Александр Конторович - Реконструктор. Дорога в один конец

Был фриц!

Правда, без ствола, он, видите ли, в сортир намылился! А тот – малость поодаль от огневой располагается. Чтобы, значит, всякими неприятными миазмами не оскорблять чуткий нюх истинных арийцев. Он, надо полагать, у них сильно в этом плане особенный…

Там этот немец и остался…

Рассыпавшись по кустам, окружаем пушку. Сигнал к нападению – два удара камня о камень.

Не хочу свистеть, говорят, свист в неурочное время непогоду вызывает. Дождь, например… или ветер – это ежели на море. А я непогоды не люблю, как-то вот уж так получается.

Раз-два, пошли!

Махом перескакиваю через мешки с песком – все огневые здесь похожим образом оборудованы. Спиною ко мне сидит на корточках артиллерист. Что-то он там на ящике разложил… теперь уже и не соберет!

Первый… хотя, если часового и сортирного фрица присовокупить, уже третий будет.

Сбоку хрип, на ноже у Огородникова скорчился унтер – не повезло ему. А бить надо сильнее. Сколько ни говори, один хрен – все по-своему делают! Ну, сейчас-то ты чего ждешь?!

Ага, дошло… второй удар оказался более точным и сильным.

Расчет «ахт-ахт» составляет одиннадцать человек. Почти половина из них занята тасканием боезапаса, и уже в силу этого мужики крепкие и здоровенные. На нашу долю выпало девять, и легкой добычей они не стали. Даже несмотря на то, что атаковали мы артиллеристов внезапно и с холодным оружием, заземлить их всех сразу не удалось. Бой вышел жестоким и кровавым – одного из наших тотчас же основательно стукнули какой-то увесистой железякой, он носом в землю и зарылся. Хорошо, что хоть без стрельбы обошлось – не пустили немцев к их оружию!

Сколько длилась схватка?

Да фиг его знает… время как-то все размазалось…

Помню, что коренастый немец отмахивался от Казина карабином. И все время норовил его перезарядить. Только руку к затвору потянет – Марат его ногой! Отпрыгивал артиллерист назад – а на землю падал очередной патрон… Финал этим поскакушкам поставил Машкин, долбанув немца чем-то тяжелым между лопаток. А Казин добавил… уже штыком.

А вот с каким-то плотноватым хмырем я махался и вовсе не пойми сколько времени. Заработав от кого-то из ребят удар по шее, фриц только сдавленно хрипел, даже и не пробуя возмущенно возопить. Трудно это – когда тебе чуть не по гортани прикладом дали… не шибко здесь поорешь… Это, кстати, существенно мне помогло, координацию движений мой противник в некоторой части утратил и здоровенным железным штырем (вот уж не предполагал, что такие штуки входят в снаряжение артиллеристов!) махал уже не так эффективно. Хотя надо отдать ему должное, на дистанции он меня держал и порезать себя кинжалом не давал.

Закончилось наше бодание тем, что кто-то из ребят, вывалившись сбоку, огрел немца прикладом по башке. Тут уж и я не сплоховал и добавил еще и от себя!

– Осмотреться всем! Проверить оружие! Огородников – на пост! И в оба смотреть, нам тут визитеров не надобно!

– Есть, старшина! Сделаем!

Ты глянь – повеселел!

А Салафутдинова убили… Жаль его, крепкий парень был, а вот поди ж ты…

Да и вообще, нам этот бой легким не показался, всем на орехи прилетело. По уму – так просто пострелять бы этих артиллеристов – но фиг! Не отошли еще фрицы от горячки боя, подорвутся враз, выстрелы услышав. И будет нам тут… Словом, стрелять нельзя.

Снимаю со станины орудия бинокль, он там на каком-то крючке мирно висел. Хороший, кстати, надо бы не забыть его потом затрофеить.

И что у нас вокруг интересного происходит?

На поле вокруг подбитой техники видна какая-то возня – чинят, надо думать. Ладно, это нам уже не так страшно, тем паче что оставшиеся танки уже пылят себе по дороге, уходя куда-то в лес. И фиг с ними, не станем задерживать. Кстати, мои догадки оказались верными – танки стояли где-то в сторонке и к полю боя прибыли загодя. Точняк нас тут ждали. И к бабке не ходи!

Эх, ефрейтор не вовремя погиб! Умный мужик был, он бы мне здорово пособил! Ладно, что есть, то есть…

– Безруков! Топай сюда!

К пушке, считая со мной, нас пришло девять человек. Осталось в живых восемь. Один на посту, без охраны никак нельзя. Нас ведь тоже можно перещелкать, как куропаток, незаметно подойдя по лесу.

Делаю перестановку, отправляю пулеметчика на пост – его ДП очень даже веский аргумент против неожиданных гостей.

Итого – семь человек. Отправляю шестерых за снарядами – их надо сюда натаскать как можно больше.

А вот как наводить этот агрегат… Это не скорострелка – там-то все более-менее просто. Сел в кресло – вот он, прицел, прямо перед мордой, не ошибешься.

Здесь прицел тоже есть, но вот как раз в нем я не шибко-то и разбираюсь. Нет, перекрестье-то я на цель наведу… только ведь тут и еще какие-то маховички и прочие премудрости есть. Что-нибудь не в ту сторону повернешь – и полетит снаряд вовсе неведомо куда.

Впрочем, задумка все-таки есть – русские мы али кто? Из какой только переделки природная смекалка не выводила!

Опускаю ствол и разгоняю его по горизонту. Погрузочная площадка отсюда совсем близко, и на путях стоит несколько вагонов. Открыв затвор, смотрю через ствол.

Так, чуток левее надобно… теперь выше – хорош!

Пушка смотрит прямо на вагон. Тот, что посередке располагается, всего их три.

А прицел куда глядит?

Вот он уставился куда-то… словом, не совсем туда. Это отчего же так выходит? Чему верить больше, своим глазам или прибору? Нет, куда-то в район вагона он смотрит, это факт. Вроде бы чуток повыше он глядит…

У артиллеристов есть какие-то там поправки и прочая фигня, обычному солдату не всегда понятная. Можно даже по какому-то ориентиру наводить, а снаряд полетит куда-то еще.

Но, надо полагать, это все же не к зенитчикам относится, те ведь по видимой цели стреляют? Да, но и здесь есть какие-то поправки на скорость цели и дальность – их тоже как-то вводят ведь? Может быть, именно поэтому перекрестье прицела смотрит не совсем на вагон?

Наверное…

Сделаем тогда поправку, там есть шкала, по ней и прикинем…

Ну… где-то так…

Оборачиваюсь.

Ребята уже натаскали к пушке десятка три снарядов, думаю, что этого вполне достаточно. Взорвать, пусть даже и таким снарядом, артсклад… оно и неплохо бы, но боюсь, что не выйдет. Я только верхушки крыш отсюда вижу, не факт, что немцы хранят тяжелые снаряды на чердаках. А больше мы никуда не попадем, валы мешают. Да и не факт, что, даже выпустив по цели все тридцать снарядов, мы хоть одним в крышу попадем, – из нас еще те артиллеристы, откровенно-то говоря…

Ладно, не взорвем, так хоть до усеру напугаем – это-то уж точно получится! Насколько я помню, снаряд изначально установлен на удар, это уж потом с ним там что-то такое делают, что он взрывается, пролетев какое-то расстояние. Но данную операцию надо производить вручную, чего никто из нас делать не собирается. Да и не умеет, откровенно-то говоря. Так что рванут снаряды там, куда попадут.