Владимир Пекальчук - Долина смертных теней
– Медленно время тянется, – вздохнул Сергей, – уж на что я человек не военный, а предпочел бы бой этому ожиданию.
– Да уж, – согласился Валера, – ожидание смерти страшнее самой смерти.
– Ну так выйди наружу, – предложил Пустынник, – может быть, успеешь понять всю глубину своих заблуждений.
– Да пошел ты, – огрызнулся тот.
– Будь мы тут только вдвоем, я бы так и сделал, – не открывая глаз, парировал сталкер.
– Не ссорьтесь, – сказал Латышевский, – нам еще предстоит пройти через ад, не стоит собачиться преждевременно.
Макс скосил взгляд на старика:
– Вы верите в то, что все это не зря? Что те из нас, которые не вернутся, умрут не напрасно?
– Не верил бы – остался бы дома, с внуками и студентами, – спокойно ответил инженер.
– Вы же инженер, должны понимать, чтобы где-то в чем-то выиграть, надо что-то проиграть, и проигрыш равен выигрышу только в идеальном случае.
– Естественно, – согласился Латышевский, – удивлен, конечно, такими познаниями физики у простого наемника. Я не оспариваю законов природы, но предложу контрдовод: иногда люди теряют ненужное и выигрывают жизненно важное. Когда ты садишься рыбачить на льду, то теряешь кусочек полусгнившего мяса или каши и свое время. Выиграть же можешь рыбину, которая станет разницей между жизнью и смертью. Я считаю, что нет ничего хуже алчущих. Именно они стоят между нами и возрождением человечества из руин. И теперь, когда Предел смещается на север, время играет против нас. Расклада хуже нынешнего я себе не представляю.
– У вас плохое воображение, – негромко сказал Пустынник.
На несколько секунд воцарилось гнетущее молчание.
– Что еще вы забыли нам сообщить? – хмуро поинтересовался Слепнев.
– Я скажу, если вспомню, – зевнул сталкер.
Где-то вдалеке раздался приглушенный рык, и сонливость Пустынника словно испарилась. Он вскочил на ноги и скомандовал:
– Собираемся. Сейчас пойдем на прорыв, пока наши враги будут заняты.
– Заняты? Чем? – вопросительно уставились на него одиннадцать пар глаз.
Сталкер взвалил на плечи свой рюкзак:
– Тушенка привлекла ворон… но вороны не могут покушать, так как рядом немало людей, и сейчас кружат над этим местом. Кружат точно так же, как кружили бы над умирающим живым существом в ожидании, когда можно будет попировать. А для хищников побольше это указатель добычи, и потому наши враги сейчас будут заняты не нами, им придется собраться вместе, чтобы отбиться. Хороший шанс для нас, не так ли?
– Так вот зачем ты выбросил тушенку, чтобы приманить хищника! – осенило Макса.
– Именно.
Влад одобрительно улыбнулся, а Игорь поднял кверху большой палец: находчивость Пустынника и правда оказалась достойна всяческих похвал.
Сталкер протянул пулемет Михаилу:
– Понеси его пока, я сейчас пойду вперед и уберу растяжки. Первыми идем мы с Максом и Вороном, за нами Оля, дальше все остальные.
– Почему так? – удивился Игорь.
– Оружие с глушителем только у нас четверых. Попробуем пройти без шума.
Однако выбраться незаметно не удалось: на первом этаже их ожидала засада. Сразу из трех квартир на лестничную площадку хлынули, потрясая топорами и короткими копьями, несколько дикарей. Раздались хлопки выстрелов «Винтореза» и двух «Абаканов», раскатисто пробасил пулемет Петрухи. Все смешалось.
Макс выстрелил почти в упор в рослого верзилу, и тот упал, так и не успев пустить в ход топор. Рядом Ворон, выпустив очередь веером, свалил еще одного и ударил прикладом нападающего, который вклинился между ним и Пустынником, а идущая чуть сзади Ольга всадила в падающее тело пулю. В это же время сталкер успел застрелить троих и сбить с ног четвертого, но проморгал невысокого юркого коротышку, которому удалось проскользнуть мимо него и броситься на Ольгу.
Макс заметил его краем глаза и наотмашь ударил прикладом, выбив из руки дикаря нож, но тот все равно набросился на девушку и повалил наземь. В этот же момент из рукава Ольги появился тонкий клинок и вошел нападающему между ребер. Дикарь взвыл и обмяк.
Михаил и Петруха застрелили еще двоих, и на этом бой закончился, продлившись всего несколько секунд.
Пустынник стащил труп с Ольги и помог ей встать, бросив благодарный взгляд на Макса. Ворон пнул ногой тело перед ним:
– У нас два пленника, один ранен. Добить?
– Нет, – ответил сталкер, – возможно, дальше обойдется без кровопролития. Оставьте его тут.
С этими словами он поднял с пола оглушенного им дикаря и взвалил на плечо:
– Идемте, быстро!
– Это же девка! – изумленно произнес Игорь.
– Тебя это удивляет?
– Хм… да, немного.
Вдалеке раздался яростный вой не менее чем десяти глоток, ему вторил мощный, раскатистый рев неизвестного хищника.
– Их больше, чем я думал, – сказал Пустынник.
Отряд быстро, насколько позволял груз, двинулся по узкому переулку и спустя двадцать минут под покровом сгущающейся темноты добрался до реки.
– Вон и мост! – обрадовался Слепнев. – Стоит, окаянный, даром что почти девяносто лет никто за ним не смотрел!
Пустынник шел первым, неся на плече пленницу, и Макс почувствовал укол профессиональной зависти, глядя, как сталкер бодро двигается, несмотря на тяжеленный рюкзак, оружие и рослую дикарку на плече – в сумме никак не меньше его собственного веса, добрых девяносто кило. Куда ни кинь, везде лучше всех, в том числе во всем, что касается войны. Ведь Пустынник – сталкер, и его превосходство в своей области вполне закономерно. Но Макс – наемник, у кого, как не у него, больше всего опыта в деле боев с себе подобными? И тем не менее он признался себе, что этот странный, лишенный любых проявлений эмоций человек обставил его, Макса, на его же собственном поле. Пустынник лучше стреляет, его реакции можно только завидовать. Навыки рукопашного боя на высоте – но скажите, на кой ляд сталкеру рукопашный бой? С волкарями на кулачках драться? Сам Макс не раз махался в кабаках со сталкерами, среди них попадались неплохие бойцы на ножах и саперных лопатках, но в кулачном бою им не дано тягаться с опытным наемником – просто профиль разный. Враги сталкера – в основном зверье, а наемник имеет дело с людьми, вот и весь секрет.
Опять же стрельба. Сталкеры всегда подпускают хищника поближе, чтобы бить наверняка, и на большие расстояния обычно стрелки так себе. Наемник куда чаще ведет перестрелки на больших расстояниях – его враг ведь тоже с автоматом. И вот тут сталкер Пустынник уделал наемника Шрайка только так. С большим отрывом по очкам.
Макс бросил взгляд исподлобья ему в спину. Нет никаких сомнений: этот человек в прошлом наверняка солдат или наемник, слишком уж хороши его навыки. И вдобавок наемника мучила мысль, что амнезия Пустынника – шкаф, в котором покоится не очень симпатичный скелет. Люди вроде него просто не могут не иметь темного прошлого.
И что хуже всего – понимает это только он, Макс. Ворон, хитрый, ушлый, тертый и стреляный наемник, ничуть не хуже своего бывшего лидера, только отмахнулся от подозрений Макса. Ольга-Рысь, продувная бестия, души не чает в своем Артуре: еще бы, ходячая золотая жила и каменная стена в одном лице. Где же твое чутье охотника, хищница? Неужели не понятно, что амнезия, так удачно отдавшая Пустынника в твое полное распоряжение, может скрывать не самые приятные вещи?!
Размышляя так, Макс и не заметил, как оказался у моста, полностью перекрытого остовами автомашин. Пустынник продолжал двигаться первым, лавируя между железными скелетами. Ольга и Макс топали следом, за ними шли ученые. Остальные охранники замыкали шествие.
– Давайте же передохнем, – взмолился Слепнев, – сердце, кажется, сейчас лопнет!
– Конечно, – согласился сталкер, – вот тут расположимся.
Он выбрал очень удачное место: маленький пятачок бетона, окруженный остовами грузовика и пары автобусов. Отсюда мост хорошо просматривался в обоих направлениях, а сам отряд находился в относительной безопасности.
Пожилой ученый привалился к ржавому борту автобуса, жадно глотая воздух. Остальные тоже более чем просто устали – пробежка с грузом основательно вымотала всех, даже Пустынник тяжело дышит. В конце концов, и он не из железа.
Свою пленницу сталкер положил сбоку и сел напротив, держа оружие наготове.
– Зачем ты ее тащишь? – спросил Игорь чуть погодя. – Для допроса?
– Вроде того. Попробуем пообщаться.
Дикарка оказалась молодой женщиной лет двадцати трех или около того, рослой, крепкой, со смуглой, загорелой кожей, черными волосами и довольно приятными чертами лица. Ее одежда – штаны и безрукавка из домотканого полотна, разгрузка военного образца сверху. На поясе – петелька для топора и фляга. На ногах самодельные кожаные сапожки, волосы перехвачены лентой.
Слепнев не удержался и приподнял веко.
– Любопытно, – сказал он, – глаз вполне обычный, но цвет радужки…
– Желтый, как у волка, – согласился Ворон.
