Дмитрий Дашко - Зона захвата
Кабина ритмично покачивались, убаюкивая пассажиров. Как ни крепился Михельсон, борясь с непреодолимой зевотой, но скоро и его охватило состояние полнейшей апатии. Голова наполнилась удивительной пустотой, редкие мысли ворочались тяжело, будто откормленные свиньи. Он задремал, изредка вздрагивая, когда уазик подбрасывало на кочках.
«Господи, вроде опасная поездка, в любой момент можем нарваться, но почему я столь безмятежен? – задумался Михельсон в состоянии полусна-полуяви: – Почему мне на все наплевать? Разве речь не идет о моей жизни? Я никогда раньше не был таким беспечным. Наверное, это привычка. Мага приучил, что мы на его базе в полной безопасности. К хорошему привыкаешь быстро».
Водитель вставил кассету в магнитолу, и в салоне заиграло что-то бодренькое, дискотечное, на английском языке. Михельсон, как ни силился, не смог опознать исполнителей, хотя слышал их прежде, причем не раз.
– Кто это играет? – спросил он у водителя, не скрывая возникшего интереса.
Михельсон обычно относился к современной музыке равнодушно, но эта песня ему понравилась мелодизмом и редкой по степени проникновения задушевностью. Зацепило его основательно.
Водитель вместо ответа протянул футляр от кассеты МК-60, на котором сбоку была выведена надпись красным фломастером: «Бэд Бойз Блу. Первый концерт»[7].
– Что за «Бэд Бойз Блу»? – не понял Михельсон.
– Да шут их знает. Немцы, говорят, какие-то, – пожал плечами водила. – Ниче так музычка, хоть и не новая. У меня и второй их концерт есть. Спецом с собой в дорогу взял. От скуки самое лекарство!
– Буду знать, – кивнул Михельсон.
Он окончательно стряхнул с себя остатки сна и вновь уставился в залепленное грязью окно.
Они отъехали от укрепрайона довольно далеко. Здесь власть Маги если не заканчивалась, то находилось под большим сомнением. Апатию со всех как рукой сняло.
Теперь спецназовцы вели себя так, что Михельсону, человеку глубоко штатскому, стало ясно: в любой миг они готовы открыть огонь или выпрыгнуть из автомобиля прямо на ходу.
Из оружия у него имелся только ПМ с одной обоймой. Случись перестрелка, толку от Михельсона было бы немного, но он успокаивал себя тем, что ехал в совершенно ином качестве, а спецназовцы на то и нужны, чтобы обеспечивать его безопасность. Грудью, конечно, закрывать не станут, но погибнуть за просто так не дадут. Будут спасать, пока есть такая возможность. В их профессионализме Михельсон не сомневался. Уже видел, как те «работают».
Остатки рейдерской колонны они нашли примерно через час. Принадлежность бандитов к группировке Асмолова удалось вычислить моментально. Да, собственно, других вариантов и быть не могло.
Неразграбленные машины так и остались стоять посреди дороги. Истерзанные, начавшие уже гнить тела людей валялись в причудливых позах. Потревоженное воронье разлетелось, открыв взору страшную картину кровавого пиршества.
Даже спецназовцам было не по себе.
Михельсону не потребовалось много времени, чтобы определить: здесь поработали его питомцы. Похоже, у них не оставалось выбора. Асмоловцы засекли особей, те вступили в схватку, уничтожив всех свидетелей. Именно тут Гипер с Чернышом и получили первые ранения.
Пока Михельсон осматривал трупы и чиркал что-то в своем блокнотике, один из спецназовцев связался по рации с лабораторией.
Петров, узнав детали столкновения, покачал головой. Он сразу сообразил, какими неприятностями это грозит. Асмолов не идиот, наверняка повесит гибель своих бойцов на Магу и постарается отомстить. Таковы здешние законы: если дал слабину – сожрут. И чужие и свои.
Теперь, хочешь не хочешь, надо ставить Хаким-бея в известность. И чем раньше, тем лучше, чтобы он успел подготовиться к предстоящим проблемам. Асмолов ему смерть бойцов так не оставит.
Одно признание неизбежно влечет за собой и другое, гораздо худшее.
Профессор вздохнул. Объясняться с Магой ему не хотелось. Кто может сказать, что тому в голову взбредет?! Хаким-бей всегда был человеком себе на уме, весьма ненадежным союзником, который в любую секунду мог превратиться в опасного врага.
Удовлетворенный результатами осмотра и в некоторой степени гордый за своих питомцев, Михельсон забрался в кабину. Обе особи показали просто поразительные результаты, уничтожив сразу столько вооруженных противников. Ассистент профессора не задумывался о последствиях этой бойни. Он только что наблюдал великолепный результат и, поскольку имел к нему непосредственное отношение, считал себя вправе гордиться. Выходит, не зря они тратили время в здешней глуши. Проект оказался перспективным, а значит, будет продолжен. Впереди масса работы!
Михельсон расслабленно развалился на сиденье. Сосед неодобрительно покосился на его непринужденную позу, но ничего говорить не стал. А может, и хотел сказать, но не успел.
Автомобиль окружила группа людей в камуфлированной одежде.
– Абзац, – глухо выдохнул водитель. – Все, мужики, приехали.
Со всех сторон на Михельсона глядела смерть, принявшая обличье автоматных стволов.
– Выходи по одному! – приказал командир автоматчиков. – Без резких движений. – И выразительно повел своим «калашом».
Ассистента пробил холодный пот. Он беспомощно оглянулся и обнаружил, что надеяться ему не на что.
Спецназовцы, даже не думая о сопротивлении, молча покидали автомобиль и становились возле капота с поднятыми руками. Затем следовал тщательный обыск. В отдалении быстро росла горка захваченного оружия и представлявшего ценность имущества охранников.
45
Андрей с интересом смотрел, как ловко управляются его новые товарищи с пассажирами УАЗа. Жаль, не было их тогда в Чечне, на том самом блокпосту. Никогда не подумал бы, что оружие можно спрятать в столь неожиданных местах, на которые Липатов и его сослуживцы и внимания-то не обращали! Эх, а ведь горцы потом наверняка потешались над их неопытностью!
Убедившись, что после обыска пленники угрозы не представляют, капитан приступил к следующей фазе:
– Кто такие?
– А сами-то кто будете? – вяло спросил водитель и получил ожидаемый ответ.
Старшина легонько двинул его под дых. Накачанный пресс не помог – водитель согнулся и смог принять вертикальное положение только через минуту.
Лицо у него стало пунцовым. Он жадно глотал воздух, как рыба, выброшенная на берег.
– Повторяю, кто вы такие? – сказал капитан.
Пленные молчали, переминаясь с ноги на ногу.
Один из них, которого Липатов сразу записал в гражданские, нервничал заметно сильнее. Остальные были людьми привычными и не ждали ничего хорошего при любом раскладе.
– Не заставляйте меня прибегать к особым мерам. Даю тридцать секунд на размышление. – Капитан выразительно посмотрел на циферблат часов.
Штатский заерзал еще больше, но продолжал помалкивать.
Липатов бросил взгляд на лобовое стекло захваченного автомобиля и подошел к комитетчику:
– Товарищ капитан.
– Ну? – обернулся тот.
– Я по поводу этих… Уверен, что они каким-то образом связаны с Магой.
– Ты говорил, что у того все больше «духи», а у этих всех морды рязанские. Ни одного черного. Уверен, это асмоловские.
– Русских у Маги тоже хватает. А асмоловцы сюда ни за что бы не сунулись впятером, да еще на одном уазике. К тому же на лобовом стекле у них бумага с литерой «М». Я, когда рабом у Маги был, видел такие. Не сомневайтесь, товарищ капитан, они из его банды.
– Понял.
Комитетчик встал напротив гражданского, взял его за подбородок:
– Будешь говорить, сучонок? Рассказывай, как черножопым продался.
– А вы, – голос гражданского (а это был Михельсон) задрожал, – меня не убьете?
– Ты мне еще поторгуйся, сучий потрох! На сколько наговоришь, столько и проживешь, козел!
Михельсон заговорил, быстро и сбивчиво. Выкладывал всю подноготную, обеляя себя и очерняя соратников. По мере его рассказа капитан хмурился все больше. Наконец яростно выдохнул:
– Значит, ты, урод, помогаешь другому уроду клепать монстров, которые питаются человечиной и являются биологическим оружием? Я тебя правильно понял?
– Не совсем, – испуганно залепетал Михельсон. – Вы неправильно расставили акценты. Все не столь однозначно…
– Кончай, – угрюмо бросил ему пленный спецназовец, бывший в группе за старшего. – Себя позоришь и нас заодно.
Капитан внимательно всмотрелся в лицо говорившего, переменился взором:
– Ленька? Абраменко Ленька… Ты что ли?
– Я, – мрачно выдавил пленный.
– Узнаешь меня?
Абраменко кивнул:
– Я тебя в первую же секунду срисовал, Метис.
– Так ты что, продал нас? Дружбу нашу променял? С бандитами связался?.. Мы же с тобой в училище на соседних шконках спали, одной ложкой ели, водку пили вместе из горлышка. Что же ты натворил, крысеныш?! С сукой поганой связался, ублюдков помогаешь мастрячить, которые потом наших же в клочки рвут! Как же так, Ленька?! – комитетчик не говорил, почти кричал, и с каждым его словом пленный спецназовец будто становился все меньше и меньше ростом.
