Шаг вперед - два назад - Ибикус
Я сидел на полу возле своей кровати. Было раннее утро, до рассвета уже недалеко, а в окно сочился бледный лунный свет. Интересно, какие черти посылают такие сны и как их толковать? Может зря я из футляра патроны вытащил? Нет, тут другое толкование. На Мильку и на княгиню эту надо наплевать и забыть, а вот у Ольги, похоже, неприятности, и надо найти ее как можно скорее…
Ямщика я нашел там, где и договаривался с его товарищами по извозу, на гостином дворе. Разговор предстоял длинный и обстоятельный, поэтому и направились мы в питейное заведение со странным названием «Груздь». Наверное, когда-то здесь потчевали солеными груздями, а теперь тут было все, что угодно, кроме этих самых груздей. Но нам с Тихоном они без надобности, другой закуски было в изобилии, а уж на выпивку я не поскупился. Медовуха рекой лилась в бездонную глотку Тихона. К счастью он не пьянел и разговаривал обстоятельно и внятно. Главное память была хорошая. Замечательная память. Но то, что он видел и слышал, когда отвозил мою Ольгу в Павловск, забыть очень трудно…
«Хорошая была барыня, - начал он свой рассказ. – Многих я перевозил на своем веку. Всякие попадались, но такой больше не встречал. Будто и не барыня она вовсе, а из наших… Но деньги у нее были, и не скупилась она на постоялых дворах. Со мною разговаривала, как с ровней и даже совета иной раз спрашивала. Что бы у нее не спросил, обязательно ответит… Я ведь почему говорю, что из наших она. Жизнь крепостных крестьян хорошо понимала… Да, барин, ведь знать и понимать, это не одно и то же… Понимают те, кто на своей шкуре испытал и барский кнут, и барский пряник… Вот она понимала… Да не о том говорю… Вам ведь знать надобно: куда я отвез ее. Но это так просто не рассказать. Я ведь понимаю, что вас она искала в столице. Искала, да не нашла… Вот она и говорила мне: «Тихон, зря я сюда приехала. Нет его здесь, и не приезжал он сюда. Только поздно я об этом догадалась… Но теперь то уж точно знаю, где он». Вас она тут не нашла, но поняла, где можно найти. Я-то вот ничего не понял из ее речей, не потому, что она мудрено говорила, нет. Говорила она просто, но странностей было много.
Ладно, барин, опять я не туда заехал… Вот, срядились мы с ней ехать до Павловска. Путь не близкий, да и не особо дальний. Привычные мы к таким поездкам. Четыре дня туда, столько же обратно, но лишнего с нее я не запросил, нет на мне такого греха. Когда она рассчитывалась, я понял, что не из бедных она. Деньгами не разбрасывалась, но и не жалилась… Так вот, срядились мы до Павловска, но уже в дороге я понял, что ей надобно дальше ехать, и рассчитывает она меня отпустить, а в Павловске нанять другого извозчика. Поймите меня правильно, барин. Среди нашего брата всякие встречаются… А случись что, ведь и с меня спрос будет. Барыня при деньгах… Павловского-то битюга ищи свищи, а я вот он. Урядник враз на меня выйдет. Нет, думаю, барыня, довезу я тебя от места до места. Да… Знать бы тогда, так я бы и в Павловск не поехал…
Так вот, в Павловске уже договорились мы, что довезу я ее до ее усадьбы, не больно далеко, всего-то два дня пути… Срядились, опять, заплатила она мне, оба довольны остались. И ей хорошо, хлопот меньше, и мне неплохо, еще заработок добавился. Добрались мы до поселка «Марьино», заночевали, а наутро отправились дальше. Там уж до ее усадьбы совсем не далеко. А вот тут, барин, то самое и начинается, что я клялся никому и никогда не говорить… Но душа больше не выносит, должен тебе рассказать, иначе не будет мне покоя ни на том свете, ни на этом.
Не доехали мы до усадьбы. Попросила она остановиться у подножья холма. Холм-то такой не маленький, по снегу на него взбираться долгонько, а лошадь там не пройдет. Когда она попросила остановить, я подумал, ну мало ли чего ей приспичило. Человек ведь, всяко бывает… А она сказала мне: «Ты, Тихон, подожди меня тут, я вернусь, и мы дальше поедем, а вот если меня уж совсем долго не будет, то возвращайся назад и никому обо мне не рассказывай. Я тогда и значения ее словам никакого не придал. Мало ли что ей примлилось. День-то ясный совсем, снег белый кругом. Человек на снегу, как муха на белой стене, – далеко видать. Сижу я в санях, пусть, думаю, баба справит свою блажь. Наше дело телячье: сказали ждать - жду.
Поглядываю, иногда, на холм. Взбирается она по нему, не спеша идет, но и не останавливается. Мне хорошо видно, хоть и уменьшается в размерах ее фигура, но на белом снегу черное пятно видать далече. Если б лето было, то не углядел бы. В общем, смотрел я не все время, отворачивался, лошадям корму дал, ведь понятно было, что не скоро вернется… Эх, кабы знать, так следом бы пошел. Вот глянул я очередной раз на холм, да и не увидел ее. Ну, просто, как корова языком слизала. Первое время оторопь меня взяла, ведь некуда ей деться-то. Просто холм
