Газлайтер. Том 19 - Григорий Володин
– А я, значит, не редкий? Меня ты, конечно, в каждую заваруху бросаешь. Может, и меня в вашу Красную книгу занесёшь?
Я хмыкаю:
– Слушай, Золотой, ты почему такой живодер? Мишка – просто подневольный транспорт. Имей совесть и пожалей животину. И вообще сейчас сосредоточься на убегающем, пока он не ушёл.
Дракон недовольно вздыхает, но подчиняется. з его пасти вырываются яркие струи огня, прорезая морозный воздух и заливая белоснежную пустошь жарким светом. Пламя заставляет медведя нервно метаться, меняя направление в попытке уйти от жара. Подгоняемый огненными вспышками, косолапый альбинос вынужден двигаться всё ближе к обрыву.
Наконец, медведь достигает края и, потеряв опору, срывается вниз. За него я абсолютно спокоен – геномодифицированный, он переживёт падение. А вот настоятель не ожидал резкого движения. Потеряв равновесие, он скатывается со спины зверя и летит следом, словно выбитый из седла.
Я наблюдаю, как он тяжело врезается в снег. Его движения замедленны, он явно ещё не пришёл в себя. Время терять нельзя.
Спрыгиваю с дракона, и мой каменный доспех с грохотом встречается с землёй. От удара по снежной поверхности разносится глухой звук, словно раскат далёкого грома.
Мгновение – и прочные каменные латы сменяются более лёгким воздушным доспехом. Теперь я могу двигаться по снегу свободно, используя магию воздуха. Настоятель всё ещё пытается подняться, едва справляясь с головокружением.
Что ж, это только упрощает задачу.
Приближаясь к настоятелю, а тот активирует геномантию. Его худощавое тело стремительно изменяется: тощий гомункул увеличивается до размеров массивного гиганта с уродливо раздутыми конечностями. Эта картина вызывает у меня лишь лёгкую усмешку.
– Ну, здравствуй, главная лабораторная крыса. Давненько хотел с тобой поболтать. Это ведь ты устроил всю эту историю с моей родственницей Ненеей? Засунул в саркофаг, сделал из нее батарейку, а потом ещё придумал отдать макаронникам в Капитолий? – Я делаю шаг вперёд, слегка наклоняя голову. – И кузена Беру тронул. Хотя с ним понятно – этот болтун кого угодно доведёт. Но за лапочку Ненею ты ответишь, Сплинтер.
Настоятель выпрямляется, раздутое лицо проявляет удивлени:
– Какая еще Ненея? Ах, ты про «Дочь Богини»? Мы использовали ее для фильтрации энергии, это верно. Хочешь сказать, ты тот самый наглец, что взял Капитолий с нашими рабами?
– Ага, он самый, – киваю я с беззаботным видом.
– Так всё было ради наших подопытных?
– Вообще много из-за чего. Мне, например, не нравится, что в моем новом мире обосновались какие-то монахи Зудения….
– Мучения!!!
– Не знаю, чем вы мучаетесь – да хоть поносом или золотухой, – но это вовсе не повод пробуждать Демонов, – продолжаю свою мысль. – И знаешь что? Я очистил Капитолий от ваших ищеек. Теперь очередь за твоей шарагой.
Настоятель вскидывают накачанную руку.
– Не думаю! Я уже разбудил химеру красного уровня. Она сотрёт твоих людей в Восточной Обители. Им конец.
Я оцениваю раздутые конечности этого геномантического уродца и приподнимаю бровь.
– Ты много болтаешь. С руками-то что? – Я киваю в сторону его конечностей, запуская псионические клинки. – Трясутся. Бухаешь что ли?
Настоятель вздрагивает, когда пси-клинки впиваются в его раздутые конечности, парализуя их. Его глаза расширяются, в них мелькает запоздалое осознание.
– Ты… телепат?! Но ведь ты воздушник!
Я усмехаюсь, не скрывая насмешки:
– Сюрприз, фака!
Только вот настоятель реагирует совсем не так, как я ожидал. Вместо того чтобы атаковать меня, он активирует геномантию, направляя её не на бой, а на самоуничтожение. Его магия устремляется прямо в мозг, разрушая себя изнутри.
– Мои перепончатые пальцы! – вырывается у меня, когда я осознаю его намерения.
Не теряя времени, я швыряю пси-гранату, чтобы прервать процесс. Псионический взрыв окутывает настоятеля, разрывая мыслительные процессы, но слишком поздно. Он уже успевает нанести себе критический урон. Его лицо искажает болезненная гримаса, и с последним усилием он выкрикивает:
– За Великую Идею!
Его тело обмякает, а мозг окончательно омертвел. Я раздражённо хмыкаю. Не дооценил я фанатичность монахов, это да. А ведь настоятель был опытным Мастером. И всё равно он решил не рисковать боем со мной, испугавшись возможных сюрпризов, и просто прикончил себя. Большая часть его памяти утрачена безвозвратно. Но мне удаётся извлечь несколько ключевых фрагментов для дальнейшего анализа.
– Ну что ж, хоть что-то, – бурчу, поднимаясь обратно на уже спустившегося Золотого. Настоятель не спасся, но и то, что он оставил после себя, может сыграть мне на руку.
Лечу обратно, связываюсь с Фирсовым через артефакт связи, встроенный в разгрузочный жилет. Его голос звучит хрипло, будто он только что прикрикнул на кого-то.
– Филинов, из подвала вылезла какая-то хрень! Огромный кабан красного уровня, минимум! – раздражённо сообщает он. – Всем тяжко придётся. Слушай, не лети сюда. Позаботься о моей внучке, о Катеньке. А с этой тварью мы сами разберёмся. Конечно, она телепатии не поддаётся, но выкрутимся.
– Во-первых, прекращай заниматься хренью, Мозгоед, – ровным тоном отвечаю. – С тобой разговаривает командир операции, а не собачий хвост. Только я один решаю, чем и кому заниматься. Во-вторых, красный уровень – это, конечно, неприятно, но не смертельно. Пустите вперёд Ледзора, он задержит зверя. Я скоро подлечу.
Но спокойствия мне это не приносит. Интуиция настойчиво пинает в рёбра. Достав из разгрузки артефакт удалённой телепатии, начинаю сканировать местность.
Картина вскрывается неожиданная: группа людей на снегоходах движется прямо к Обители. На бортах снегоходов красуются эмблемы какой-то «экспедиции», но детали настораживают. Пулемёты, боевые маги, экипировка, больше подходящая для военной спецоперации, чем для научного исследования.
– Ну и кто вы такие, красавцы?
Присматриваюсь к матрицам. Узкие глаза, характерные черты, восточное поведение. Казахи? Нет, буряты? О, иероглифы!
– Ханьцы, мои перепончатые пальцы! – осознаю я, ощутив нешуточное удивление.
Да откуда эти-то здесь? Мммм, а мог быть Странник в курсе монахов? Если бы мог, то почему бы ему не сказать Ци-вану? Ну, в принципе возможно. Иначе нафига Хань здесь группировка с пулеметами и снаряжением! Они явно были в курсе о монахах и всё это время внимательно за ними наблюдали, притворяясь арктическими шпионами.
Не теряя времени, передаю по связь-артефакту Фирсову:
– Мозгоед, отбой!
– Филин! Отбой чего?!
– Всего! Быстро сворачивайте операцию и уходите через портал. Не забудьте прихватить белых мишек. Они послушные, да и классные!
Фирсов звучит растерянно:
– Но как же миссия? Мы же должны были…
– Кому мы должны – мы всем прощаем. Да и у нас не стояла задача захватить Восточную Обитель, – перебиваю я. – Цель была в диверсии, и она удалась. А теперь сваливайте! Ханьцы уже на подходе. Не тормозите.
– Ханьцы? Филин, они-то здесь откуда?!
– Разговорчики! – рявкаю, добавляя вес в голос.
Секунда тишины, и
