Дэн Абнетт - Братья Змея
Он резко обернулся и большим пальцем надавил на спуск.
Ослепительный поток пламени поглотил капитана Скандера. Воин изогнулся и издал истошный вопль.
Раздался вой тревожной сирены.
Драка прекратилась. Дамоклы, бойцы отделений «Фокис» и «Манес», все соискатели, включая лексикания и инструкторов, стояли в полнейшем потрясении, изумленно глядя на тело космодесантника, в одно мгновение превратившееся в огненный шар.
А также на того, кто это сотворил.
— Что же это… Во имя Императора, что ты наделал? — запинаясь произнес Страбон.
— Смотрите! — тихо произнес Приад. — Смотрите!
В этот момент от горящего трупа Скандера что-то отделилось. Что-то очень маленькое, кожистое, похожее на летучую мышь, отчаянно бьющую обгорелыми крыльями тщетной попытке улететь. Существо переливалось и сияло, будто состояло из дыма и света. Пальцы, выступающие из крыльев, представляли собой тончайшие косточки, а на крошечной мордочке мерцало не менее сотни глаз.
Звук, который оно вдруг издало, заставил болезненно поежится и похолодеть каждого из присутствующих.
— Видели это? — спросил Приад.
— Д-да… — запинаясь, пробормотал Страбон.
— Это хорошо, — сказал Приад и облил демоническую тварь пламенем, уничтожив ее всю, без остатка.
V
— Я видел это собственными глазами! — заявил лексиканий Фраст, стоя перед капитаном Фобором.
Ветеран Железных Змеев гневно посмотрел на Приада, который сидел на краю тренировочной площадки, осторожно ощупывая сломанный нос.
— Когда сержант Приад набросился на капитана, я сначала подумал, что он сошел с ума… — продолжил Фраст. — Но затем я увидел это… эту тварь из варпа. И тварь эта вылетела из Скандера!
— Приад! — прорычал капитан Фобор.
— Слушаю, сэр! — отозвался Приад, поднимаясь на ноги.
Все в ссадинах после потасовки, с разбитыми в кровь губами, бойцы «Дамокла» выстроились позади своего командира. Приаду понравилось то, что Аэкон и Диогнес заняли свое место в общем строю.
— К тебе будут вопросы, Приад. Много вопросов…
— Так точно, сэр!
— Однако, из того, что здесь сказал достопочтенный лексиканий и другие уважаемые братья, скорее всего ты будешь реабилитирован… Возможно, даже награжден.
— Сэр, я надеюсь, то, что случилось, поможет также разрешить проблему с Хироном…
Фобор ответил не сразу.
— Боюсь, теперь уже слишком поздно.
— Сэр?
— По личному распоряжению капитана Скандера Хирон с первыми лучами солнца был отправлен на Итаку. Сожалею, но отонар уже начался…
Море вокруг Проспекта Примарха бушевало немилосердно. Белые буруны марисэ вздымались вокруг линии опорных скал, в то время как со стороны океана катил свои валы яростный шторм.
Ретарион! Шторм — предвестник чорвов! Неистовые волны, которые, казалось, порождаются движениями морских змеев. Скоро поднимется суиненэ — чудовищная волна цвета стали — поднимется и, достигнув высоты в несколько километров, бурно прокатиться по поверхности океана.
— Я не могу подойти ближе! — взмолился пилот шаттла. — Шторм размажет нас о скалы!
— Да ну тебя к черту! — огрызнулся Приад. — Говорю, опускайся ниже! На высоту высадки!
— Вы с ума сошли!
— Выполняйте!
— Во имя Сейдона, взгляните на ауспик! — сквозь шум ветра и дождя прокричал штурман. — На глубине наблюдается сильное движение! Краретайр!
Приад увидел на круглом, похожем на тарелку, экране сканера большие зеленые водовороты. Они были значительные. Возможно и не краретайры, сигнализирующие о всплытии самцов-гигантов, но очень значительные. Всего три-четыре… Может быть пять.
— Снижаемся на высоту высадки! — вновь потребовал Приад.
Турбины шаттла пронзительно завизжали, когда корабль завис над морем на высоте не более десяти метров. Этот охотничий кеч, с блестящим и длинным корпусом, Приад фактически угнал его из доков крепости ордена.
С трудом удерживая равновесие, Приад пробрался в грузовой отсек, где на гидравлических опорах стояли два ялика для команды гарпунщиков. Он приказал Сциллону, Ксандеру и Кулесу занять места в одной из этих лодок, сам прыгнул в другую. Поскольку времени у них было в обрез, все бойцы без исключения оставались одеты в серые тренировочные костюмы.
— Пиндор, Андромак! Пойдете со мной! Натус!.. Отвечаете за расцепление!
Растолкав ошеломленных соискателей, Натус поспешил занять свое место на корме. Приад хотел иметь надежного человека у расцепляемых креплений, поскольку надежный выброс лодок был одним из ключевых моментов в морской охоте. И Натус владел этим искусством в совершенстве.
Андромак схватил Приада за руку, когда тот уже разматывал передние скрепы. Знаменосец отряда показал свое правое запястье. Сломанное в потасовке.
— Оставайся на корабле, брат. От тебя сейчас будет мало проку… Ты! — Приад указал рукой на Диогнеса.
— Слушаю, сэр!
— Умеешь обращаться с острогой?
— Так точно, сэр!
— Займешь его место!
Диогнес помог Андромаку вылезти из ялика, и, заняв его место в лодке, принялся расчехлять сложенные под планширом остроги.
Приад поднял взгляд и посмотрел на Андромака, Аэкона и Натуса.
— Проследите, чтобы брат-пилот не улетел отсюда раньше времени. Нас еще нужно будет забрать отсюда!
— Будет исполнено, сэр! — хором ответила троица воинов.
Прозвонил судовой колокол.
— Высота высадки! — почти пропел Натус.
— Готовность номер один! — скомандовал Приад.
Находясь на носу ялика, он упал на одно колено и, стараясь не обращать внимание на пульсирующую боль в сломанных пальцах, крепко обхватил руками бортовые канаты. Диогнес у него за спиной сделал то же, тогда как Пиндор надежно привязал себя к корме посудины.
Занявшие другую лодку, Сциллон, Ксандер и Кулес продублировали их действия.
— Начали!
— Трюм открыт! — проревел Натус, перекрывая шум мотора и грохот волн, чьи жадные языки, казалось, пытались лизнуть брюхо корабля. — Доброй охоты и да пребудет с вами образ примарха и милость Императора!
Невозмутимым, опытным взглядом он оценил скорость ветра, фиксируемую индикатором, а также угол наклона шаттла над водной поверхностью.
— Всем закрепиться на своих местах! Держаться за канаты!.. Пошли!
И Натус рванул рычаг расцепления. Ялики немедленно выпали из шаттла и понеслись навстречу воде.
Удар о поверхность… столбы пузырьков и шум в ушах… Вцепившись руками в борт, Приад почувствовал, как ялик сначала перевернулся, увлекая их под воду, но затем тут же выправился и стремительно вылетел наверх, поскольку разреженный гелий в баках лодки делал их непотопляемыми и всегда возвращал в нормальное положение.
Склонившись над блоком управления, расположенным в кормовой части лодки, Пиндор включил моторы, и вырвавшийся из пучины ялик, задрав нос, понесся над бурунами, как летучая рыба. Изящная гондола имела выдвижные панели, которые подобно крыльям раскрывались на бортах и помогали судну глиссировать.
— Поворот! Поворот! — истошно закричал Приад, но его голос потонул в яростном реве бури.
Однако стоящий у руля Пиндор понял все по движению его руки.
Все еще прижимаясь к бортам ялика, Приад повернул голову к Диогнесу:
— Давай острогу!
Диогнес, борясь с качкой, сидел согнувшись, широко расставив ноги и приготовив морскую охотничью острогу. Два метра полированной бронзы с длинным шипом на конце из острого, как бритва, адамантия. Диогнес передал оружие Приаду.
— Приготовь еще одну и жди! — крикнул Приад.
Уперев древко остроги в бедро, он устроился на самом краю ялика, так что наконечник выдавался из носовой части лодки.
Едва касаясь волн-марисэ, они кружили вокруг скалы Аулло, наблюдая с какой яростью буруны разбиваются о подножие утеса. В прошлом Приаду доводилось «оседлывать» волны и более грозных ретарионов, но этот не унимался и с каждой минутой набирал силу. Небо над морем от постоянных вспышек молний приобрело темно-желтый оттенок. Суиненэ, стальные волны, были уже близко.
— Разворачивай! — вскричал Приад и, соединив пальцы в кольцо, дал знак своему рулевому Пиндору.
Прыгая по набегающим бурунам, ялик рванулся влево, так что его корпус завибрировал от напряжения.
Желая узнать, что происходит за кормой, Приад обернулся. Второй ялик шел за ними следом: Сциллон с острогой в руках сидел на носу; Ксандер, в любое мгновение готовый передать ему следующую острогу, располагался посередине, Кулес сидел на руле.
— Пузырь чорва! — завопил Диогнес.
Темный, клокочущий ульбрумид вспорол водную поверхность в двухстах метрах по левому борту. Рука Приада, казалось, сама вцепилась в древко остроги. Боль в сломанных пальцах уже не ощущалась.
