Александр Пономарёв - Проект "Вервольф"
Я сделал несколько глубоких вдохов, собираясь с силами. Второй попытки не будет, надо всё сделать с первого раза!
Окно с треском вылетело на мостовую. Спрыгнув на землю, я бросился на место наводчика, крутанул колесо горизонтальной наводки, вдавил обе педали. Четыре ствола разом выплюнули пламя, а вместе с ним рой двадцатимиллиметровых пуль. Горячие гильзы, с грохотом ударяясь о лафет, отлетали в стороны и, подскакивая, со звоном раскатывались по улице.
Крупнокалиберные боеприпасы изрешетили гусеничный мотоцикл рваными пробоинами, мгновенно превратив «кеттенкрад» в груду бесполезного металла.
Мигом затарахтели пулемёты на вышках. Тяжёлые пули забарабанили по броне зенитки, высекая искры и оставляя глубокие вмятины.
Вращая оба маховика, я развернул орудие в сторону левой вышки. Стволы снова загрохотали, красные следы трассеров перечеркнули пространство. Снаряды чудовищной бензопилой прошлись по деревянным столбам, кромсая их в щепки. Лишившись поддержки, башня со скрипом завалилась набок и с грохотом рухнула в туче пыли, погребя пулемётчика под обломками.
Стрелок со второй вышки не унимался. Пули сыпались горохом, звонко щёлкали по лафету и листам защиты и с каким-то злобным жужжанием уходили в рикошет.
Я быстро направил стволы на огневую точку, нажал на педали, но в ответ раздались глухие щелчки. Я стёк со стула. Прячась от свинцового града за звенящей бронёй, заменил магазины с одной стороны, переполз на другую и сделал то же самое.
Теперь обратно на место наводчика и… Огонь!
Словно смерч пронесся по крышам домов, разбрасывая в стороны куски черепицы, обломки кирпича и дерева. На конце этой прямой находилась чёртова вышка, которая через пару секунд превратилась в кучу расщепленных брёвен под пробитыми насквозь листами железа.
Я убрал ноги с педалей. Дымящиеся стволы замолчали. В звенящей тишине отчётливо раздался дробный стук двигателя и громыхание сапог. Из дальнего переулка на улицу выкатился лёгкий бронеавтомобиль, за которым бежала группа пехотинцев. Они двигались со стороны ворот, а значит, все мои помощники были убиты или взяты в плен.
Не дожидаясь, когда пехота начнёт стрелять, я крутанул колёса маховиков. Стволы послушно заняли нужную позицию. Пушка снова заговорила. Броневик мгновенно стал похож на решето, двигатель вспыхнул, чуть позже грохнул взрыв, и панцерваген опрокинуло на бок.
Рядом с ним лежали солдаты в разных позах. Тех, кто ещё стоял на ногах, я добил очередью из автомата, спрыгнул с зенитки и бросился к складу.
Прижимаясь к фасадам домов, держа автомат наготове, добежал до ровной площадки с приземистым зданием посередине. На вид шириной десять, длиной пятьдесят метров, железная крыша синего цвета с потёками ржавчины в некоторых местах. Стены толстые из серых валунов, окон нет, дверь дубовая, обита жестью, круглые головки заклёпок делают её похожей на люк броненосца. Амбарный замок выделяется чёрным пятном.
Я выглянул из-за угла. Чисто. Пригибаясь к земле, добрался до двери, выстрелом сбил замок и очутился внутри пахнущего ружейной смазкой помещения. Дневной свет выхватил из темноты часть уходящих в глубину стеллажей, несколько брёвен перекрытия и рёбра стропил.
Я притворил за собой дверь, нашарил на стене поворотный выключатель, щёлкнул барашком. Вспыхнувшие цепочки ламп высветили ряды полок с дощатыми ящиками. На зелёных боках тускло блестели металлические застёжки, белели буквы и цифры маркировки.
Патроны складировали отдельно от снарядов и гранат, те в свою очередь тоже занимали строго определённое место. Некоторые ящики были настолько велики, что не влезали на полки и просто высились штабелями на полу.
В первую очередь я набил опустевшие магазины патронами, потом перешёл к ящикам с гранатами, сорвал с одного крышку, сунул по штуке за голенища сапог и еще с полдесятка за пояс и ремни портупеи.
Обыскав всё хранилище в поисках магнитных мин, я, наконец, нашёл нужные ящики: узкие, длинные, внутри разделены фанерными перегородками на десять отсеков. В девяти уложены «вальтом» похожие на воронки боеприпасы с ножками на раструбе, в десятом — покрытая слоем парафина коробка с капсюль-детонаторами.
Я вытащил две мины, скрутил с длинных ручек защитные головки. Нарушив защитный слой коробки, вынул из гнёзд пару детонаторов, снарядил ими запалы и навернул жёлтые кругляши на место. Судя по маркировке на боеприпасах, они должны взорваться через семь секунд после выдёргивания запала. Маловато, но, думаю, времени хватит, чтобы найти укрытие.
К ручкам мин крепились брезентовые ремешки, просунув левую руку в обе петли, я приподнял боеприпасы — килограмм семь, наверное, будет — взял автомат наизготовку и двинулся к выходу.
На улице затрещали автоматные очереди. Я спрятался за штабелем из ящиков для бронебойных снарядов, на всякий случай положил перед собой гранату и приготовился к бою.
Отрывистые команды на немецком языке прозвучали совсем рядом. Потом снова прогремели выстрелы и, вместе с топотом сапог и лающими словами, покатились куда-то в сторону.
«Опа! Значит, я всё ещё не один. Хорошо! Надо быстрее рвануть эти цистерны и дёру отсюда».
Я подождал ещё немного, потом осторожно выглянул на улицу. Площадка перед складом пустовала. Тенью проскользнув за дверь, я, короткими перебежками от дома к дому, побежал к цеху с цистернами.
Мины негромко стукались друг о друга, оттягивали руку, брезентовые ремни быстро натёрли кожу. Она сильно саднила, в нескольких местах выступили капельки крови. Гранаты в голенищах мешали, ещё одна всё время норовила выскользнуть из-под ремня портупеи. В итоге я убрал её за спину, сунув за пояс.
А вот и третий промышленный корпус: двухэтажное здание из бетонных блоков, окна узкие, длинные, серые от пыли. Крыша плоская, тоже из бетона. Сбоку красный зигзаг пожарной лестницы с решетчатыми площадками на каждом этаже. Запасная дверь заперта изнутри на засов.
Вход — широкие железные ворота коричневого цвета, на левой половине белой краской намалёван номер корпуса. Под ним чёрные линии щелей обозначили прямоугольник калитки.
Я осторожно выглянул в проулок, посмотрел по сторонам. Никого. В сотне метров отсюда торчит вышка, тёмная чёрточка пулемёта наклонилась вниз, рядом серое тело кулем висит на перилах. С востока доносится стрёкот автоматов, слышны редкие хлопки гранат. Давайте, парни, продержитесь ещё немного.
Последний рывок — и я прижался к воротам спиной, дёрнул за ручку. Закрыто. Странно, ведь до этого калитку никогда не запирали. Ладно, попробуем по-другому.
На вид замок не отличался особой надёжностью, но дверь открывалась наружу, значит, выбить её нельзя. Стрелять тоже не хотелось, поскольку запас патронов не бесконечен, а после диверсии меня вряд ли отпустят без боя.
Оставалось использовать гранаты или одну из мин. Рисковать я не мог: вдруг вторая не сработает, как надо, и решил попытать счастья с гранатой. Я пристроил «колотушку» так, чтобы боевая часть оказалась напротив замка, открутил колпачок, дёрнул запальный шнур и спрятался за угол.
Через пять секунд грохнул взрыв. Я выскочил из укрытия, рванул на себя изуродованную дверь и в тусклом свете запылённых окон увидел ряды вертикальных и горизонтальных цистерн, соединённых переплетениями труб разного диаметра. Блестящие стенки сверкали изморозью, от труб поднимался лёгкий парок. В больших количествах вакцина становилась нестабильной и могла самопроизвольно взорваться, поэтому её охлаждали жидким азотом.
По всему периметру здания на высоте двух метров от пола шёл настил из перфорированной листовой стали, к нему, из дальнего угла цеха, вела наклонная лестница с металлическими ступенями. По этому помосту ходили техники, когда проводили плановый осмотр оборудования или списывали показания с каких-то циферблатов на боках ёмкостей.
Я быстро скрутил предохранительный колпачок с первой мины, прикрепил её к пузатому боку горизонтальной цистерны. На ходу скручивая жёлтый кругляш с рукоятки второго боеприпаса, подбежал к той, что могучим столбом упиралась в бетонную плиту крыши.
Клац! Широкие ножки взрывчатки крепко примагнитились к заиндевелой стенке. Я сжал колпачок в ладони и только собрался выдернуть запал, как сзади раздался женский крик.
Я повернулся. В дверях стоял доктор Кригер с Марикой. Он прятался за девушкой, держа её за намотанные на кулак волосы, а пистолет в его руке смотрел на меня.
— На твоём месте я бы этого не делал, — сказал он и дернул рукой. Марика взвизгнула, изогнувшись, схватила его запястье, но Кригер врезал ей пистолетом по рёбрам. Из глаз Марики брызнули слёзы, она охнула и опустила руки. Он протолкнул её вперёд на несколько шагов. — Отойди от мины! — Ствол пистолета дёрнулся в сторону, показывая направление.
