Сергей Фрумкин - Предназначение
— Я слышал о принце Горне, — спокойно размышляя, заметил король. — Он и в самом деле пропал. От его имени мне прислали вызов на поединок, однако за вызовом ничего не последовало…
— Я — принц Горн! — вскричал юноша, твердо глядя в глаза Фаору.
— Не думаю, — пожал плечами король, отходя на несколько шагов от гостей и усаживаясь в мягкое кресло. — Но я не деспот. И я не хочу драться с человеком, который может оказаться кем-то не тем, за кого его выдают. Не сомневаюсь, что ты не принц, но проверить можно.
По приказу короля явился лакей с прибором, позволяющим очень точно считать биокод человека. Горна просканировали несколько раз, после чего лакей исчез.
— С этой штукой ошибки исключены, — по-товарищески дружелюбно объяснил Фаор. — Потерпи, сейчас все узнаем.
Горн глубоко вздохнул, чтобы справиться с внезапно охватившей его внутренней дрожью. Сейчас должна была наконец восторжествовать справедливость! Сейчас его жизнь должна была возвратиться на круги своя… Но как бы юноша ни хотел этого, как бы ни мечтал о возвращении прежнего статуса свободного человека, он не имел права показать слабость Мастеру, с которым намеревался скрестить Мечи Избранных.
— Минутку! Уже узнали, — ожил Фаор. — Тебя нет ни в одном генеалогическом древе. Сожалею, однако я так и думал.
— Но это невозможно! — бледнея от ужаса, пробормотал Горн.
— Дорогой, с кем ты разговариваешь? — в приоткрытых дверях наконец появилась королева Эль-нора. Она осмотрела стоящих перед мужем мужчин на расстоянии, подошла ближе, заглянула Горну в лицо и даже провела ладонью по его волосам.
— Ого, какой красавчик! — Королева игриво улыбнулась, — бросая смеющийся взгляд на своего мужа.
— Эльнора! — недовольно буркнул Фаор.
— О! — Рука королевы убрала волосы за ухом ошеломленного своим несчастьем, а потому не препятствующему прикосновениям к себе, Горна и удивленно отпрянула, заметив пульсирующее красным цветом пятно: — Так он гладиатор! Дорогой, ты разговаривал с гладиатором?!
Ее тон заставил юношу очнуться и оскорблено взглянуть на женщину — красавица говорила с таким пренебрежением, словно ее муж общался с бессловесным животным.
— Дорогая, прекрати! — скривившись от глупости ее слов, с усталым видом — очевидно, разговор на эту тему затевался не в первый раз — приказал король. — Я говорю не с гладиатором, а с человеком, которого лишу жизни своим мечом в равном бою. Смерть делает нас с ним равными. Ты ничего не понимаешь, поэтому лучше не лезь в дела, которые тебя не касаются!
Королева смешно свела брови, но решила сдержаться. Она не обращала никакого внимания на рабов мужа и все же предпочитала не спорить с ним даже при таких незначимых в ее понятии людях.
— Вы знаете о гладиаторах? — В этот момент до Горна дошел смысл спокойствия, с которым и король, и королева произносили это страшное для него самого слово.
— А у него еще и голос приятный, — невзначай заметила королева.
— Разумеется, знаем, — удивился Фаор. — Зачем же тогда ты здесь?
— И вы будете драться со мной как с гладиатором? — оторопело посмотрел Горн.
— Буду, как ты наверняка уже понял. Причем сегодня.
— Втайне?
— Нет, зачем же? Я разговариваю с тобой как с равным, потому что смерть требует равенства. Я считаю своим долгом уважать тех, кого убиваю. Сегодня у меня день рождения. На каждый свой день рождения я устраиваю показательный публичный бой с простолюдином.
— Почему же с простолюдином?
— Где же я возьму столько принцев?
— Но простолюдины — не Избранные! Как вы заручились поддержкой Ордена? Или ваш трон не освящен Хамовниками Провидения?
— А ты много знаешь! — заметил король, удивившись. — Хамовники, конечно же, в курсе. Каждый мой бой освящен. И сегодня я жду главу Северного Ордена — Ванима Второго.
Принц не поверил своим ушам:
— Но ведь убийство простолюдина противоречит канонам Ордена?
— Мы нашли выход вместе, — милостиво объяснил Фаор. — Побеждая лучших из простых смертных, я подтверждаю теорию, по которой ни один, даже самый великий воин не сможет выстоять перед посланцем Судьбы. Это не только в духе веры, но и служит ее укреплению.
— Какие у вас интеллектуальные диалоги! — насмешливо покачала головою Эльнора.
— Но если вам привозят рабов, а вы и Орден знаете, что это так, значит, на севере галактики узаконили рабство?
Король широко открыл глаза от неожиданности и свирепо скривил губы:
— Я пообещал говорить откровенно и сдержу слово, но этот вопрос мне не нравится, гладиатор! Ты оскорбляешь меня, юноша, а оскорбление короля карается по закону! Я не за рабство! Я правитель просвещенной, правовой и великой державы! Я не превратил в раба ни одного, даже заслужившего этого негодяя, я казню любого рабовладельца или работорговца, если тот сунется через границу моего королевства! Но я не могу отвечать за людей, не являющихся моими подданными! И мне все равно, раб ты или нет. Я заказывал хорошего бойца — мне его привезли. Как у гладиатора у тебя есть серьезное преимущество — ты не боишься умереть на арене, потому что не побоялся сделать это много раз раньше. Как гладиатора тебя есть за что наказать — за грех гордыни, позволившей тебе взять в руки священный клинок и возомнить себя равным Избранным. В остальном ты такой же простолюдин, как и все прочие! И я вовсе не намерен использовать тебя как раба!
— Но я ведь не могу отказаться от боя с вами?! — в свою очередь сурово поджал губы Горн.
— Ты в Инкрустаре! — повысил голос Фаор, грозно поднимаясь из кресла. — Здесь никто не смеет воспротивиться моей воле — ни раб, ни герцог, ни королева! И хватит об этом! Увергем!
Эльнора посмотрела на мужа большими глазами— ей не понравилось, что ее имя включили в список «беспрекословно повинующихся королевской воле». Но даже она не осмеливалась возражать Фаору, когда тот гневался.
Явившийся барон склонился перед королем, подрагивая от страха, — он не знал о причинах недовольства Его Величества и очень боялся принять его на свой счет.
— Уведи их! — распорядился король. — Предоставь приличные покои. Пусть поедят, отдохнут, соберутся с силами. Я не хочу, чтобы кто-то сказал, что мальчишка просто устал с дороги. В пять часов дня приведешь обоих в Зал Торжеств. Слышал?! Тренера тоже — только одень его поприличнее, чтобы не бросался в глаза в этом сером тряпье. Хочу, чтобы он следил за поединком. Если какой-то прием мальчишки покажется мне интересным, я не хочу на пальцах объяснять тренеру, о чем спрашиваю. Пусть смотрит сам. Ступай!
Горна и Хонтеана окружили охранники. Король недовольно посмотрел на королеву, желая узнать, почему она вмешивалась в дискуссию, но в это время послышался голос Горна.
— Ваше величество! — Юноша был бледным, но говорил твердо, решительно и с гордо поднятой головой. — Я не знаю, что случилось с генеалогическим древом моего рода и по какой странной причине вашим людям не удалось идентифицировать биокод принца Горна. Но, как противник, глубоко уважающий в вас великого Мастера Фиолетового Клинка, хочу сказать правду, потому что считаю, что вы достойны знать о человеке, с которым скрестите Меч Избранного! Что бы ни говорили вам ваши подданные, я Мастер Зеленого Клинка! Я Избранный! Я принц Горн! Не рассчитывайте на легкую победу — не хочу, чтобы виной вашему поражению стала банальная неосведомленность! Знайте, ваш противник способен оказаться опасным! Теперь все, ваше величество. Встретимся на арене!
Горн развернулся и вышел таким уверенным шагом, словно он вел свой караул, а не караул вел его.
— Ничего себе! — удивленно и одновременно восторженно воскликнула королева.
— Моему поражению? — пробормотал Фаор, не зная, рассмеяться ему или прийти в бешенство от наглости подобного предположения.
Горна и Хонтеана заперли в дальнем крыле дворца, в комнате для гостей. У всех дверей встала охрана, окна не открывались. В комнате обнаружилось все: мягкая мебель, тренажеры, бассейн с массажем, аппаратура психологической разгрузки, накрытый стол с большим количеством разнообразных блюд.
Монах спокойно направился прямо к столу. Горн же не хотел есть — его подташнивало от чувства, очень похожего на обычный страх.
— Ты мне поможешь? — с надеждой в голосе спросил принц.
— Не могу. — Хонтеан честно посмотрел в глаза Горну. — Здесь много Хамовников. Если я вмешаюсь, они почувствуют.
От очередного удара Горн изменился в лице — его глаза едва не вылезли из орбит от удивления и обиды:
— Ты бросаешь меня как раз в тот момент, когда больше всего мне нужен?! Монах развел руками:
— Ты и сам уже многому научился, Горн. Если я помогу тебе победить, мы оба погибнем.
Юноша опустился в кресло, чтобы не упасть. Дотронувшись до лба, принц обнаружил, что у него выступил холодный пот.
— Я буду драться сам… —убито пробормотал Горн. — Пусть так. Каковы мои шансы?
