Дмитрий Манасыпов - Район-55
В дверь деликатно постучали. Кир рявкнул:
– Кто там?
– Это Паук. Хозяин, можно войти?
– Входи.
В дверь протиснулся один из тех Измененных, которые не требовали постоянного контроля. Он остался в живых и прибился к Стае неделю назад, и только благодаря тому, что смог удивить Кира ударом, проломившим голову одной из собак. Загнанный в угол между высокими стенами автобазы, высокий, худой, с дополнительной парой верхних конечностей, он не испугался. Когда облезлая тварь с двумя головами кинулась на него, захлебываясь злым рычанием, Паук, не долго думая, пожертвовал нижними руками, которыми вцепился в мохнатые шеи. И пока клыки твари рвали плоть его рук, он схватил валяющийся рядом кусок арматуры и хладнокровно, парой ударов хладнокровно, парой ударов размозжил ей черепные коробки.
Кир остановил двинувшуюся в сторону Измененного Стаю и заговорил с ним. Как оказалось потом – абсолютно не зря. Он уже тогда задумывался о том, что иметь в подчинении нужно не только зверей. Пауку, который до Волны был обычным бомжом, идти было некуда. Так и получилось, что он прижился и притащил с собой еще двоих, которых знал по прошлой жизни.
К тому моменту, когда Радостный начали шерстить военные, у Кира уже сложилась самая настоящая команда. Стая и трое Измененных.
– Что такое? – Зоотехник внимательно посмотрел на Паука.
– Вроде как к станции что-то движется по «железке», Хозяин.
– Опять?
– Да скорее – снова.
Кир довольно хохотнул. Настырные вояки и прочие силовики вкупе с какими-то учеными продолжали радовать его своей глупостью, смешанной с храбростью. Начиная с третьего дня после Волны, получив, скорее всего, первые данные о состоянии воздуха и прочего, они сюда лезли очень активно. Те спецназовцы, с которыми Стая столкнулась утром первого дня, в счет не брались. Они были явно залетными ласточками, случайно прорвавшимися со стороны Черкасс. Безрассудный, хотя и храбрый поступок, ничего не скажешь.
Зоотехник вспомнил, как пожалел тогда о том, что не прихватил их оружие, но было уже поздно. Несколько автоматических стволов и сколько-то там патронов к ним – как в воду канули. Благо через пару дней их запас на территории Радостного стал резко пополняться. Военные решили вмешаться и превентивными мерами навести хоть какое-то подобие порядка. Не получилось.
Пущенные впереди наземных сил, заходящих с трех сторон на бронетехнике, несколько звеньев вертолетов оказались не готовы к сюрпризам. А сюрпризы заключались в громадных, живучих и крайне агрессивных, плюющихся кислотой крылатых тварях. Они, эти змеи-горынычи, умело зашли с тыла, разом обрушив на землю пять из восьми «вертушек». Поплатились жизнью трое из двенадцати тварей. И то, только одного сбили пулеметами. Остальных сбивали ракетами. Зверюшки бросились вдогонку за улепетывающими «крокодилами» с явным желанием завалить и их. Но не тут-то было. Неизвестно, что там произошло, этого Кир наблюдать не мог. Но грохотало очень даже неплохо, и назад вернулись всего шесть «птеродактилей». Так что, сами того не подозревая, военные облегчили жизнь Измененным в Городе. И к слову – одна «вертушка» грохнулась сама по себе, долетев до самого начала поселка, на Орлова.
И нет бы воякам тогда об этом задуматься… а ни фига. И лишь когда у них, на самом подъезде к Городу, начали глохнуть все «коробочки», только тогда кому-то там, за Чертой, как теперь ее стали называть, пришла в голову мысль о том, что что-то здесь не так. Феноменально просто все прояснилось: неизвестное поле полностью вырубает всю электрику и, соответственно, электронику в полосе, равной десяти метрам в ширину. А укатить вручную вперед БТР с полными баками и боекомплектом вряд ли сможет даже взвод спецназа. Вот и тогда не смогли и пошли пешком. Все, что случилось потом, Кир наблюдал с крыши девятиэтажки, находившейся как раз напротив въезда в Город. Туристский бинокль, который он взял в витрине магазина спорттоваров, оказался весьма кстати: он давал возможность оценить всю сложность ситуации, в которую попали силовики.
Как оказалось, Измененный Радостный приготовил им немало сюрпризов. Даже психика Кира, ставшая после недавних событий весьма сильной, не выдержала, и он блеванул. Было отчего…
Военные гибли прямо на глазах. Сразу две «двойки», пытавшиеся перебежками продвинуться к гаражному массиву, попали в мгновенно вспучившуюся большими пузырями черную лужу. И почти сразу ушли вниз. При этом они очень громко кричали, и кровь, которая пошла у них и через нос с горлом, и через уши, была видна в бинокль очень хорошо. Еще двое наступили на участок травы, который Киру с высоты был четко виден из-за странного стального отлива. И все. Их просто разрезало на много частей, быстро и донельзя кроваво. До окраины добрались человек десять, прошедших в прямом смысле «по трупам товарищей». А там их уже ждала Стая.
Что творилось на других окраинах, Кир узнал уже позже, от Паука и его товарищей.
Те, кто заходил со стороны газоперерабатывающего завода, попали под плотную волну обезумевших Измененных, которые бросились на прорыв. Измененные и военные положили много с обеих сторон, прежде чем отступить.
Колонна, шедшая со стороны реки и Ключей, напоролась на детский лагерь, находившийся в лесу. Военные, пробравшись через лес с минимальными потерями, решили изобразить благородство и начали прочесывать лагерь в поисках детей. Нашли… на свою голову. Про это Кир узнал от Багиры, как он окрестил девочку-подростка, с которой столкнулся в бывшем парке несколькими днями позднее. По-кошачьи грациозная девочка, превращенная Волной в идеальную боевую машину, рассказывала про это, умилительно щуря большие, неправдоподобно зеленые глаза с узкими вертикальными зрачками. Как подозревал зоотехник, она, скорее всего, и сама там неплохо повеселилась. Во всяком случае, к моменту встречи она обладала приличной коллекцией уже заживающих шрамов и следов пулевых попаданий.
Естественно, что на этом попыток прорваться военные не бросили. И в числе их «находок» оказались ни больше ни меньше, как паровозы, которые были извлечены из каких-то давно законсервированных складов. Простая механика позволила им добраться до станции. По какой-то странной причине железнодорожная ветка оказалась не забитой всякими странностями, погубившими десант с бронетехники. Лишь изредка что-то прорывалось, и тогда в любой момент насыпь под составом могла вздыбиться фонтаном огня или той самой черной хренотени. И вот тогда рядом появлялись падалыцики. И те, которые хотели утолить голод, и те, которые желали заполучить оружие, боеприпасы, одежду с амуницией и даже сухие пайки. Фляги с обычной, набранной на Той стороне водой стали драгоценными.
И еще Кир с ужасом стал ждать момента, когда между двумя станциями начнут курсировать бронепоезда. Да-да, он помнил из учебников истории про этих стальных динозавров, которые сейчас точно пригодились бы воякам. Их-то не больно расколупаешь когтями и клыками Стаи.
– И еще, Хозяин… – Паук кашлянул, отрывая «патрона» от размышлений. – Борода и Леший ходили в больничку за медикаментами. Нарвались на того типа, помните, я говорил?
– Ты про парня с крюком на руке, похожего на робота?
– Ну да.
– И что с Бородой и Лешим?
– Ну, того, удрали они. Правда, Бороду он успел зацепить по плечу цепью. Так что он сейчас лежит в халабуде нашей и водку пьет.
– Помогает?
– Чё?
– Водка, говорю, помогает?
– Ну да, типа. Эт, я чё сказать-то хотел. Нам все равно туда идти ж придется. Волки и обезьяны, которые отбились, они ж как раз туда сбегли. В сторону Парка. Вот. Ну и того, может, прижучим где этого подлюку? А?
– Прям искать его специально будем, да? Как ляпнешь, Паук, как будто в лужу пернешь.
– Прям так уж и в лужу, скажете тож. Типа можно девочку вашу туда отправить, чтоб посмотрела да поразнюхала. А то попьет он нашей крови, чую, чё попьет. Да и…
– А? Ты еще что-то хочешь что ли?
– Дык, бабу бы нам, поновее. А то Ирка-то от ваших этих приказов совсем с катушек съехала. Грызть нас кинулась, пришлось ее оприходовать. А вторая – ну прям ни рыба ни мясо. Ни готовить не умеет, ничего. И сама-то – ни сиськи, ни письки, и жопа плоская.
– Ну ты, тарантул, зажрался. Две недели как нормально живешь, в первый раз за сколько лет, и недоволен одной из первых городских красавиц. Вот наглец. Иди, я подумаю…
***Егерь смотрел в окно, где все больше сгущались сумерки. И шел дождь. Плохое время. Очень плохое. Хуже его в Радостном стали только ночи. Ночи были совсем никуда.
Скоро наступит время закрывать решетки и наваренные им лично двойные железные ставни. Без этого никак. И хорошо, что в доме нет деревянных частей и хороший фундамент. Иначе твари могли бы попытаться прорыть подкоп. Как это уже было через пару улиц от их дома. Там они заставили перепуганную семью выбежать на улицу. Через пару ночей девочка, которую, судя по всему, только укусили и которая смогла убежать, присоединилась к тварям.
