я сказала! Никуда я с тобой не пойду!
Выпалив все это, Тина яростно плеснула из своего бокала в бородатую морду широкого амбала, который тянул к ней свои пальцы. Амбала, правда, это не утихомирило, и он только грозно зарычал, наверное, пытаясь дать понять, какой он зверь.
Наконец уже убьем?
Я вытянул руку и легонько толкнул амбала в грудь кончиками пальцев. Он нелепо взмахнул руками, потерял равновесие, отшагнул на два шага назад и все равно упал, произведя еще больше грохота, чем давешний алкаш! Казалось, даже дощатый пол под ногами пошел волнами от такого громкого падения!
Но амбал не сдавался. Через секунду он уже сел, и его маленькие, налитые кровью и залитые алкоголем, глазки сфокусировались на мне.
— Ну я тебя… — низко и совсем не угрожающе прогудел он, поднимаясь с пола и подходя ко мне с занесенным для удара кулаком.
Я поднял руку и принял его удар в ладонь. После чего легонько сжал пальцы, до тех пор, пока не захрустели его кости. Я не хотел его калечить, мне совсем не нужно было, чтобы меня тут боялись. Мне даже не нужно было, чтобы люди видели, на что я способен. Пока что — не нужно.
Поэтому я просто дал понять амбалу, что со мной связываться лучше не стоит. Как дал это понять в свое время Гаррету Пико.
Лицо амбала скривилось в гримасе боли, он зашипел сквозь зубы и второй рукой ухватился за мои пальцы, пытаясь их разжать. Я разжал их сам, одновременно слегка толкая амбала во второй раз. И он второй раз отшатнулся прочь и загрохотал на пол, только на сей раз — баюкая покалеченную руку.
Гул в зале затих. Все взгляды присутствующих скрестились на нас, словно мы — актеры, дающие бесплатное представление.
— Эй, что тут происходит⁈ — внезапно раздалось со второго этажа, с балкона. — Именем императора, немедленно объясните, что здесь происходит!
Я поднял взгляд и увидел стоящего на балконе человека в широкополой шляпе. На его плечах покоился тяжелый плащ красного имперского цвета, в ножнах на поясе висел узкий длинный меч, а на кирасе не было живого места от искусной гравировки. Этот человек стоял, опираясь ладонями на перила, и, нахмурив брови, смотрел вниз, на нас, с осуждением. Будто он — судья, и как раз раздумывает, что теперь с нами делать.
И, возможно, он действительно это делал, ведь за его столиком сидело целых пятеро солдат в имперской форме, которые, видимо, внушали ему уверенность в собственных силах.
А еще у него за спиной стоял давешний упавший с табуретки алкаш, который что-то шептал ему на ухо.
— Я — шериф Тангара, и я требую, чтобы вы объяснили, что тут происходит! — снова потребовал человек, нетерпеливо хлопнув ладонью по перилам.
Алкаш придвинулся к нему и снова зашептал ему что-то на ухо. Глаза шерифа сузились еще больше, а вот ноздри наоборот гневно раздулись:
— Ах вы еще и про императора тут паскудные слухи распускаете⁈ Именем императора, я заключая вас под арест до выяснения всех обстоятельств!
Глава 15. Пополнение
Я опустил глаза и перехватил встревоженный взгляд конунга. Внешне он никак не показывал волнения, и продолжал спокойной цедить пиво, но я видел, что его глаза обеспокоенно забегали по помещению, и, в конечном итоге, уперлись в меня — с вопросом.
— Макс, что делать? — тихо спросила Тина, прижимаясь ко мне.
Глядя в глаза конунгу, я слегка покачал головой — мол, глупостей не делаем. Тину же я обнял и шепнул на ушко:
— Мы спокойные мирные люди. Мы будем делать то, что нам велят. Хотят арестовать и пойти в тюрьму — пойдем в тюрьму.
— Но я не хочу в тюрьму. — грустно улыбнулась Тина. — Я там никогда не была, и не собираюсь. Говорят, там темно и сыро.
— Не переживай, мы там ненадолго. — улыбнулся я. — Считай, что мы идем на экскурсию.
А шериф с солдатами тем временем уже спустились по лестнице на первый этаж и подошли к нам.
— Трое, значит! — довольно улыбнулся шериф, закладывая большие пальцы рук за пояс и перекатываясь с пятки на носок. — Да это уже на банду тянет! А банда, которая несет всякую чушь про императора и хулит его — это уже бунтовщики! Сопротивленцы! А что мы делаем с сопротивленцами? Правильно, мы их вешаем. Допрашиваем как следует, чтобы они сдали своих подельников, а потом вешаем.
Либо он самодовольный индюк, либо тут и правда настолько спокойный город, что единственное преступление, которое ему удалось пресечь за последнее время — это воровство мышью косточки, которую он уронил на пол за обедом.
Либо и то, и то сразу.
Либо так. Он мерзкий. Давай его убьем?
— Не надо нас вешать. — притворно испугался я. — Мы же ничего такого не сделали!
— А вон тот господин говорит совсем иначе! — шериф ткнул пальцем в гнусно ухмыляющегося с балкона пьянчугу.
И его тоже убьем.
— А вот кто из вас говорит правду, мы сейчас и
