Евгений Соломенко - Час «Ч», или Ультиматум верноподданного динозавра
– Пожалуйте-с, ваше сиятельство! Не извольте беспокоиться, ваши апартаменты давно готовы-с!
«Однако! – хмыкнул подполковник. – Из какого сна тихого шизофреника вынырнула эта компашка? А впрочем, чему удивляться? Ну, припозднились на пару столетий! С кем не бывает?»
Вглядевшись в центральную персону, Роджер напрягся: а ведь ему знакомы эти кустистые брови и «фигурный» подбородок, загнутый наподобие круглой зонтичной ручки…
Ба! Никак – Чёрный Монах из подземелья под Лаврой? Тот самый, что волок дохлого петуха следом за Белой Невестой. А Невеста… Да вот же она – павой плывет под ручку с «их сиятельством»!
Точно: это были они – любители просачиваться сквозь каменную кладку. Роджер даже присвистнул под нос: «То бабочка была!»
Задумавшись, подполковник засмотрелся им вслед. А когда повернул голову, уперся взглядом в здоровенного детинушку, облачённого в алую рубаху с синим кушаком. Детинушка, нахмурив чело, тащил за господами многочисленные баулы. А главное – он был уже в полушаге от подполковника и пёр на таран, не думая сторониться.
Роджер напружинил мышцы в ожидании неминуемого столкновения с этаким медведем. Но столкновения не произошло. Медведь, не меняя хмурого выражения, прошел сквозь подполковника ФСБ и двинулся дальше – к «сиятельным апартаментам».
* * *В отличие от Весёлого Роджера, профессор прибывал к месту встречи с большим опережением. Чтобы не топтаться в томительном ожидании, решил покамест прогуляться по магазинам – убить время. От нечего делать заглянул в какой-то попутный сэконд хэнд. Бродил бесцельно по тесным, заваленным шмотками комнаткам: «Отдел № 1. Верхняя одежда, кожа, обувь», «Отдел № 2. Легкая одежда, костюмы, трикотаж»… Так! А это что за зверь?
На стандартной табличке значилось нечто странное: «Отдел № 3. Войнушка». Что ж, заглянем в «Войнушку», это даже любопытственно!
Народу здесь было не густо. Старший продавец-консультант (как значилось на пластиковом бейджике) поучал юную продавщицу:
– Ты что, Жанночка, не видишь – к нам из трикотажа моль летит эскадрильями?
– Так я же, Ксенофонт Феоктистыч, только вчера по всему отделу антимоль рассыпала!
– А вот этого как раз и не надо, – строжился Ксенофонт Феоктистыч, лысый и сам будто бы молью траченный. – У нас в отделе, Жанночка, товар деликатнейший. Не хватало, чтоб от него нафталином воняло!
– Так что же делать? – вконец расстроилась Жанночка.
– Ты антимоль-то собери, отдай трикотажникам. А нашу продукцию пересыпь лавандой: и аромат благородный, и моль стороной облетит.
Платонов, снедаемый любопытством, обратился к любителю лаванды:
– Нуждаюсь в вашей консультации.
– Рад помочь! В чем вопрос?
– Да вот – не разберу: чем вы тут торгуете, каким-таким деликатным товаром?
На немудрящем лике Феоктистыча проступило выражение особой значительности:
– Мы, уважаемый, торгуем вооружёнными конфликтами.
– Извиняюсь, не понял!
– Ну, вооружённые конфликты, – повторил терпеливо продавец-консультант. – Считайте – та же война.
И доверительно понизил голос:
– Строго между нами – торговая марка «Война» давно вышла из обращения. Официально после Второй мировой на планете была зафиксирована всего одна война – между Сальвадором и Гондурасом. Да и та продлилась только сутки. А для всего остального напридумывали разных названий – сдерживание коммунистической угрозы, борьба с терроризмом, силовая акция. Ну и всякое такое прочее.
Тут он, извинившись, отвлёкся на прыщавого тинэйджера, который давненько отирался у прилавка, не в силах выбрать что-нибудь по вкусу:
– А вот возьмите тридцатилетнюю войну, молодой человек. Роскошный товар, рекомендую!
И вновь обратил бесцветные глазки на Викинга. Тот посуровел, свёл брови к переносице:
– Не знаю, что за спектакль вы разыгрываете, любезнейший. Но хотел бы уточнить, с кем имею дело. Довольно пошлого маскарада! Кто вы такой? Профессор исторических наук? Доктор социологии?
– Да продавец я, – заверил загадочный Феоктистыч. – Старший консультант! Продаю минувшие войны. А что вас так удивляет? Вы же, уважаемый, в сэконд хэнд пришли, так что у нас исключительно – товар, побывавший в употреблении!
– И что: находятся покупатели?
Старший консультант даже обиделся:
– А то! Отбоя нет! Товар-то – очень даже выгодный. Вон, к примеру, – кивнул на верхнюю полку, – пара военных конфликтов в Чечне (идут под торговой маркой «Наведение Конституционного порядка»). Знаете, какой навар принесли? Ого-го!
Слабый сквознячок колыхал полосчатую занавеску, отделяющую торговый зал от подсобки. Платонов пригляделся. Занавеска оказалась развешанными бинтами, заскорузлыми от крови и гноя…
…Из отдела «Войнушка» он вышел без покупок. Усмехнулся криво: «Что-то, господин Гроссмейстер, с вашими шахматами заклинивать стало! Куда-то их в сторону повело. Не ты ли меня сглазил, крючконосый?». Действительно – с приездом москвича профессор стал всё чаще вываливаться из повседневного уклада в какую-то иную реальность. Но в том, что это – реальность, а не сны и не бред, он уже не сомневался…
* * *…Спустя полчаса, профессор снова слушал про силовые акции и вооружённые конфликты. Но теперь ему про это излагал не консультант Феоктистыч, а московский подполковник. И рассказы подполковника, надо признать, вызывали у Викинга больше доверия.
– Да уж: насмотрелись вы войны! – кивнул понимающе Платонов. – На сто лет вперёд!
Роджер скривил губы в усмешке:
– Скорей – нанюхался!
– То есть?
– Знаете, на войне умирают некрасиво – не как в кино. Умирая, люди вопят, плачут, воют. А ещё от них идет жуткая вонь. Вам даже не представить, как же они воняют! И у каждого – своя вонь – в зависимости, что ты перед этим съел, чего выпил. И вот ведь какая странность: к зрелищу смерти или страдания привыкаешь быстро, а вот к запахам и звукам я так и не притерпелся…
«Так вот чем пахнет война, – вздохнул профессор. – А Феоктистыч боялся, что – нафталином!»
Доска объявлений
ЗАО «Ветер странствий» объявляет набор ландскнехтов, наёмников, «диких гусей» и солдатудачи на 6-месячные курсы повышения квалификации. В программу входят дисциплины:
Тактика ближнего боя.
Взрывное дело.
Убийство голыми руками.
Теория и практика диверсионных акций.
Изготовление взрывчатых веществ из подручных средств.
И проч.
По окончании курсов успешно прошедшим обучение вручается сертификат международного образца, обеспечивается трудоустройство в государствах СНГ, а также в странах Африки, Азии и Латинской Америки.
Глава 32
ИГРАЕМ В СОЛДАТИКОВ
(Санкт-Петербург, 20.. год)
В сквере перед Казанским собором журчали фонтанные струи, вокруг было многолюдно и суетно. Роджер с профессором прогуливались под колоннадой, которая чутко вслушивалась в ученую их беседу. А громко произнесённые фразы повторяла эхом – словно бы пытаясь запомнить.
Как и в ходе каждой их беседы, подполковник ощущал себя хирургом, который подбирается к изношенной аорте: одно неловкое движение – и… Поэтому терпение ему требовалось – ну просто слоновье.
Что-что, а терпеть Алексей Ледогоров умел. И ярость терпеть, и боль, и смертельный, выматывающий душу жар. Как тогда, в Анголе…
Где-то в жаркой Африке…
Невыдуманная история капитана Ледогорова
…В тот день он закрутился сутра пораньше и забыл хлебнуть джина. А Непреложный Закон Военспеца гласил: в лепёшку разбейся, но свои сто грамм прими! Не услады ради, а единственно для профилактики от «малярки» – Богом проклятой тропической малярии.
Эскулапы в погонах предлагали иную профилактику – таблетки дилогила. Но любой представитель советского военного персонала предпочел бы застрелиться из не положенного ему пистолета, нежели брать в рот эту гадость. Плачевный опыт предшественников показывал: несколько месяцев такой «профилактики» – и прощай, печень!
Едва попав на ангольскую землю, капитан Ледогоров скумекал: ангелу-хранителю (если таковой имеется) работёнки здесь хватит на пятерых. Ибо крылатому бодигарду надлежит уберечь тебя не только от мины или автоматной очереди, но и от прорвы всяких тропических напастей. Одна только манговая мушка чего стоила! Сначала-то всё безобидно: ну, ужалила в запястье мелочь летучая – и ничего не зудит, не беспокоит. А потом, спустя этак месяц, руку вдруг раздувает огненным шаром. И внутри этого шара оказывается большущая розовая каверна, а в ней копошатся мерзкие твари, пожирающие тебя изнутри.
