Мелкий бес - Алекс Меглин
— В контракте оно как было, — вкрадчиво сказал я. — Тебе нужен жених, какой именно не уточнялось. Так?
— Савву хочу, — топнула ногой девушка.
— Да какого хрена! — зарычал я, вырастая в размерах. Я почти уперся головой в подбородок девушки. — Жених есть, сука!? Есть! Отдавай душу!
— Да как ты смеешь! — взвизгнул внезапно оживший хромой. — Кастум рука(Духовная стрела)
Правая рука парня загорелась призрачным синим светом. Со скрученных пальцев сорвалось заклинания, похожее на скукоженную светящуюся сосульку. Я не успел дернуться, как снаряд вонзился в плечо, отбрасывая меня.
От попадания плоть вспухла и лопнула, обнажая мясо. Рана горела ледяным пламенем, будто в плоть втирали сотни обжигающе холодных острых льдинок. Я пошатнулся. Вторая Духовная стрела пролетела над головой.
— Ты что творишь? — закричала Зира, подбегая ко мне. — Не трогай его!
Я уже плохо соображал. Попадание духовной стрелы будто нарушило привычный ход мыслей. Косиножка махнул рукой, посылая очередную стрелу. Зира упала передо мной, сграбастала правой рукой, прижимая к себе и выставила левую, пытаясь защититься от духовной стрелы.
— Он демон! — завизжал хромой. — Я тебя спасу!
Синяя сосулька встретилась с ладонью Зиры. Изящная девичья ладошка распухла — кожа с треском полопалась — кольцо на безымянном пальце прорезало вздувшуюся плоть. Из места среза брызнула кровь. Отрубленный палец упал в траву.
— Что? Почему ты его защитила!? — забормотал хромой. — Это все он! Это Бес! Иди сюда, любовь моя!
— Пошел к ебеной матери! — закричала девушка. — Ублюдок!
Косиножка злобно зыркнул на нее. Маска раскаяния на его лице сменилась гадким, обиженным оскалом.
Бом! Бом-бом!
Что это!? Колокол? Я чувствовал, что вся шерсть промокла от крови. Как же мне херово. Нашелся же гребаный защитник. Косиножка неловко перебрался через ограду и быстро похромал по улице. Белая, как молоко, Зира смотрела не на палец, откуда хлестала кровь, а на сторожевую башню, откуда доносился колокольный звон.
— Козловолки нападают, — с ужасом сказала она.
— Твое лицо! Оно…
Глава 24
Я же не мог оторвать глаз от ее лица. Уродливая лягушачья физиономия Зиры сменилась на прекрасное личико, свойственное девушкам из восточных засушливых земель. Кожа смуглее обычной, а глаза раскосые и миндалевидные, с легким фиолетовым отливом. Пушистые черные ресницы покрывали их, словно опахала. Зира попыталась встать, но побелела пуще прежнего — кровь и не думала останавливаться.
— Пойдем, пойдем, — я потянул девушку на себя, но боль в раненом плече заставила меня завыть. — Поднимайся и палец хватай!
— Козловолки… — пробормотала Зира.
Я схватил оторванный палец. А это что!? На тонком пальчике надето простенькое деревянное колечко цветом ровнехонько в тон кожи Зиры. Если не щупать, то никогда не приметишь его. Тем временем девушка потеряла сознание. Скрипя зубами от боли, я оторвал край сарафана и крепко обмотал обрубок. Остаток ткани пошел на растяжку, чтобы удержать руку кулаком кверху.
— Зираааа! — послышался зычный голос купца. — Доченька!
Ох, сейчас Савелий придет и избавит меня от проблем. Но купец продолжил зазывать девушку, не показывая носу из дома. Я стянул кольцо с отрубленной пальца. Скользкое от крови, оно норовило выскользнуть из рук. Сжав его в кулаке, я почувствовал, как дерево немного изгибается, словно живое.
— Ох, забыл! — я подбежал к месту, где был похоронен.
Видимо, кольцо, подаренное магом, упало с пальца, когда я разгребал землю. Вытащив украшение, я надел его на палец. Колокольный набат по-прежнему бил по ушам. Вдобавок, надрывался купец — в его голосе появились визгливые истеричные нотки.
— Девочка моя, ты где!? — почти плакал он. — Зирочка! Неужто тебя унесли проклятые твари!?
От дома шло слабое желтое сияние. Кольцо работает. Только что означает желтый цвет? Купцы славились жадностью, но и чревоугодием.
С Зирой все должно быть в порядке, потому я направился к дому. Почему Савелий не выходит? Дверь была приоткрыта так, чтобы образовалась небольшая щелочка — сквозь полутьму виднелось заросшее черной шерстью свиное рыло. Оно и кричало голосом купца. На груди свина что-то светилось, будто огонек. Стоило мне снять кольцо, как свечение пропадало. Но что стало с купцом? От поцелуев с хрюшками в свиней не оборачиваются.
Савелий-свин выставил ногу за порог, но тут же ретировался обратно в темноту, продолжая голосить. Боится выйти или не может?
Плюнув на купца, я поспешил к волхву. Может он сможет прирастить палец девушки? Старикашка обнаружился у себя в хижине вдрызг пьяный — он валялся в проходе, выставив тощий зад, — два кувшина лежали рядом. Надрался так, что даже до скамейки не добрался. Я царапнул волхва за пятку, но тот лишь сонно забурчал. Треклятый пьяница!
Колокольный звон, продолжавший литься со сторожевой башни, ему нисколько не мешал. Деревенское мужичье похватало дрыны и вилы, собираясь возле башни. Лучники проверяли тетиву и стрелы, сидя у ступенек, ведущих на широкую стену. Из-за нее доносились гортанные крики, смутно похожие на человеческую речь и блеянья козла. Воздух потяжелел от напряжения.
Каждый пробегавший считал своим долгом пнуть волхва. Я уже отчаялся. И щекотал его и за язык дергал, хлестал по щекам, веки оттягивал. Мертвецки пьян.
— Это козы, ебена мать! — вдруг крикнул один из лучников.
Все побежали смотреть. Спустя минуту послышались облегченные крики. Еще через две нашелся хозяин коз. Ему в штуку пригрозили, что пустят стадо на мясо, а тот махнул рукой и дал добро. Давшему промашку караульному — мальчишке с рыжими редкими усами и тяжелом панцире — сказали, что надерут зад. Тот только пыхтел, едва двигаясь в броне. Стражник клялся, что ясно, как днем, видел козловолков.
— Достал меня, пердун старый — выдохнул я и вывесил язык, как собака. Жарко.
Украв головешку из костра, я положил ее на задницу волхва. Тот заерзал и попытался рукой смахнуть уголек, но я крепко прижимал ее палкой.
— Еби меня медведь! — вскочил старик. Я юркнул за хижину. — Чтобы у тебя муди до колен отвисли.
— А я чего? — в ужасе остановился проходивший мимо стражник, гремевший броней. — Я ничего не сделал!
— Жопу мне прижег, выродок коварный! — не унимался старик. — Как мне нашептал Дед-медведь, яйца будут до колен висеть!
— Ох! — рыжий караульный качнулся и рухнул на спину, загрохотав латами.
— Беда, беда у нас! — я выскочил перед волхвом, решив, что тот успел выпустить пар. — Во!
— Палец кому-то оттяпал? Бывает, — пожал плечами старик, оглядываясь в поисках кувшинов.
— Дочке купеческой оторвало, Косиножка колдуном оказался, напал на нас, — я кратко поведал о
