Андрей Силенгинский - Курьер
У Бориса телефон тренькнул звуком пришедшей эсэмэски. Скороговоркой извинившись, Борис снова вытащил аппарат и мельком взглянул на экран.
— Я покину вас с вашего позволения, — сказал он со смущенно-виноватой улыбкой. — Дурацкая фирма иногда все-таки требует присутствия руководителя. Никак не отучу ее от этой вредной привычки.
Борис встал с диванчика и начал со всеми прощаться. По старшинству, разумеется.
— Яков Вениаминович, было очень приятно познакомиться. Роберт, думаю, излишне говорить, что я принял ваше предложение о сотрудничестве, которое за вас сделал Вадим. Так что, когда начнем по-настоящему работать, — дайте знать. Вадим, — он крепко сжал мне руку, — держись! Думаю, теперь полегче будет. Звони в любое время.
И тут я вспомнил! Или понял... В общем, в моей голове наконец-то провернулась в нужную сторону какая- то шестеренка и та дрянь, что терзала мой мозг, мешая сосредоточиться, выступила из тумана.
— Скажи, Борис, — сказал я как можно небрежнее, не отпуская его руки, — я хожу в спортзал?
Мой друг реально подвис. Даже не пытаясь отнять руку, он тупо спросил:
— В какой спортзал?
— Да в любой, — я раздраженно пожал плечами. — В фитнес-центр, в тренажерку... Вообще в какой- нибудь спортзал я хожу?
Борис аккуратно вытащил свою ладонь из моей. Залез взглядом мне в глаза так глубоко, что я почувствовал себя неуютно. Покачал головой.
— Нифига себе тебя Тоннель не отпускает... Насколько я знаю, не ходишь ты в спортзал. Пару лет назад пробовал начать, но быстро сдулся, и месяца не прошло. Помнишь?
Я вспомнил. Вспомнил, конечно. И фитнес-центр, и как начинал, и как бросил... И что после этого действительно мои занятия спортом ограничивались довольно нерегулярными заплывами в вечернем или ночном море. Если не считать бега за трамваями...
— Точно! — сказал я жизнерадостно. — Все, отошел. Тяжелый был Тоннель. Только не смотрите на меня соболезнующими глазами, со мной уже все в порядке и вообще, в целом я вполне адекватен.
Не знаю, не начался бы сейчас новый виток сомнений в реальности моей встречи с Томашовым, но после торопливого стука дверь приоткрылась. Показалось лицо Верочки, виноватое, но все равно прекрасное.
— Яков Вениаминович. — жалобно сказала Верочка, — тут посетитель. Я просила подождать, но он...
— Он говорит, что он не простой посетитель. — Мужчина лет пятидесяти появился в дверном проеме, отодвинув Верочку хоть и не без деликатности, но уверенно.
Каким-то очень естественным движением он мягко прикрыл за собой дверь, оставив таким образом Веру за пределами сцены. Удивительно, ведь, что ни говори, цербером Верочка была отменным, справляясь даже с пожилыми дамами того сорта, перед которым пасуют правоохранительные органы.
А в мужчине не было ничего примечательного. Редкие волосы с проблесками седины, круглое, вполне добродушное лицо, небольшой животик — тот, что носят «для солидности». Одет он был тоже тривиально
— в серую рубашку с длинным рукавом и джинсы.
— Меня зовут Александр Константинович, — представился «не простой посетитель», — и представляю я комитет по контролю применения магии при Всемирной Ассоциации Магов.
— КОМКОН-2! — восхитился я.
Александр Константинович внимательно, хотя и вполне дружелюбно посмотрел на меня.
— Почему же два? — спросил он. — У нас нет предшественников.
Я отвел глаза. Каждый раз, встречая человека, не читавшего Стругацких, я испытываю чувство неловкости.
Но Александр Константинович уже перенес свое внимание на Бориса, который так и топтался посреди кабинета.
— Молодой человек, присядьте, пожалуйста.
Чело Бориса несло на себе печать задумчивости. Он, по-моему, не знал, как правильно поступить в этой ситуации.
— Вообще-то, я собирался уходить, — сказал Борис.
Комконовец сделал полшага в сторону.
— У меня нет намерения вам препятствовать, вы вольны уйти. Но раз уж вы здесь... как я понимаю, не случайно, мне кажется, будет разумным ненадолго остаться. Я обещаю — и это касается всех присутствующих — отнять не больше нескольких минут.
Помедлив еще пару секунд. Борис уселся на место.
— Александр Константинович, а я ведь никогда не слышал о вашей организации. — взял инициативу в разговоре Яков Вениаминович.
Его спокойный голос снял часть повисшей в воздухе напряженности.
— Это неудивительно. Яков Вениаминович, — комконовец ответил охотно, — самореклама никоим образом не входит в число целей нашего комитета. Уверяю вас, подавляющее большинство магов — про не-магов я и не говорю — ничего о нас не слышали. Причем в наши намерения входит и дальше сохранять статус-кво.
Намек в последней фразе содержался довольно прозрачный. Александр Константинович обвел взглядом всех присутствующих. Нет, вовсе не угрожающим и даже не пронзительным. Скорее, в нем читалась просьба отнестись с пониманием. Не «у нас длинные руки», а что-то вроде «вы же умные люди, что я буду вам объяснять...». За остальных не скажу, а я этим самым пониманием вполне себе проникся. Хороший, в общем, был взгляд.
— Но нам, судя по всему, посчастливилось попасть в крайне немногочисленную группу избранных. Чем же мы заслужили такую привилегию? — очень вежливо спросил Яков Вениаминович. И даже самый совершенный детектор не смог бы зафиксировать в его тоне сарказм.
Но вывести из равновесия нашего визитера старому магу не удалось и на миллиметр. Александр Константинович ответил приветливой улыбкой, мимоходом бросил взгляд на наручные часы и сказал:
— Знаете что, прежде чем я отвечу на ваш вполне закономерный вопрос, предлагаю дождаться одного телефонного звонка. Он должен случиться буквально прямо сейчас.
И, что бы вы думали, буквально прямо сейчас телефон зазвонил. Причем, у меня.
— Да вы волшебник, — сказал я, извлекая телефон.
— Вообще-то да. но дело совсем не в этом, — Александр Константинович одарил доброй улыбкой и меня.
— Вы ответьте, Вадим Николаевич.
В принципе, это я собирался сделать и без подсказок. Абонент высветился и был мне хорошо знаком.
— Добрый день. Юрий Федорович, — поздоровался я.
— Здравствуйте, Вадим. — мягкий до вкрадчивости голос майора был на этот раз заметно напряженным. — Скажу сразу, звоню по поручению сверху. Рядом с вами сейчас находится некто Александр Константинович?
— Вполне. — ответил я.
— Так вот, Вадим, довожу до вашего сведения, что этот человек наделен значительными полномочиями. Весьма значительными. Мой совет вам и вашим... — Юрий Федорович ненадолго замялся, — коллегам — оказывать ему всемерное содействие.
— Совет? — осторожно переспросил я.
Майор вздохнул.
— Вадим, я же знаю вас как умного человека. Мне еще раз повторить, что звоню я по поручению...
— Сверху, я помню, — перебил я. — Спасибо за совет. Юрий Федорович.
— Надеюсь, вы им воспользуетесь, и мне не придется менять свое мнение о вас, — такая настойчивость майора не могла остаться незамеченной. По-моему, он действительно за меня переживал. И имел к тому веские основания. — До свиданья, Вадим.
— Всего хорошего, Юрий Федорович.
Я отключился и неспешно убрал телефон.
— Звонил мой знакомый майор милиции. Он... если резюмировать, он подтвердил вексель Александра Константиновича. Настоятельно советовал оказывать ему содействие.
— Это было необходимо? — Яков Вениаминович посмотрел на комконовца, чуть склонив голову набок.
Александр Константинович ответил не сразу. Уж не знаю, выдерживал он паузу или в самом деле тщательно обдумывал каждое слово.
— Давайте скажем так: это было полезно, — наконец проговорил он. — Вероятность того, что потребность в подобном звонке возникла бы по ходу нашей беседы достаточно велика. Так что можно считать, что я попросту сэкономил нам немножко времени. Мы же все занятые люди.
— Присаживайтесь, Александр Константинович, — Яков Вениаминович указал на диван, несколько запоздало вспомнив о правилах хорошего тона. — Боря, вы не подвинетесь капельку ближе к Роберту... Спасибо.
Однако комконовец предложение вежливо отклонил.
— Благодарю вас, Яков Вениаминович, но я лучше постою. Работа у меня сидячая, боюсь разучиться ногами пользоваться. К тому же, я действительно всего на несколько минут.
Настаивать Яков Вениаминович не стал.
— В таком случае, возвращаюсь к своему вопросу. Чем скромный маг вроде меня мог заинтересовать вашу без сомнения почтенную организацию?
Александр Константинович с улыбкой покачал головой.
— Вы — нечем, Яков Вениаминович. Вы ответственный и квалифицированный маг, такие как вы — основа ВАМ, ее стержень, если хотите. Но наш комитет не имеет возможности заниматься судьбой каждого ответственного и квалифицированного мага. И даже ваши э-э... — комконовец пощелкал пальцами, — маленькие хитрости с налогами ни в коей мере не попадают в сферу наших интересов.
