Старшая школа Гакко. Книга 28 - Евгений Артёмович Алексеев
— Хорошо, — кивает отец, — Мы уже разделили их на части, три из девяти кланов лягут под меня в ближайшие дни, но после сегодняшнего дня, думаю, и остальные не станут кочевряжится!
Ого, а папа оказывается не сидел сложа руки, видимо определил слабые звенья и в своей манере подмял под себя. Героический у меня батя, уверен дай ему время, он бы самостоятельно всех к ногтю прижал. Однако это опасно, тут не только бандиты повязаны, криминал, как водится, висит на крючке у иностранных спецслужб. Тот же Люй Фэй не зря ошивается в Гонконге, плотно сотрудничает с агентами Ми6, а наркоша и вовсе двойной агент, хотя мнит себя самостоятельной фигурой. По факту его крепко держат за яйца индонезийская и филиппинская разведки…
В общем вовремя подключился, возможности у спецслужб иные, могли ведь и отца завалить, а так все стрелки перевел на себя, мне-то уже все равно, у британцев и без того причин ненавидеть графа Окинава выше крыши. Кстати, надо перетереть с принцем Крочбэком, мадрасцы созрели, всей душой хотят принести мне присягу верности, жить не могут без РИСа. В общем пришло время вытаскивать семьи вояк на Тайвань, ну у меня еще полно пленных лайми, в том числе ценных специалистов: механиков, летчиков, матросов, танкистов, артиллеристов, есть на что меняться.
В общем тепло попрощался с отцом и прыгнул к Лотангу Аутори. Вождь Тамангов осваивал новый дом, у него изначально неплохо сложились отношения с каваланцами и амисами, контролирующими большую часть провинций Кавалан и Тайто, а вот Тайдун слишком долго находилась под властью британцев. Проживавшие здесь пайванцы еще до вторжения рыцаря-командора сэра Чарльза Эллиота имели тесные связи с Гонконгом, Малайзией и Австралией, по сути являясь для лайми опорной точкой на Формозе и окрестных водах.
Аборигены и сейчас в тайне не желали признавать новую власть, по-прежнему рассчитывая на щедрую поддержку Королевы Морей. Такое отношение элит неизбежно отражалось на повседневной жизни, мелкие ссоры с прибывшими тамангами часто переходили в тяжелые конфликты, местные мало того, что не приняли чужаков, так еще и всячески старались напакостить. Делали это исподтишка, на открытый бунт не шли, но такой тихий саботаж был даже хуже открытого восстания.
— Лотанг, как освоились? Нравится ли людям новый дом? — мы с Лин-Лин материализовались прямо посреди кабинета вождя, чем изрядно его напугали, но мужественный горец сумел сдержаться и почти не подал виду.
— Ваше сиятельство, госпожа наместница, — вежливо поприветствовал вождь тамангов, — Все замечательно, воздух свободы пьянит.
— А как идут дела с местными? Наладили контакт или дело идет к войне? — в курсе происходящего, но хочу услышать мнение из первых уст.
— Кавалан и Тайто приняли нас хорошо, часть воинов местных племен уже проходят тренировку в боевых лагерях тамангов, однако юг не покорился, откровенно говоря, думаю идти на пайваньцев войной, — уверенно ответил вождь, — Возможно сделаю это в военном союзе с каваланцами и амиси, чтобы укрепить текущие связи. Как раз хотел согласовать начало операции с госпожой Чжао.
— Я против такого решения, любой масштабный внутренний конфликт будет подан британцами как геноцид местного населения, расскажут о кровавых тамангах, раздуют историю в СМИ, — решительно высказалась Лин-Лин, — Одно дело если бы вы подавляли открытый бунт, а сейчас по сути нападете на внешне мирные племена. Возможно, британцы этого и добиваются.
— У меня тоже были подобные мысли, — согласился Лотанг Аутари, — Тем более за некоторыми акциями саботажа отчетлива проглядывается рука Лондона, однако, чем дольше мы не реагируем, тем хуже становится. Как по-другому решить ситуацию я не представляю.
— Думаю у меня есть решение этого вопроса, мы преподадим урок вождям пайваньцев, публично уличим их в сотрудничестве с врагом и тем самым обезглавим сопротивление, — заодно и Лотанг Аутари получит урок, таманги должны понимать, что всегда выгоднее играть на моей стороне, — От моего имени соберите совет вождей провинции Тайдун!
На самом деле агенты задрота к тому времени уже плотно контролировали самых авторитетных старейшин, воинов и вождей пайваньцев. Мы знали подноготную каждого из аборигенов, а бельчата нарыли достойный компромат. Более того агенты МИ-6, работающие под прикрытием, штатные сотрудники британских спецслужб, отряды силового прикрытия и прочие по обычаю, оставленные британцами, тоже находились под колпаком.
В один день были проведены массовые задержания, арестованы или уничтожены почти все явные и тайные сторонники лайми, ну а упирающихся вождей буквально под дулом пистолета собрали в зале совещаний. Богатые и заносчивые пайванцы не верили в то, что их власти пришел конец, они гордо уселись вокруг огромного стола, собираясь все также на словах выразить покорность, а на деле продолжить выгодное сотрудничество с британцами.
— Решением Совета Кланов, утвержденным общим собранием Лиги Наций, остров Тайвань признан родовыми землями графа Окинава, а все его население в ходе согласованной экспансии приведено к покорности, — начал собрание Лотанг Аутори, — Вы давали присягу верности людям Повелителя Зверей и клялись быть его верными вассалами!
— Да это так.
— Мы в чем-то провинились?
— Пайваньцы верны своему слову! — дружно загалдели вожди, уверенные в свое безнаказанности.
— Хорошо, если так, наш господин милостив с верными вассалами и суров с предателями, — нагнетает Лотанг Аутари, — Быть может кто-то из вас покается в грехах и добровольно признает вину?
— Чужак, ты в чем-то нас обвиняешь?
— Если есть что сказать, говори!
— Мы люди дела и готовы отвечать за свои слова и поступки, в отличие от! — громче всех галдели как раз самые отъявленные предатели.
— Ну хорошо если так! — мы вместе с Лин-Лин появляемся перед ошеломленной толпой, — Здесь и сейчас я буду судить, карать и награждать своих подданых за верность долгу и клятве сюзерену!
Глава 16 Долг господину, продолжение
Чванливые пайваньцы, считали себя первыми из истинных хозяев Тайваня, они жили здесь до прихода китайцев, британцев, имперцев, филиппинцев и прочих. Причем не просто жили, а безраздельно владели югом и процветали за счет торговли, пиратства, плодородных земель и богатого рыбой моря. Остров переходил от одного
