Грегори Киз - На грани победы 2: Возрождение
Корран усмехнулся.
— И нас тут же воспримут, как угрозу. Оставим это на самый крайний случай. Ещё идеи?
— Есть одна, — заговорил Энакин. — Я могу модифицировать аварийный маяк из нашей походной кладовой и заставить его вещать через ручной комлинк.
— Работай, — распорядился Корран. — А я меж тем поболтаю с заключёнными. Тахири, смотри в оба и дай знать, если флот пошлёт запрос. Энакин, ждём тебя через полчаса.
***Корран обвёл узников изучающим взглядом. Тюрьма была чистым экспромтом: возможно, на корабле и существовало помещение, специально отведённое под подобные нужды, но у Коррана не было времени заниматься поисками. Используя медицинский бинт из походной аптечки, он скрутил пленных и бросил их в коридоре, ведущем в рубку. Таким образом, они всё время оставались в его поле видимости.
Сначала джедай внимательно изучил формовщиков. Оба имели уйму головных отростков и напоминали змеиные гнёзда. Рука одного из них, по всей видимости, ранее принадлежала какому-то морскому животному, пальцы на руках у обоих содержали всевозможные инструменты, от щипцов и скальпелей до чувствительных наростов. Тахири особо настояла, чтобы эту парочку тщательно обыскали, и Корран поддержал её: при обыске у них удалось отобрать несколько весьма сомнительных организмов и сложить в отдельную камеру на значительном удалении.
Оставшихся пленных Энакин и Тахири опознали как отверженных — рабочих, которые поддерживали жизнедеятельность и основные функции корабля. Корран не обнаружил в их взглядах и поведении ничего такого, с чем можно было бы иметь дело: никакого страха перед неизвестностью, одна лишь холодная ненависть. С другой стороны, всегда тяжело прочитать что-то на лице у представителей незнакомого народа.
— Кто-нибудь говорит на общегалактическом? — подал голос джедай.
Один из формовщиков поднял голову, его глаза свирепо сверкнули.
— Я говорю на вашем поганом наречии, неверный. Для меня это как дерьмо больного вхллора на языке, но я говорю на нём. Можешь просить меня о чём угодно: с радостью откажу во всём.
Не очень многообещающе.
— Мы, неверные, не дегустируем экскременты больных животных, — отозвался Корран, — так что я не совсем понял твоё замечание. Наверное, такие деликатесы у вас подают только избранным.
— Ты не сможешь выставить меня на посмешище, — зашипел формовщик.
— Конечно. Ты вероятно ещё не понял своими птичьими мозгами, но я уже выставил тебя на посмешище.
— Что ты хочешь от меня, неверный?
— Как твоё имя?
— Я — Котаа из доблестного домена Зун-кин, — ответил тот.
— Скажи мне, Котаа Зун-кин, кому предписывалось доложить командованию флота о прибытии в систему Яг’Дул? Что он должен был сказать?
— Он уже ничего не скажет. Ты убил его. Само собой, воины были в ответе за эту миссию. И не думай, джиидай, что я стану помогать тебе чинить козни моему народу. Наш флот готов к атаке, и твои действия лишь отсрочат неизбежное.
Корран прищурился, среагировав однако не на слова Котаа, а на сцену, которую он ухватил краешком глаза, когда формовщик произнёс слово джиидай.
— Значит, я тебя правильно понял: ты не расскажешь мне, когда будет нанесён удар, если мы сохраним молчание?
— Не жди от меня таких подарков. Единственное, в чём я буду рад тебе услужить: могу разрезать тебя на части и изучить твои внутренности, чтобы пополнить знания народа йуужань-вонгов о неверных.
— Буду иметь в виду, — отозвался Корран. — Не каждый день получаю такие щедрые предложения. Как-нибудь в другой раз, наверное… — Он отвернулся от формовщика и более внимательно оглядел остальных. — Кто-нибудь ещё хочет порезать меня на части?
— Я здесь единственный, кто способен разговаривать на вашем поганом языке, — вновь влез в беседу Котаа Зун-кин.
— Отлично, — сказал Корран. — А у меня есть переводчик. — Он приблизился к одной из отверженных. Это была маленькая женщина; единственными её отметками принадлежности к народу йуужань-вонгов были три крошечных ожога на щёках. Корран рассёк бинты, которыми та была привязана к переборке. Формовщик прорычал ей что-то на йуужань-вонгском, и она что-то коротко произнесла в ответ.
Корран поднял бластер и указал отверженной в направлении рубки.
— Ну что тут у тебя? — спросил он Тахири, когда они очутились внутри.
— Пока ничего. Мы всё ещё невидимы, йуужань-вонгов тоже нет.
— Отсутствие новостей тоже хорошая новость. Ты сможешь поговорить с этой вонг для меня?
— Йуужань-вонг, — поправила Тахири.
— Неважно. Ты сможешь переводить?
— Конечно, — оживилась она, аккуратно стаскивая с себя шлем.
Когда отверженная разглядела шрамы на лице Тахири, её глаза округлились, и она забормотала что-то на своём наречии.
— Что она сказала? — затребовал Корран. Он просто терпеть не мог общаться испорченным комлинком, но ещё хуже было просто лишиться информации.
— Она заметила мои шрамы, — пояснила Тахири. — Она спросила, тот ли я джедай, которого преобразили формовщики.
— Она слышала о тебе?
— Наверное.
Очень интересно, подумал Корран. Если только эта подруга не была на Явине прямым очевидцем — что крайне маловероятно — вести о тех событиях разлетелись чересчур далеко, достигнув даже ушей отверженных. Возможно, среди отверженных они пользовались особым спросом.
— Спроси её имя.
— Она говорит, что её зовут Таан, — ответила Тахири после короткого диалога с йуужань-вонг.
— Спроси Таан, что означала её гримаса, когда формовщик произнёс слово "джедай".
Тахири коротко переговорила с отверженной, после чего снова повернулась к Коррану.
— Она хочет знать, правда ли всё то, что говорят о джедаях.
— А что говорят?
— Что джедаи принесут свободу отверженным.
Корран обдумал ситуацию.
— Она считает тебя кем-то особенным, не так ли?
Щёки Тахири порозовели.
— Вообще-то история о том, что произошло на Явине 4, очень популярна среди отверженных. Вернее, её пересказ.
— А ты можешь попросить её изложить эту историю? И не поправляй её, если история будет расходиться с фактами.
Выглядя немного озадаченной, Тахири всё же задала вопрос и получила весьма пространный ответ. Она переводила Коррану по частям:
— У джедаев есть мощь, которой нет у йуужань-вонгов. Воинов, формовщиков и интендантов душит зависть по отношению к этой мощи. Многие боятся её. Мы (то есть, отверженные), сначала тоже боялись её, потому что джедаи были неверными и считались опасными врагами. Но на Явин 4 пришли двое джедаев. Они пришли, чтобы освободить Вуа Рапуунга, однажды великого воина, помеченного позором формовщицей Межань Кваад. Один из джедаев был захвачен той же формовщицей в плен, а другой стал другом Вуа Рапуунга. Вместе, спина к спине, отверженный и джедай победили злобную формовщицу. Вуа получил избавление; он погиб не как остальные воины, а салютуя неверному. А боги не только не воспротивились этому, но и содействовали. И теперь поговаривают, что высшие касты не знают, какова истинная воля богов, или скрывают её. И, возможно, отверженные обрели свой удел не потому, что так предопределено богами. И не потому, что боги ненавидят их. А потому что высшие касты сами наделили их таким статусом, чтобы нагрузить их тяжкой работой, а самим жить процветающей жизнью. И, возможно, джедаи — их единственное спасение. Вот о чём рассказывает легенда о Вуа Рапуунге и джедае.
— Любопытно! — присвистнул Корран, когда монолог окончился. — Ты уверена, что всё поняла правильно?
— Вполне. Естественно, я время от времени вставляла лишнее слово то тут, то там, но смысл от этого не поменялся.
— И что, она серьёзно в это верит? Спроси её.
И опять его запрос был выполнен и переведён.
— Раньше она не была уверена. Теперь, когда она убедилась в нашей мощи, она действительно в это верит.
— Спроси, будет ли она сотрудничать с нами, как это сделал Вуа Рапуунг.
После новой серии неразборчивых слов Тахири коротко усмехнулась.
— Она говорит, что готова помочь, но не знает, что она сможет сделать при её ничтожным статусе.
— Ну, по крайней мере, можно попытаться, — пробормотал Корран. — Может не сработать, но это лучше, чем ничего.
***Энакин вернулся в рубку, неся под мышкой устройство связи, которое он соорудил на скорую руку из аварийного маяка и ручного комлинка. Он обнаружил Коррана и Тахири в компании женщины-йуужань-вонг касты отверженных. Отверженная обращалась к виллипу; тот моделировал изуродованную шрамами физиономию йуужань-вонгского воина.
— Что… — начал он, но Корран пресёк его вопросы строгим взглядом и пальцем, приложенным к губам. Энакин понял намёк: виллип мог передавать на расстояние все посторонние звуки, производимые в помещении. Он беспокойно прикусил губу. Физиономия в виллипе хмурилась, гаркала, шипела и в конце концов более спокойным тоном начала раздавать какие-то инструкции. В следующее мгновение виллип свернулся к своему привычному состоянию.
