Александр Афанасьев - Год колючей проволоки
Таким образом, ракеты, направленные на столицы глубоко враждебных Ирану государств, были направлены туда по логичным и весомым основаниям.
Ознакомившись с системой обороны ракетных площадок, саргорд Бешехти вызвал людей, с которыми они действовали еще в Ираке, и начал ее перестраивать.
Оборона любого объекта уникальна, она приспосабливается к рельефу местности, имеющимся ресурсам, характеру и уровню угроз, назначению самого объекта, но она может быть только двух видов: активной и пассивной. Ярким примером пассивной обороны объекта являются центры управления системами ядерного сдерживания ведущих государств мира — обычно это комплексы, прикрытые бетонными стенами толщиной в несколько метров, расположенные в глубине земли. В России, например, существует объект в Ямантау — над ним расположен каменный монолит в сто двадцать метров толщиной. Считается, что его невозможно расколоть даже ядерным взрывом. К иным средствам пассивной обороны относятся минные поля, колючая проволока с датчиками слежения, видеокамеры, запретные, перепаханные полосы. Здесь, на объекте Имам Али, предпочтение отдавалось минам всех типов и классов, их было столько, что саргорд один раз чуть сам не подорвался по неосторожности. Были и вышки, и колючка там, где можно — но в основном оборона объекта строилась на минных полях.
Саргорд Бешехти потерял доверие к минам еще в Ираке — просто американцы научились ловко уничтожать фугасы, а если даже он подрывался — чаще всего не причинял никакого вреда, потому что машины были тяжелобронированными. В Ираке на заборе можно увидеть надпись — убей клешню! Клешня — это тяжелый противоминный транспортер саперов типа Buffalo, у него высоко поднятый над дорогой кузов, V-образное днище, тяжелобронированная кабина с большими бронестеклами и механическая рука-манипулятор, которой можно управлять из-под прикрытия брони, разбирая кучи мусора рядом с дорогой, сдвигая с места остовы автомобилей и боевой техники, переворачивая предметы, которых не должно быть на дороге — короче, клешня эта причиняла немало проблем, с ее присутствием нападения с использованием фугасов на большие караваны сошли на нет. Против нее тоже были приемы, к самому затишью у иранских диверсантов появились кумулятивные фугасы последнего поколения и тандемные гранаты, способные пробивать броню танка — но все это не применяли, оставили для решающей схватки. И, тем не менее, саргорд потерял доверие к минам, как к средству нападения, так и к средству защиты.
Он приказал оставить только внешний, самый удаленный рубеж минной защиты, остальные же мины частично демонтировать и — обеспечить проходы для патрулирования и активных действий. В Ираке нужно было двигаться — постоянно, активно, непрерывно двигаться, не сидя на одном месте и ничего не обороняя «до последнего солдата» — кое-кто в самом начале попытался, и американцы от них ничего не оставили. По мнению саргорда, оборона должна была строиться на постоянном патрулировании местности мелкими, но хорошо вооруженными группами, активной агентурной и контрразведывательной работе в остане,[40] активном применении беспилотной авиации, которая у Ирана была в достаточном количестве. Защиту ракет при выдвижении к стартовым площадкам он планировал осуществлять за счет усиления группы конвоирования и активной разведки по маршруту следования ракетных установок за счет БПЛА и легких вооруженных дельтапланов. Короче говоря — вместо большого медведя — туча маленьких москитов, от которых не отмахаешься и которые выпьют всю кровь, только дай повод.
Объявив учебную тревогу и понаблюдав за выводом стартового комплекса на позицию, Бешехти пришел в ужас.
Колонна выглядела так: первым шел внедорожник с разведкой, вооружение — один пулемет калибра 7,62 на турели, второй шла боевая машина пехоты китайско-иранского производства, вся ценность которой заключалась только в том, что у нее пулеметчик был в открытой башне и все видел. Остальные десантники КСИР, которые должны были охранять установку, по уставу находились в десантном отделении и толком не видели ничего.
Следом шли два бронетранспортера северокорейского производства, похожие на русский БТР-80, только трехосные, вооружение — спарка пулеметов калибра 14,5 в башне, эти бронетранспортеры закупили недавно для обновления парка в большом количестве, собирали здесь, в Иране, частично на местной ходовой. Все бы хорошо — спарка 14,5 раскалывала камни — но проблема была в том, что десант опять-таки ничего не видел. В реальном бою эти машины просто сожгут из гранатометов, и все.
Следом шел тяжелый трейлер, четырехосная пусковая установка, буксируемая закупленным через третью страну новейшим тягачом Volvo FH-16, замыкали колонну еще два северокорейских БТР. Вся эта колонна добиралась до стартовой площадки не по самой хорошей дороге — потому что идущая впереди гусеничная БМП ее разрушала и тормозила всю колонну. Единственной машиной, из которой был полный обзор местности, был идущий первым внедорожник, но он был ничем не защищен, его можно было загасить из пулеметов. Мобильной зенитной установки, способной «загасить», к примеру, американский боевой вертолет, — а сейчас были и беспилотные ударные боевые вертолеты! — в колонне не было. Короче говоря, ознакомившись с ситуацией, саргорд Бешехти испытал жгучее желание кого-нибудь расстрелять — но на сей раз сдержался. Расстрел должен быть экстраординарным наказанием, чтобы вызывать страх, он не должен применяться часто.
Первым делом саргорд отправил обратно всю военную технику, в конце концов, есть военные части, которые вечно жалуются на нехватку военной техники — вот пусть они ее и забирают. Затем он заказал некоторое количество гражданских внедорожных машин типа «Унимог», эти машины продавались свободно, пусть и через третьи страны, и заказал собрать на специальном ремонтном заводе КСИР несколько десятков легких боевых машин типа «Багги». С этим со всем он приступил к выстраиванию как системы обороны, так и системы конвоирования стартовых установок к стартовым столам…
Типичное укрытие стратегической ракеты «Сафир-1» представляло собой большой и длинный, похожий на отрезок европейского шоссе тоннель, пробитый прямо в горе, он был длиной не менее двухсот метров и перекрывался тремя воротами, каждые из которых способны были выдержать подрыв мощного взрывного устройства и не выйти из строя. Эти ворота были не створочного типа, они уходили в специальный, вырубленный в скальной толще проем — вбок. При необходимости ворота можно было вскрыть экстренно, но только изнутри. Высота тоннеля была восемь метров, освещался он цепочкой мощных ламп на потолке. Транспортер с ракетой стоял прямо в тоннеле, там же стояли машины эскорта, а солдаты жили в казармах, расположенных по бокам тоннеля. Выход наверх предусматривался только один — через ворота.
Дальше шла дорога. После того как убрали БМП — настоянием саргорда дорогу привели в порядок, и саргорд приказал поддерживать скорость конвоирования не менее пятидесяти километров в час, так, чтобы усложнить работу возможным диверсантам. Сама дорога была длиной километр с небольшим и вела к залитому бетоном стартовому столу, круглому, выкрашенному бурой, под цвет земли краской. Смысла в этом не было, спутник все видел. Техника сопровождала установку на всем этом коротком отрезке пути.
Сигнал тревоги, выполненный в виде корабельного ревуна, басовито ударил по ушам ровно в час ночи — саргорд специально выбрал это время, в это время человек уже спит, но сон не снимает усталости. Замигало освещение, включились лампы в тоннеле, высветив его до последнего уголка, посыпались с двухъярусных коек солдаты…
— Нападение! Нападение! Нападение!.. — долбил динамик, резкие звуки ревуна буром врывались в уши, добираясь до мозга.
— Занять места по боевому расписанию! В бой, во имя Аллаха! — надрываясь, перекрикивали ревун командиры.
Занимая позицию в головном внедорожнике, саргорд Бешехти подумал, что с этим ревуном надо что-то делать. Солдаты не слышат команд.
Основой «защиты Бешехти» служили легкие силы, которые подбирал и тренировал он сам. Патрули — на легких кроссовых мотоциклах китайского производства и на багги. Китайский мотоцикл — экипаж два человека, водитель и пулеметчик, часть была вооружена ПЗРК и короткоствольным автоматом, часть — гранатометом и тем же автоматом. Задача — предельно простая, носиться по окрестностям, очищенным от мин, каждые десять минут — выход на связь и доклад. Если кто-то не вышел на связь — немедленно поднимается тревога, в зону патрулирования направляются средства усиления. Маршрутов патрулирования как таковых нет, есть сектора ответственности.
Воздушные патрули — беспилотники и мотодельтапланы, их было всего шесть, потому что немногие могли с ними управляться. На мотодельтаплане экипаж — тоже два человека, пилот и пулеметчик. Получается этакая многоэшелонированная, наземно-воздушная система прикрытия, что-то вроде сети.
