Владислав Морозов - Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО

Через пару километров попалась закрытая (двери заперты, жалюзи на окнах опущены) автозаправка, облепленная непривычными и невиданными в той же ГДР яркими рекламами, а потом пошли оставленные по обочинам в полном беспорядке машины. В основном грузовики, самосвалы, седельные тягачи с прицепами-фурами, несколько меньше было автобусов и легковушек. Людей возле машин не было, а сгоревших или пробитых пулями или осколками машин я тоже не рассмотрел.

– Четыреста десятый, я Девятьсот четвертый, – возник в моих наушниках голос Журавлева. – Андрюха, поймай «Маяк»!

Я крутанул рукоятку настройки и уже через минуту слушал вместе с экипажем заявление ТАСС, из которого понял главное – по территории ГДР действительно нанесли ядерный удар (вот только непонятно где, раз мы ничего такого не слышали, – скорее всего, где-то на севере), но при всем при этом сегодня атомной войны еще не будет, но вот что будет завтра или послезавтра – этого, похоже, и бабай с московского радио не знал…

Через пару километров нам попались несколько брошенных темно-зеленых джипов и грузовых машин с черно-белыми крестами и военными номерами бундесвера. Что характерно, все они стояли носом на запад, то есть двигались не к границе, а скорее, от нее.

Дальше брошенная техника стала попадаться чаще, за полчаса я насчитал на обочинах три «М-113» (в числе которых точно была одна КШМка), БМП «Мардер», БРМ «Лухс», десяток военных автоцистерн и грузовиков, к двум из которых были прицеплены 105-мм гаубицы. И все без дырок и прочих повреждений, то есть без малейших признаков боя.

Зато наконец начали попадаться живые люди – по той же дороге, в одном направлении с нами ехали поодиночке и группами разноцветные легковушки с притороченной к крышам поклажей, которых я насчитал несколько десятков. При приближении нашей колонны немцы сруливали на обочину и, иногда оставив машины даже с открытыми дверями, бежали в стороны от шоссе. По ним никто не стрелял, да и ни одной раздавленной легковушки мне по пути не встретилось. Лично я видел только смутно мелькавшие в отдалении силуэты в гражданской одежде. Любопытства ради я поднял к глазам бинокль и, наведя его на группу таких вот штатских, невольно, на пару секунд, встретился взглядом с темноволосой женщиной, одной из тех, кто прятался в кустах от нашей колонны. Женщина была довольно симпатичная, в каком-то цветастом платье и надетой поверх него легкой куртке, но какая-то мятая и непричесанная, явно вскочившая с постели среди ночи и сразу же, с места в карьер, ударившаяся в эти самые бега. Ненависти или страха я на ее лице, что характерно, не увидел. Скорее, в ее взгляде были настороженность и непонимание происходящего, перемешанные с сильным удивлением. Впрочем, уже через считаные секунды женщина исчезла из поля моего зрения, а я подумал: а как здесь можно всерьез воевать, если все основные дороги на востоке ФРГ вот так же забиты бегущим населением и его личным автотранспортом? И ведь в районе крупных городов, до которых не столь уж далеко, автобаны должны быть перекрыты и вовсе намертво…

Додумать до конца я не успел, потому что впереди за придорожными деревьями замаячил густой черный дым – явно что-то сильно горело или на дороге, или рядом с ней. Колонна слегка сбросила скорость, и, по мере нашего продвижения, справа действительно открылся обширный пожар. За сегодня это был первый наглядный результат действия нашей авиации – на развилке, уходившей вправо от нашего шоссе, жарко горела техника. Похоже, центром пожара были несколько автоцистерн и грузовиков, от которых остались только обглоданные пламенем рамы и останки кабин. Здесь же догорали три танка «Леопард-1А4», которые явно обдало горящим топливом, – с одного из них, явно детонацией боезапаса, сковырнуло башню. Чуть дальше основного пожарища, испуская из всех щелей густой сизый дым, стояла ЗСУ «Гепард» с опущенными к земле стволами, а ближе к нам в кювет завалился еще один «Леопард-1А5», с открытыми люками и повернутой на бок башней, вроде бы не имевший видимых повреждений. Зато на шоссе возле этого танка лежало в неестественных позах два тела в высоких шнурованных ботинках, темно-зеленых комбинезонах и черных беретках. Я чисто механически отметил для себя, что это первые убитые противники, которых я увидел на этой войне. А сколько их еще будет впереди?

Наша полковая колонна быстро проскочила этот пожар на развилке. Судя по выбоинам в покрытии шоссе и мелким воронкам на обочинах, «МиГи» или «Сушки» накрыли это скопление техники НАРами. И, надо сказать, попадания были удачными.

За дымами на горизонте медленно вставало солнце. Как я и предполагал, количество бегущего на своих машинах и пешком населения, которое все так же дружно бросалось в кусты или придорожные лесопосадки при появлении нашей колонны, постепенно увеличивалось. Среди легковушек стали попадаться микроавтобусы и машины с прицепленными домиками на колесах. Видимо, у кого-то из бундесдойчей все-таки было некоторое время, чтобы собрать манатки. В двух или трех местах нам встретились стоящие на обочине дороги группки гражданских немцев, в числе которых я рассмотрел женщин, детей школьного возраста и нескольких стариков. Они не бежали, а просто вышли из машин и молча наблюдали за нашими танками, ожидая, пока колонна наконец пройдет. Некоторые танкисты махали им руками, но ответной реакции на это не было, как, впрочем, и каких-то проявлений враждебности, вроде выкриков или неприличных жестов. Как-то это не очень вязалось с моими представлениями о войне и беженцах. То есть я, конечно, не ожидал увидеть здесь что-нибудь в стиле знакомой с детства черно-белой хроники или художественных фильмов о Великой Отечественной, где «Мессершмитты» рубят пулеметным огнем бегущих людей (не звери же мы, в конце концов!), но тем не менее… В Эфиопии я сам не раз и не два наблюдал бредущих по пустыне (дороги там, кстати, неплохие, построенные итальянцами еще при Муссолини, но их там через Сомали на Эфиопию проложено аж две штуки) куда глаза глядят изможденных полуголых негров, толпы которых по пути бегства все время прореживала налетающая сомалийская авиация. Хотя здесь все-таки не дикая жаркая страна на экваторе, а вроде бы цивилизованная Европа и война в этот первый день еще не возведена в степень озверения. Как будет дальше – фиг его знает…

Между тем мы прошли дорожный указатель, указывающий на то, что справа от нас остался некий обозначенный на моей карте город Мюнден – из моего командирского люка были видны только крыши окраинных зданий, мелькнувшие в отдалении, за деревьями. Каких-либо дымов и пожаров в этом самом Мюндене визуально не наблюдалось.