Юрий Тарабанчук - Господин Почтмейстер
'Получилось!' - восхищенно отметил про себя Каретников и поднялся из кресла. Теперь ему нельзя было терять ни секунды. Через девять минут он должен был снова сесть в это кресло и отправится назад, в прошлое, в день из которого прибыл...
- Почтмейстер слинял! - раздался истошный выкрик Ворона, недоуменно сверлящего глазами то место, где минуту назад находился плененный хозяин этажа. - Вырвал крюки из стены и слинял!
- Никуда он не слинял, - коротко бросил Глеб Валерьевич, направляясь к ведущей вниз вертикальной лестнице. - Разве не ясно, что произошло?
- Не понял... - протянул Ворон.
- Мы же в будущем, балда! А Почтмейстер остался в прошлом! - снисходительно сказал Антон, тенью следуя за шефом.
- Да ну вас, - обиженно нахмурился Ворон и последним начал спуск вниз.
Очутившись на втором этаже, в кабинете, обозначенном как: 'Благотворительный фонд литературных критиков 'Свиток папируса', Каретников пригладил растрепавшиеся за время спуска волосы и первым шагнул в коридор.
- Добрый день, коллега. Или вы - учредитель сего милого фонда? - безошибочно вычислив старшего среди вышедшей из кабинета в общий коридор троицы, дородный представительный мужчина с нависшими над глазами густыми щеточками бровей и рельефным тройным подбородком, тяжело поднялся со стула, приблизился к Каретникову и выбросил вперед руку: - Филиппов Кирилл Аскольдович, главный критик журнала 'Светоч Слова'. Прошу любить и жаловать.
- Чего вам? - проигнорировав протянутую руку, нетерпеливо спросил Глеб Валерьевич, с любопытством поглядывая по сторонам - как ни как, он был в будущем!
- Что, так и будем разговаривать в коридоре? - вопросом на вопрос ответил Филиппов. Он опустил руку и попытался пройти в кабинет, отодвинув выросшего перед ним Ворона. - Нам очень серьезный разговор предстоит. Обсудим, так сказать, аспекты нашего возможного обоюдовыгодного сотрудничества... И это же надо - совершенно случайно вчера узнал, что у нас под боком, так сказать, благотворительный фонд обитает... и кого, спрашивается? Собратьев наших по чернильным перьям!
Ворон оттолкнул от себя главного критика и угрожающе застыл на месте. Не ожидая подобного обращения, Филиппов возмущенно ахнул.
Каретников раздраженно сморщился и издал:
- Вот что, любезный, - валите-ка отсюда подобру-поздорову, пока целы, а дорогу навсегда забудьте. Мне совершенно нет дела ни до вас, ни до вашего журнала. Вам ясно? - он незаметно подал знак Антону.
Антон легонечко ударил главного критика по коленной чашечке. Тот взвизгнул.
- Надеюсь, вы все поняли, - Глеб Валерьевич направился по коридору к лестнице, ведущей в вестибюль. Помощники двинулись за ним.
- Чистый произвол! - возмущенно прошептал Филиппов, обиженно вскинув вверх трясущийся подбородок. - И это - современная интеллигенция? И это - носители культуры?.. Да вы... вы.. вы - невежда, сударь! - негромко выкрикнул Кирилл Аскольдович, решив использовать вышедшую из употребления характеристику малообразованного человека в качестве крепкого ругательного слова. Затем он засеменил к лифту и скрылся внутри. - Вылитый Чичиков... совершеннейшая Коробочка... Дантес словесности, право слово... хам... барствующий Шариков!.. - бормоча нелицеприятные отзывы, главный критик журнала 'Светоч Слова' со страдальческой гримасой помассажировал коленную чашечку и покинул этаж...
Глеб Валерьевич первым ступил в вестибюль и облегченно выдохнул: огромные часы над входом показывали не только время, но и сегодняшнюю дату: 27.05.2012.
- Еще одно подтверждение того, что мы в будущем, - многозначительно бросил он спустившимся следом помощникам. Те слегка ошеломленно закивали в ответ.
Каретников подошел к газетному киоску и высокомерно бросил:
- Сегодняшний номер 'Криминальных войн', будьте любезны!
Девушка молча протянула ему пахнущую типографской краской газету.
Глеб Валерьевич крепко сжал ее побелевшими пальцами и победно улыбнулся. В его глазах загорелись торжествующие огоньки - как ни крути, а ему удалось сделать то, чего не удавалось до него никому! Он вычислил и расколол Господина Почтмейстера, обчистил его, как липку, а заодно и завладел машиной времени, сулящей невиданные доселе перспективы!
- Вернемся, займетесь Почтмейстером, - чуть слышно приказал Глеб Валерьевич, пряча газету в карман плаща. - Еще немного - и он будет не нужен.
Антон и Ворон расступились, пропуская владельца сети вперед. Каретников на мгновение зажмурился, вживаясь в новую для него роль, и решительно направился к лестнице - отныне и навсегда это был его бизнес!
* * *В двадцать минут девятого утра Боксер с Рыбой въехали на подземную автостоянку торгово-офисного центра на джипе Боксера.
- Значит так, братан, - многозначительно сказал Боксер, передавая Рыбе конверт с обещанными десятью тысячами долларов. - Все должно быть по уму. На двенадцатый этаж не суйся, девка тебя опознать может и в ментовку сдать. Так что давай с одиннадцатого. А я Почтмейстером займусь...
Они выбрались из машины и подошли к лифтам. Рыба шагнул в кабину крайнего справа лифта, нервно сглотнул и нажал цифру '11'. Двери закрылись и лифт поехал вверх...
Рыба вышел из кабины, держа в одной руке ящик с инструментом, а в другой - замотанную в ткань руку от манекена, и, пройдя по коридору, остановился у двери под номером '1101'. На ней висела табличка: 'Частный нотариус Гок Иннокентий Викторович. Спорные вопросы. Юридические консультации'. Ниже четырьмя канцелярскими кнопками был приколот лист бумаги формата А-4 со сделанной черным маркером надписью: 'Легальное трудоустройство в ЮАР: Алмазные копи 'Де Бирс'. Количество мест строго ограничено!!'
Рыба смахнул рукой предательски выступившие над верхней губой мелкие капельки пота и толкнул дверь. Шагнув внутрь, он оставил возле двери ящик с инструментом и руку от манекена, прощупывая глазами пространство кабинета.
Из-за стола Рыбу поверх очков внимательно разглядывал профессионально-рентгеновским взглядом юркий человечек с нелепо перекошенным лицом. Не успел посетитель сделать и двух шагов, как хозяин кабинета предостерегающе произнес:
- Оставайтесь-ка на месте, голубчик. Ближе подходить ко мне не стоит.
Рыба удивленно задергал губой, но и не подумал останавливаться.
Нотариус едва заметно передернул плечами. Затем он сунул руку в ящик стола и повторил:
- Стойте на месте!
Рыба выхватил из кармана баллончик, намереваясь пустить в лицо хозяину кабинета узконаправленную струю сильнодействующего усыпляющего газа. Он уже представлял, как глаза того закатятся и он неуклюже свалится на пол, предоставив Рыбе полную свободу действий для реализации задуманного.
Внезапно в руке у нотариуса появился револьвер 'Наган'. Рыба замер на месте. В наступившей внезапно тишине оглушительно громко щелкнул взводимый курок, проворачивая барабан.
- Медленно, очень медленно опусти баллончик на стол и подыми руки вверх, - тихо приказал нотариус. Его голос был тверд и решителен, в нем не было и тени растерянности.
Рыба покорно выполнил приказ, в панике косясь на ствол пистолета.
- А теперь отступи на три шага от стола, - так же безапелляционно распорядился хозяин кабинета.
Рыба попятился к двери. Он решил бежать.
- Еще один лишний шаг и я прострелю тебе обе ноги, - почти ласково сказал Иннокентий Викторович. - Наган-то у меня именной, по наследству от деда достался. Пристрелян на 'отлично'.
Рыба резко остановился.
- Вот и ладненько, - тоненько хохотнул хозяин кабинета, бросив мимолетный взгляд на баллончик. - А теперь давай знакомиться. Имя?
- Рыба, - тут же послушно ответил уродец.
- Рыба, так Рыба. Профессия?
- Фотограф.
- Что привело ко мне? - уточнил нотариус.
Рыба еще раз в страхе глянул на револьвер и решил сказать все, как есть:
- Заказ мне поступил - пару фотографий сделать незаметно.
Иннокентий Викторович желчно расхохотался:
- И это называется 'незаметно'?!! Ты же усыпить меня хотел, подонок, а потом ограбить! Правду говори!!
Рыба беззвучно захлопал губами, не в силах вымолвить ни слова.
- Я жду, - многозначительно повел дулом револьвера Гок.
Рыба с трудом выдавил из себя:
- Я же вам говорю - заказ мне поступил незаметно заснять лицо человека, офис которого находится прямо над вашим кабинетом, между одиннадцатым и двенадцатым этажами.
- Его имя? - недоверчиво прищурился нотариус.
- Имени я не знаю. И никто не знает. Его называют Господином Почтмейстером! - в отчаянии выкрикнул уродец.
Нелепо перекошенное лицо хозяина кабинета вдруг расплылось в хищной улыбке:
- Похоже на правду. Я слышал о НЕМ...
Рыба клятвенно прижал к груди руки:
- Честное слово! Я не вру!
- Сколько тебе заплатили за работу? - голосом великого инквизитора вопросил Иннокентий Викторович.
