Мелкий бес - Алекс Меглин
— Не верю! — вскочила Зира, но потом резко села обратно. — Или верю. Ходили такие слухи. И что теперь делать? Может он успокоится?
— У тебя другие женихи есть на примете? — спросил я.
— Удавлюсь, — пообещала Зира, сверкая на меня глазищами. — Тогда оба с носом останемся.
— Будет тебе Савва, — скривился я.
Девушка ушла, а я остался в раздумьях. Как же все так обстряпать, чтобы получить душу и поменьше возиться. Ничего толкового мне в голову не пришло, поэтому, я решил вернуться к Зуду. Заклинание шло неплохо, почему бы полностью не освоить его?
Первой жертвой стала дородная баба, шедшая с коромыслом. Я наслал ей зуд в пятки, отчего она стала смешно пританцовывать, пока не грохнулась на землю. Содрав две пары чулок, она принялась с наслаждением чесать пятки. Дальше были два мужика, стайка девчонок и даже пес, осмелившихся гавкнуть на меня.
— А здесь что у нас? — я заглянул в приоткрытое окно классов.
Комар стоял у стола, держа в руках длинную тонкую палку. На стене рядом с ним висела огромная карта. Рядом мялся лопоухий парень, с тоской посматривая на искусно сработанную на коже карту.
— Что это за местность? — указка комара ткнулась в место на карте почти посредине.
— Великие равнины? — пробормотал мальчишка.
— Точнее, — сказал учитель.
— Сальдония? — с надеждой в голосе спросил паренек.
Указка хлестнула его по плечу. Комар выжидающе посмотрел на парня. Тот открывал рот, как выброшенная на берег рыба. Но вместо слов выходило лишь возмущенное сипение.
— Десять розог, — Комар дал оценку знаниям ученика. — Кто знает?
— Это новая столица нашей Империи, Облачный град, прозванный так за высоту зданий, упирающихся крышами в облака, — затараторила девочка.
Все ученики сидели на одной лавке. Все разного возраста — от пятилетних карапузов до почти взрослых лбов. Все с одинаковым страхом смотрели на Комара.
— Правильно, — кивнул тот. — В прошлый раз я вам рассказывал про Север, теперь пойдем на Юг.
Мне стало жутко интересно. Я переместился в класс, слушая рассказ Комара. Говорил тот размеренно, но не забывая ставить акценты на нужных местах и делать паузы. Видно, что получил достойное образование.
— Если мы пойдем на Север от Облачного града, за пределы нашей Империи, то первой остановкой будет Рубиновое княжество, где производится лучшее в мире вино. За ним начинаются Великие степи, тянущиеся на сотни дней конного пути. В степях живет множество племен, ведущих кочевой образ жизни, проще говоря — дикари. — Комар передвинул указку, остановившись в одной трети от края карты. — Затем начинается Пустыня ночи, прозванная так за серо-черный цвет песка.
— А что за пустыней? — спросил кто-то, увидев, что указка остановилась на краю полотна.
— Это выходит за границы необходимых вам знаний, но сегодня я ощущаю непривычный интерес с вашей стороны, — удивился Комар.
Конечно, ведь это я задал вопрос, нашептал в ухо дуболому, занятому раскопками в своих ноздрях. Меня удивляло, что практически все крестьянские дети не проявляли никакого интереса к рассказам учителя. Кроме одного паренька.
— Южная Пустыня не имеет никакого конца, являясь одним из четырех мировых абсолютов, таких как Северные Горы, Восточное море и Западный лес, — ответ Комара заставил всех сонно заморгать. — Все абсолюты имеют начало, но не имеют конца. Потому за пустыней идет только пустыня.
— А есть ли путевые заметки или это лишь разговоры? — спросил детина, на плече которого я сидел. И сам удивился вопросу, вылетевшему из его рта… Остальной класс обалдел не меньше.
Комар выглядел шокированным. Но стоит отдать должное, он быстро собрался:
— Большек, отменяю десять розог за вопрос, — сказал Комар. — Есть два достоверных источника — заметки вольного мага Фаруса и отчет торговой экспедиции Вольных городов. Оба пришли к одному выводу — в пяти годах конного пути Пустыня не имеет конца, но включает в себя много любопытных доменов. Все, дальше счеты.
Арифметика вызвала у меня приступ уныния. А зуд так и остался не до конца освоен. Первым делом я использовал его на учителе, но тот остался совершенно равнодушен — даже позу не сменил. Ну тут понятно, что мертвому ничего не чешется. Я полностью уверился, что Комар не человек.
— Перерыв десять минут, — объявил учитель, увидев, что банальные арифметические действия довели крестьянских детей до ступора. — Никуда не расходиться.
Стоило мужчине покинуть комнату, как поднялся шум и гомон. Самые младшие повскакивали с лавки, принявшись носиться по классу. Старшие степенно прохаживались. Остался сидеть лишь один мальчишка — он скрючился, что-то записывая угольком на бересте. Левая нога у него была странно выворочена в коленном суставе.
— Косиножка, самый умный!? — детина, у которого я сидел на плече, вырвал у парня листок. — Шо ты тут накорябал!? Марфа, прочитай.
Девчушка с хитрым взглядом, в чистом белом сарафане, с удовольствием приняла записку. Парень попытался встать, но пока он поднялся — опираясь рукой на стену — девчонка успела отбежать. Звонкий голос разнесся по комнате:
— Ты как алый цвет среди туманов
— Как напоенный слезой зари
— Дивный след, творение магов
— Кожа цвета южной… Посвящается Зире, купеческой дочки, единственному свету среди этих необразованных дураков.
— Это про пучеглазую что ли? — расхохотался здоровяк и его поддержали остальные. — А дураки это стало быть мы? Да, Косиножка? Ты пришлый, еще будешь меня дурным звать? Мой дед писать не умел, отец не умел, и я не буду!
Кулак ударил хромого в грудь, отбрасывая обратно на лавку. Косиножка захрипел, пытаясь сделать вдох. Его бледное лицо еще больше побелело, а глубокие черные глаза сжались в щелки, ненавидящие смотря на бугая. Тот ухмылялся.
— Сымай портки с него, — скомандовал верзила. — Вот смеху будет, когда Комар зайдет.
Я задумался. Если стихи посвящались купеческой дочке, то вот он, потенциальный жених. Двое парней держали хромого за руки, третий задрал ему рубаху, чтобы завязать мешком на голове. На груди Косиножки была большая вмятина, в том месте, где находится 3промежуток между нижними ребрами. Здоровяк взялся за ремень хромого, когда вдруг ойкнул. Он резко встал и принялся чесать задницу.
— Почесуха! Сучка-почесучка! — вдруг заорал какой-то мелкий. — Кто с почесухой заговорит, там сам сукой станет!
— Да я вас щас! — прогремел голос громилы. — Ах, ох, ой!
Косиножка сумел выбраться и с удивлением смотрел на здоровяка и его дружков, также принявших неистово чесаться. Остальные ребята отбежали в другой угол и наперебой выкрикивали оскорбления. Хромой отвернулся, закрыв телом руки и сделал несколько пассов. Я успел уловить тихое:
— Сгинь.
Ого!! Он развеял заклинание чесотки. Задумчивые глаза Косиножки прошлись по всей
