Геннадий Прашкевич - Царь-Ужас
– Да, – ответила коммодор Фрина. – Но сперва мы должны убедиться, что ты не причинишь вреда ни себе, ни нам.
– Это почему?
Фрина не поняла.
– Это почему? – заорал, затрясся злобно экспонат X. Вид разрядника плохо на него действовал. – Чего вы все хотите от меня? Когда вы заберете меня отсюда?
– Сегодня, сегодня, – поспешно ответил Тарби.
Экспонат X вздрогнул:
– Это правда?
Коммодор Фрина кивнула.
И заворожено застыла, уставившись на широкую спину повернувшегося наконец экспоната X.
Несколько стремительных линий обозначили гибкий силуэт обнаженной женщины, она действительно походила на Фрину. Мелкие капельки пота, выступившие на коже экспоната X, невероятно оживляли портрет. Женщина была совершенно как живая. В нее, наверное, можно было влюбиться.
– Любуйся, сука, – злобно бросил через плечо экспонат X. – Все равно я вам зачем-то нужен, иначе вы давно закоптили бы меня на костре. Ну, правду я говорю, браток? – нехорошо подмигнул он через плечо Коллекционеру. Когда он говорил, лопатки чуть заметно двигались, дивная женщина на спине оживала.
– Это выполнено руками? – изумленно спросила Фрина.
Экспонат X злобно заржал:
– Не членом же… Тайного Совета…
– Но это невозможно, – возразила потрясенная Фрина.
– Что ты в этом понимаешь?!
– Я предупреждал, его слова часто лишены смысла, – напомнил Тарби. – Сплошные эмоции. Он обнажен целиком – духовно тоже. – И спросил: – Разумеется, вы заберете его с собой… Он достоин большего внимания, несомненно… Но как вы объясните его столь неожиданное появление у вас, коммодор Фрина?
– Коммодор?.. – заорал, услышав Коллекционера, экспонат X. – Эта баба – коммодор?.. Значит, я все-таки в Англии?.. Или это Ливия?.. Мы шли сюда по пустыне, было холодно… Или это все-таки английская база?.. Тогда какого черта? Сорвите с меня цепи, я ваш союзник!..
– Мы заберем тебя отсюда через пару дней, – улыбнулась коммодор Фрина. – Но несколько дней ты еще побудешь здесь…
И понимающе кивнула тайному Коллекционеру:
– Наверное, не надо его пока расковывать… – («Сука! Сука!» – злобно завопил экспонат X, гремя цепями.) – Кажется, он действительно способен нанести себе вред… В самое ближайшее время мы соберем Тайный Совет и окончательно определим его судьбу… Я рада, Тарби, – заявила коммодор Фрина официальным голосом, – что вы поступили именно так… На Тайном Совете я постараюсь представить дело самым выгодным для вас образом… Бы ведь выкупили экспонат X у неизвестных номадов, потратив массу личных средств и времени, и привели экспонат X в надлежащий вид… – намекнула она. – Так ведь, Тарби?.. Вы всячески заботились о том, чтобы экспонат X был жив, энергичен и гармонично вписался в новую концепцию государственной безопасности… Я ведь не ошибаюсь?.. Уверена, что Тайный Совет примет правильное решение и Галерея искусств будет открыта в назначенное время.
6. «Перно» и две рюмки
Галерея искусств была открыта в назначенное время.
Правда, офицер Ли находился в Северной провинции, отправленный туда тайными, но усиленными хлопотами члена Тайного Совета Тарби. Ему было возвращено офицерское звание как знак прощения. Он получил в командование небольшой гарнизон, занимавший бетонный форт, поставленный на вершине высокого холма, резко обрывавшегося на севере в расщелину, образовавшуюся здесь в эпоху последних землетрясений. Воздух над фортом был гораздо чище, чем над Старой Базой. Случались дни, когда пепельная мгла ночи сменялась кровавым рассветом, а затем выкатывалось над вершинами отчетливо наблюдаемое сквозь пепельные пылевые тучи еще кровавое солнце, больное на вид, несомненно, температурящее. Тогда жалюзи на окнах автоматически опускались, ночной холод сменялся томящим жаром.
Устроившись на террасе под огромным зонтом, офицер Ли размышлял.
Он не держал на Коллекционера зла. Не держал он зла и на коммодора Фрину, назначенную ответственной за содержание и уход за экспонатом X. От офицеров, время от времени заглядывающих в гарнизон, офицер Ли знал о бешеном успехе Галереи искусств.
В первый день через Галерею, через ее Круглый зал, украшенный стилизованной под Солнце люстрой, прошло не более трехсот человек. Зато на другой день – семь тысяч. Перерывы, объявляемые по требованию коммодора Фрины, только возбуждали толпу. Пропуски на Старую Базу заказывали десятки тысяч людей, столько желающих оказалось взглянуть на экспонат X. В конце концов, это был не просто экспонат. Ему можно было задавать вопросы. «Почему вы все время отворачиваетесь от меня?» – как анекдот передавали из уст в уста вопрос некоей озабоченной посетительницы из провинции. «Я думал, вы хотите увидеть то, что изображено на моей спине». – «Изображение? На вашей спине? Для этого у меня есть служанка».
Экспонат X, лишенный одежд, седой, наконец набравшийся сил, был отделен от посетителей невидимой пленкой силового поля. Обычно он сидел спиной к посетителям на специальной тумбе, выточенной из окаменевшего дерева секвойи (двойной знак ушедших миров); иногда прогуливался по невеликому пространству выделенной ему смотровой площадки или валялся на низком мягком диване, открытом для обзора со всех сторон. Иногда, забыв обо всем, он с упорством строил необыкновенные башни из цветных пластиковых кубов – совершенно бессмысленное занятие, впрочем очень сильно действовавшее на посетителей. Из предосторожности (чтобы экспонат X не получил случайную травму) цветные кубы выдавались ему мягкие.
Однажды экспонат X потребовал кисть и краски.
С обратной стороны невидимой пленки силового поля он смело изобразил бутылку зеленого стекла и две рюмки. Рюмки оказались тоже зелеными, казалось, они висели в воздухе.
Это восхитило посетителей.
Экспонат X сам не знал, как всплыли в нем воспоминания о какой-то бутылке «Перно», но сам поразился, увидев, как ловко и красиво у него получилось. С этого дня он много раз повторял свой удачный опыт, и скоро везде – на стенах Круглого зала, на пленке силового поля, на стекле иллюминаторов, в спальной комнате экспоната X – красовались изображения зеленой бутылки «Перно» и двух рюмок. Коммодор Фрина, с гордостью и вниманием следившая за каждым шагом своего подопечного, невольно заинтересовалась:
– Что это?
– Бутылка «Перно».
– Это такой напиток?
– А зачем тебе это знать? – ухмыльнулся экспонат X.
– Чтобы определить сущность нового понятия, – мягко заметил Коллекционер Тарби, присутствовавший при разговоре.
– Вот сами и дерите зад.
– Как это понять?
– Как хотите.
– Почему ты всегда изображаешь только зеленую бутылку «Перно» и зеленые рюмки? Почему ты никогда не изображаешь ничего другого? – мягко поинтересовалась коммодор Фрина.
– Чтобы казалось много.
– Ты хочешь сказать, что настоящее искусство непременно должно быть массовым?
– Оно должно быть таким, каким кажется мне. Именно так. Таким и больше никаким.
– Но разве творцы искусства не должны учитывать желания окружающих? – удивилась коммодор Фрина.
– С чего вдруг? При чем тут окружающие? Не нравится, творите сами.
– На творчество у нас нет времени, – возразила коммодор Фрина. – Мы живем в мире, подверженном постоянной опасности. Мы постоянно напряжены и постоянно заняты.
– Тогда принимайте то, что есть.
Снаружи пленку силового поля, окружающего смотровое пространство, время от времени обмывали специальным раствором, потому что нашлись и такие посетители, кому в радость оказалось швырнуть в экспонат X тайком пронесенные через общий контроль тухлые продукты. К счастью, запахи из зала выветривались быстро, а экспонат X, к радости коммодора Фрины, оказался не трусливым и вел себя безупречно. Этому способствовала достигнутая между экспонатом X и членами Тайного Совета договоренность: своим безупречным поведением экспонат X отрабатывай свой вполне теперь возможный будущий отпуск.
– Ну и урод! – восхищались многочисленные посетители и кричали радостно: – Эй, урод, повернись!
Экспонат X безропотно поворачивался.
– Зачем тебе все это?
Экспонат X пожимал плечами.
– Неужели ты думаешь, – кричал кто-нибудь самый умный, – что мы сами не додумались бы изобразить на стене зеленую бутылку и две рюмки?
– Но вы не додумались.
Наглость экспоната X сбивала посетителей с толку.
– А ты знаешь, почему мы не додумались? – недоумевали они.
– Знаю.
– Ну так скажи, урод.
– Потому что у вас нет врагов.
– А падающие астероиды? А бесчисленные метеоритные ливни? А непреходящая опасность новой Катастрофы?
