Олег Кожевников - Будущее в тебе. ЛЕД и ПЛАМЯ

Приняв окончательное решение, я высунулся из кабины и приказал красноармейцам покинуть бронетранспортёр, захватив с собой ящики с гранатами. Когда они все спрыгнули на снег, я объяснил им, что сейчас, отправляюсь на разведку к финскому штабу. С собой в кабину я возьму только одного Шерхана, а остальные должны ожидать меня здесь. И не просто ждать, а в любую минуту быть готовым к отражению атаки финнов со стороны примыкающих улиц. Дождавшись, когда Шерхан заберётся в кабину, я тронулся в сторону злополучного финского штаба.

Выехав из домовой завесы, я оказался практически прямо напротив кирхи. Правая сторона самого здания штаба была всё ещё окутана клубами чёрного дыма. Остальная часть здания прекрасно просматривалась, тем более, небо уже посветлело. Скоро должно было появиться солнце, и эта безумная ночь, наконец, закончится. Я остановился, чтобы оглядеться, и в этот момент по бронетранспортёру начали стрелять. И стреляли, что было самое неприятное, свои, я даже заметил, откуда вёлся автоматный огонь. Чтобы не искушать судьбу, а то ведь могли кинуть и гранату, я, задним ходом, опять скрылся под защиту дымовой завесы. И, самое смешное, что весь этот мой манёвр прикрывал огонь финского пулемёта, установленного на колокольне храма. Вся эта вылазка превратилась в театр абсурда - по мне стреляли свои, а финны меня защищали.

Убрался с открытого места я весьма вовремя. Ещё не полностью заехав в плотную пелену дыма, услышал гавкающий звук выстрелов автоматической пушки. Слава богу, что из “Бофорса” стреляли не по мне. Я успел заметить, как на стене колокольни, чуть ниже амбразуры, где был установлен пулемёт, возникло несколько султанчиков каменной пыли. Именно туда попала серия 40 мм снарядов, выпущенная из “Бофорса”.

Однако мой безрассудный рейд был не совсем бесполезным. Во-первых, я убедился, что мои рассуждения были правильными. Во-вторых, понял, что положение сложилось патовое. Ни мы не могли, даже при помощи имеющихся “Бафосов”, уничтожить засевших в церкви финнов, ни у них не получится самим вырваться из этой ловушки. В краткосрочном плане, положение у финнов было более выгодным. К ним в ближайшее время могли прорваться на помощь егеря, или другие уцелевшие части. Мы же могли надеяться на подход наших передовых частей не раньше, чем часа через три-четыре. Нужно было что-то предпринять, чтобы разрубить этот гордиев узел.

Как я только что убедился, бронетранспортёр не сможет стать палочкой-выручалочкой в сложившейся ситуации. Практически никто из наших бойцов не знал, что наша группа захватила броневик. И, поэтому, каждый из них посчитает, что это весьма достойная цель для броска гранаты, даже если у него она останется последней. Было бы очень обидно, спеша на помощь к попавшим в переделку красноармейцам, получить гранату, от замаскировавшегося где-то, нашего бойца. А отстреливать своих, чтобы отбросить прорывающихся финнов, это был, вообще, бред. Вот так я думал, возвращаясь обратно, к оставленным возле горящей пивной, своим ребятам.

Доехав, примерно, до того же места, откуда недавно отъезжал, я остановился. Выбравшись из кабины бронетранспортёра, в задумчивости огляделся. Сквозь клубы дыма мой взгляд зацепился за силуэт, стоящего метрах в семи от меня, бензозаправщика. И вдруг в голове мелькнула мысль, как можно уничтожить эту занозу, злосчастный штаб, с засевшими там финнами.

Скомандовав оставленным ранее здесь красноармейцам залезать обратно в бронированный кузов и там опять ожидать нашего возвращения, я кивнул Шерхану и направился, сопровождаемый им, к бензозаправщику. Цистерна этого большого автомобиля вмещала тонн пять бензина. Подойдя к заправщику, я проверил наличие топлива в цистерне - она оказалась почти полной. Проверил я и насос, качающий этот бензин из цистерны - он был в полном порядке. Кроме всех этих действий, заставил Шерхана измерить длину шланга - оказалось, восемь метров. После этого обследования я объяснил Наилю, что мы сейчас с ним будем делать. Довольно импульсивно, наверное, под воздействием ощущений, полученных во время нашего выезда к кирхе, я начал ему говорить:

- Понимаешь, нам нужно этот штаб обязательно уничтожить. Потом, перегруппироваться для отражения атаки егерей. Если мы это не успеем быстро сделать, то окажемся, как между наковальней и молотом. Егеря - ребята серьёзные, и они быстро надерут нам задницу. Теперь уже не получится застать их врасплох. Тем более, скоро совсем рассветёт, и они быстро раскусят, что нас не очень много. Поэтому, Щерхан, чтобы совсем уж не влипнуть в это дерьмо, нам с тобой придётся рискнуть своей шкурой. Нужно будет подогнать этот бензовоз вплотную к стене кирхи, вставить шланг в окно и, насосом, накачать в этот финский бункер бензинчику. После этого, мы им устроим небольшой крематорий. Тут, правда, имеется большая загвоздка, одна пуля в цистерну этого бензовоза, и мы с тобой сами в крематории. Я тебя люблю и уважаю, поэтому, сейчас приказывать не могу, ты сам решай - поедешь со мной, или нет. Моё отношение к тебе не изменится. Правда, знай, что всё это провернуть гораздо сподручнее вдвоём. Один вставляет шланг в окно, а второй включает насос бензовоза.

Шерхан, несколько обиженно посмотрел на меня, потом сплюнул и довольно громким голосом ответил:

- Товарищ старший лейтенант, ну почему вы меня обижаете? Разве я могу вас одного отпустить? Кто же вам будет прикрывать спину? Нет, я обязательно буду с вами. К тому же, гибель в огне - не самый плохой вариант попасть на аудиенцию к Аллаху. Всё лучше, чем замёрзнуть, или загнуться от пули снайпера. Неужели вы думаете, что мусульманин не может идти на смерть вместе с православным. Бог то у нас один, хоть вы называете его Христом, а мы Аллахом. Да и Родина у нас одна, и я, также как и вы, готов за неё положить свою жизнь.

На этих словах Шерхан остановился, немного помолчал и, вдруг, громко выкрикнул:

- Аллах акбар!

Потом повернулся и, молча, направился на пассажирское место. Я, тоже загнав все мысли и сомнения подальше, забрался в кабину и запустил двигатель бензовоза. Автомобиль, также как до этого и бронетранспортёр, запустился сразу. Всё-таки, немцы, нужно отдать им должное, умели содержать технику в полной готовности.

Моё решение подогнать бензовоз к кирхе, может быть и было безрассудным, в стиле того Юрки Черкасова, которого некоторые командиры нашего эскадрона считали совершенно безбашенным пацаном, но даже присутствующая во мне сущность моего деда, согласилась с таким планом. Этот, волею судьбы появившейся во мне тормоз, всё просчитал, проанализировал и выдал вердикт - риск подогнать бензовоз к кирхе, под защитой дымовой завесы, не такой уж большой. Наши вряд ли увидят, а финны услышать могут, но стрелять не будут. Они все там ждут подхода подкреплений, а после появления перед штабом бронетранспортёра, который обстреляли русские, финны, наверняка, не удивятся, если услышат звук двигателя. Наоборот, подумают - командир подошедшего на помощь бронетранспортёра, оказался умным человеком. Не полез под снаряды автоматической пушки, а, пользуясь дымовой завесой, смог подобраться к самому штабу.

План дальнейших действий тоже прошёл экспертизу моего внутреннего цербера. Первоначально я хотел, вставив шланг в окно кирхи и включив насос бензовоза, выждать в отдалении минут десять. Потом подбежать к этому окну, бросить внутрь бутылку с зажигательной смесью и, быстро, насколько хватит сил, сматываться оттуда подальше. Но на эту задумку, откуда-то изнутри, возникла мысль, что такие планы сродни самоубийству, ведь, действуя, таким образом, я даже не доживу до момента, когда нужно будет бросать бутылку в окно. Проще взять и убить себя, стучась тупой головой о стену этой кирхи.

Внутренний голос мне буквально приказывал - после того, как подгонишь бензовоз вплотную к стене кирхи, немедленно сматывайся подальше. Не хрен, ловить приключений на свою жопу. Финны быстро разберутся, что это диверсия, и какой-нибудь ихний дурак обязательно выстрелит по бензовозу. Даже если находиться метрах в десяти от взрывающегося бензовоза, то шансов выжить - ноль. Пять тонн бензина, это не шутка. Нужно, подогнав бензовоз, тут же делать от него ноги, пока финны не опомнились. Если там окажутся умные люди и по бензовозу стрелять не будут, то, отбежав подальше, нужно самим открыть по нему огонь. Опыт моего деда говорил, - взрыв такого количества бензина, наверняка, обрушит стену этой кирхи. А потом, ликвидировать выживших финнов уже будет делом техники. Можно будет подкатить на бронетранспортёре и закидать там всё гранатами.

Однако мне не хотелось предавать первоначальный план, поэтому, после недолгой внутренней борьбы, появился компромисс. Я окончательно решил, что шланг в окно мы, всё-таки, вставим и начнём качать бензин в здание. Но после включения насоса, быстро уматываем от кирхи подальше. Если бензовоз взорвётся раньше, чем выкачается весь бензин, то так тому и быть. Всё равно, какое-то количество топлива попадёт в здание, и после взрыва там всё выгорит. Если же взрыва не будет, и весь бензин попадёт внутрь кирхи, то его пары сдетонируют даже от выстрелов самих финнов. А если и мы добавим туда огоньку, то ад для чухонцев начнётся уже здесь, и мы достойно отомстим за гибель наших братьев из 163 дивизии.