Владимир Ильин - Напряжение растет

  - И мы! - Поддержали девчонки.

  - Вы-то как выбрались?! - С показной строгостью всплеснул руками Михаил. - Я же сказал - ни шагу за дверь!

  - А мы через окно, - тоном опытного крючкотвора ответил Федор. - Я держался, а они по мне слезли. Только уху больно...

  - Потом и попе будет больно! А если бы ты сорвался?!

  - Не, там хватка, как у сварки, - прижал Максим к себе Федора и с гордостью показал остальным. - Знакомьтесь - мой брат, Федор, великий мастер, между прочим. А это Тоня и Катя, сестры, частные инвесторы.

  - Кто? - Не понял папа.

  - Не важно, слово-то хорошее, - отмахнулся Максим. - Так кто полезет?

  - Да я мигом, - взлетел вверх Толик, отвинтил что-то на стойке и ловко выудил из прозрачного куба карточку вместе с десятком подшитых документов, до того лежавших на дне. - Вот, двести миллионов. - протянул он все Максиму.

  - С-сколько? - Поперхнулся Михаил, ошарашенно переводя взгляд с карты на Максима и обратно.

  - Ну, там двести три, - поправился Толик. - Вдруг комиссия.

  - Зачем двести миллионов?!

  - Двести три, - поправил Максим, с интересом рассматривая карточку и даже колупнув ее ногтем за край магнитной ленты (тут сердце прихватило сразу у всех).

  - Она невкусная, - заявил дядя Коля и тут же поймал осуждающий взгляд Михаила. - Вы просто его не знаете, - поспешил он оправдаться.

  - Так, подождите, - схватился Михаил за голову. - Это розыгрыш, да? Не может быть... Вот так... Чтобы в газели.. И столько.

  Судя по невозмутимому виду гостей - может. И это пугало.

  - Двести миллионов - на соревнования, - успокаивающе погладил отца Максим. - Ну там на сдачу еще пластилин Федору, я обещал.

  - Какие соревнования? - Пришло время удивляться Николаю Ивановичу и ребятам.

  - Да там дело верное, - отмахнулся Максим, закидывая карту в карман рубашки. - Пару туров и алюминиевый завод дают.

  - А мы? - вскинулись ребята.

  - Там команда только с одной школы, - виновато пожал тот плечами. - Я бы тогда вас в первую очередь позвал.

  - А вам вообще - в университет поступать! - Гаркнул им в ухо Николай. - Никаких соревнований! Вон, машины проверьте, выезжать скоро.

  - Максим, - заикнулся было Михаил, судя по серьезному виду, явно наметив сказать примерно то же самое.

  - Обсудим чуть позже? - С просительной интонацией заглянул ему в глаза Николай Иванович, скосил взгляд на воспитанника, и легонько кивнул, подтверждая тему беседы.

  - А вы Машка не привезли? - Поспешил сменить тему Максим, двинувшись к дому.

  - Г-хм, - смутился Николай. - Понимаешь, какое дело...

  Беседа как-то сразу заглохла, сменившись тягостной паузой.

  - После того, как ты уехал... Через неделю, наверное. Машк вышел погулять - надолго, как обычно. Такое с ним часто бывало, верно?

  Максим прикрыл глаза.

  - А потом не вернулся, - с некой растерянностью завершил дядя Коля.

  - Значит, скоро придет ко мне, - пожал тот плечами, не выражая ни грамма сомнения в своих словах.

  - Два месяца прошло...

  - Не пропадет, - категорично ответил Максим. - Он умеет устраиваться в жизни.

  - Думаешь?

  - Вот вас кто-нибудь бесплатно кормил три раза в день?

  - Нет, разумеется.

  - Вот видите. - Закрыл он тему. - А Лайка?

  - А Лайка в собачьем раю.

  - Что?!

  - На мясокомбинате, сторожем. - Нервно поправился Николай. - Привет тебе передала. Вот, секунду, - торопливо махнул он рукой, и, повинуясь жесту, водитель лимузина споро достал что-то из салона.

  На проверку, этим 'что-то' оказалась картонная коробка, оббитая чем-то мягким. А внутри оказался ослепительно-рыжий щенок, чуть сонно разглядывающий все вокруг.

  Довольно большой для еле открытых глазок, а значит и возраста, с массивными лапами и узнаваемыми чертами овчарки.

  - Вот, - торжественно протянул дядь Коля щенка Максиму.

  Тот аккуратно принял его, поднял над головой, показывая всем, а затем с мрачной торжественностью, как некогда создатель - сотворенному Франкенштейну, прогремел:

  - Я назову тебя БРАНД!

  - Это девочка, - испортил всю торжественность Семен.

  - Ух-ты! - Пискнули Тоня с Катей, ловко пнули Максима по коленной чашечке, дернули за ухо и отняли щенка. - Бруня-я!

  - Тоня, как можно! - Возмутился Михаил, заспешив вслед за убегающими девчонками вместе с Николаем - но тот не особо торопился, опытным взглядом приметив, что погоня скоро заглохнет, а значит появится возможность поговорить наедине.

  - Хана затее, - оставшись на земле, констатировал Максим, потирая коленку.

  - Бруня, - задумчиво почесал затылок Федор. - Боевой Робот Убийца... Ня?

  - Какой там боевой, сейчас бантик на шею наденут и что-нибудь розовое сошьют, - махнул рукой тот.

  - Так ведь 'Ня'?

  - Вы о чем? - Заинтересованно спросил Семен, помогая Максиму подняться.

  - Да мы хотели щенка в пилоты боевого робота. А теперь уже все, - все с грустью посмотрели на угол дома, за которым скрылась банда похитителей.

  - А это будет работать? - Неподдельно загорелся он взглядом.

  - Разумеется, - покровительственно кивнул Максим. - Федор - мастер, я ведь говорил.

  Рекомый важно надул щеки. Но затем, встретив ироничный взгляд, решил просто выставить правую ногу чуть вперед и гордо поднять подбородок.

  - А обязательно щенка?

  - Да не особо, - ответил Федор, явно почуяв за интересом деловое предложение. - Главное - хоть какая-то обучаемость.

  - Я на секунду! - Мигом сорвался Семен и почти столь же стремительно вернулся, на этот раз с коробкой чуть меньше. - Вот. - шмыгнул он грустно, открывая крышку.

  Внутри обнаружилась крупная белая мышь.

  - Дрессированная! - Осторожно погладив, с любовью произнес он. - Лабиринт проходит только так! Только в университетское общежитие с ней нельзя. А дома следить некому. Возьмете? - Просительно глянул он на друзей.

  - Возьмем, - с подобающей торжественностью принял коробку Федор.

  - Ты будешь гордиться ей, - похлопал по плечу Максим.

  - Первая мышь пилот! - добавил его брат.

  - Я буду звать ее МРАК! /Мышь-Робот Аннигилятор Классический/

  - Ее Лучинкой зовут.

  - Ну или Лучинкой, - довольно согласились с ним.

  ***

  Взрослые, между тем, остановились перед неодолимой для степенных и образованных людей преградой - лезть за девчонками в штаб на дереве, конечно же, было довольно несложно, но крайне несолидно при свидетелях. Так что погоня ограничилась грозными заявлениями и обещанием лишить сладкого. И хоть наверху тревожно притихли, переживая будущие санкции, но назад не спустились. Потому что дружба - она дороже! Хотя, судя по слегка жалобному поскуливанию, дружба пока была односторонней, но в этой семье определенно знали толк в таких отношениях.