Бентли Литтл - Кочегарка
По узкой дорожке между коробками Анна Мэй повела их в салон. Здесь она подняла с антикварного столика нечто, похожее на младенца, связанного веревкой.
– Это я нашла в чулане за одним из шкафов.
Она подняла предмет, и подруги в первый раз смогли ясно рассмотреть его. Марионетка. Части ее тела были склеены между собой, нос и пальцы завернуты в пестрое тряпье и прикреплены к деревянной крестовине с помощью струн из кишок – фигурка улыбалась им, обнажив мелкие, похожие на детские, белые зубки, которые заполняли повернутый вверх рот.
Джолин похолодела. Лицо марионетки было точной копией лица, которое таращилось на них со Скайларом через окно, включая и коричневую пергаментную кожу. Женщина отвернулась в надежде, что другие не заметили ее состояния.
– Мне надо в школу за ребенком, – сказала она.
– У тебя есть еще сорок пять минут, – напомнила ей Лесли. – Отсюда до школы всего пара минут.
– Страшноватая вещица, – заметила Анна Мэй, кладя марионетку на место. – Как и некоторые другие, которые мне здесь попадались. А вот дневник… – Она покачала головой. – Думаю, именно из-за этого ты исчезла после первого же дня работы? – обратилась он к Джолин. – Ты тоже перепугалась?
– Простите меня, – попросила Джолин. – Я правда все хотела вам позвонить и чувствую себя очень неловко, но…
– Не надо волноваться по этому поводу, – улыбнулась старушка. – Тео тоже испугался. Я никого из вас не виню. Думаю, что меня настолько… настолько захватывает эта охота за новыми экспонатами, что я забываю обо всем на свете. История для меня – это жизнь. Я люблю ее. Во всех проявлениях – хорошем, плохом и злобном[56].
– Старое поколение сделано из более крепкого материала, – пошутила Лесли.
– Думаю, что ты права, – Джолин была абсолютно серьезна.
– Тьфу на вас обеих, – улыбнулась Анна Мэй.
Джолин совсем не была уверена, что кто-то когда-то в ее присутствии говорил слово «тьфу».
– Так каков же результат всех ваших изысканий? – спросила Лесли. – Вы, что же, думаете, что отец Честера Уильямса, или его дед, или кто-то там еще был серийным убийцей? И почему семья продолжала хранить все эти вещи? Логичнее было от них поскорее избавиться. То есть я хочу сказать, что понимаю, когда люди не хотят выносить сор из избы и не хотят, чтобы кто-то узнал, что в семье был убийца, но хранить все эти части тела как семейные реликвии… – Она покачала головой. – Это уже больше похоже на «Техасскую резню бензопилой»[57]. У Уильямсов в семье, должно быть, были серьезные проблемы.
Над ними что-то упало на пол.
– Секундочку, – сказала Анна Мэй. Она быстро прошла между коробками и подошла к лестнице. – Скоро вернусь, – крикнула она, и ее шаги раздались на ступеньках.
– Как ты думаешь, что это было? – спросила Джолин. Первое, что пришло ей в голову, было то, что Анна Мэй нашла что-то живое в одной из секретных комнат дома.
Или что-то не совсем живое.
– Похоже на то, что там что-то упало, – предположила Лесли.
Да, наверное, так и есть. Ее подруга, без сомнения, права. Но пока они медленно бродили по салону, рассматривая фотографии и артефакты, Джолин постоянно беспокоило то, что она не слышит наверху никаких звуков и что, помимо их собственных движений, в доме стоит абсолютная тишина.
– Боже, ну и страшила, – сказала Лесли, осторожно дотронувшись до марионетки.
– Как и всё здесь.
– Помнишь, когда мы были детьми, старик Уильямс казался нам полным ослом? Одним из тех высокомерных снобов, которые не считали для себя возможным обращать внимание на обычных людей… И кто бы мог подумать, что у себя в доме он сидит буквально на частях человеческих тел?
Джолин кивнула – ей было холодно.
– Его жена к тому времени умерла, поэтому он был здесь совсем один, со всеми этими тайными комнатами, двойными подвалами и сувенирами в память о семейных убийствах. Как ты думаешь, что он делал по ночам? Телевизора в доме нет, книг тоже не очень много… Может быть, он сидел в этой комнате и делал подобных страшилищ? – Лесли кивнула на марионетку. – Это еще раз доказывает, что никогда нельзя знать, что творится в других домах за закрытыми дверями.
Джолин посмотрела на потолок. На втором этаже стояла все та же мертвая тишина, а «скоро вернусь» давно перешло все разумные пределы. Что-то здесь не так.
Над ними опять что-то упало. Звук на этот раз был громче. Гораздо громче. Было похоже, что на пол упало чье-то тело.
– Анна Мэй?! – позвала Джолин.
Ей никто не ответил.
Они с Лесли быстро переглянулись, а потом бросились между коробками и вверх по лестнице. Только на площадке второго этажа на мгновение остановились, прежде чем открыть дверь и заглянуть в комнату.
– Боже мой! – закричала Лесли.
Джолин заторопилась через площадку к тому месту, где ее подруга отступала от открытой двери. Даже прежде чем приблизилась, она увидела жестоко избитое тело Анны Мэй, увидела, в какое кровавое месиво превратилось ее лицо, дырку в том месте, где была ее грудь, и растекающуюся по полу лужу крови. Но, только подойдя прямо к двери, смогла разглядеть вертикальные порезы на ногах женщины, такие глубокие, что в кровавой плоти виднелись белые кости. Именно из этих порезов вытекала бо́льшая часть крови, которая выплескивалась ритмичными толчками в унисон с затихающим пульсом. Должно быть, женщину убили всего несколько секунд назад.
Ей в руку вцепились ногти, и на какое-то мгновение Джолин решила, что ее сейчас тоже зарежут, как овцу, но это была всего лишь Лесли.
– Что делать? – спросила она, оглядывая холл. – Где они?
Джолин тоже хотела бы это знать. В спальне никого не было. Никакого убийцы – ни в человеческом обличье, ни в животном. Но стены комнаты были покрыты какой-то движущейся черной плесенью. По плотности вещества она казалась более деликатной, чем грибок, будто была еще в процессе созревания или, правильнее, медленно переходила из какой-то параллельной действительности в настоящую реальность…
Нет, подумала Джолин, все не так. Все выглядело так, как будто картину из прошлого накладывают на настоящее, и они уже видели появляющиеся призраки.
Но окровавленное тело Анны Мэй совсем не походило на призрак, и они с Лесли, пятясь, покинули комнату. В холле женщины испуганно оглянулись, как будто ожидали, что сейчас на них набросится какой-то фантом.
– Давай выбираться отсюда, – предложила Джолин. – Позвоним в полицию, и пусть они сами всем этим занимаются.
Лесли уже стала приходить в себя и, когда они вдвоем быстро спустились по ступенькам, достала свой мобильный и позвонила 911.
– Только что была убита Анна Мэй Картер, – закричала она в трубку. – Мы в поместье Уильямсов!.. Я не знаю! Где-то на Фистлер!.. Да, они знают, где это, просто передайте, чтобы они поторопились!.. Лесли Финч. – Они уже успели спуститься и пробирались по лабиринту между коробками в сторону входной двери. – Нет, мы не хотим ждать здесь!.. Хорошо, мы подождем в машине, но если что-то заметим, то сразу же уедем!
Они выбежали на улицу, и Лесли закончила свой разговор с диспетчером. Она повернулась к Джолин, и женщины наперегонки помчались по асфальту к припаркованной машине.
– Они хотят, чтобы мы их подождали. Я сказала, что мы будем ждать в машине. Я не стала на всякий случай отключать телефон, так что лучше молчи, если не хочешь, чтобы тебя записали для будущих поколений.
Они уже слышали вдалеке вой сирен, и Джолин почувствовала, что успокаивается. Она открыла дверь водителя и забралась внутрь. Перед глазами у нее стояло изуродованное тело Анны Мэй, и этот образ вытеснил из ее мозга все остальное. Неожиданно трупы семьи, которые она нашла в расщелине, показались ей милыми и успокаивающими, почти приятными.
– Она не кричала, – заметила Лесли, после того как Джолин автоматически заперла все двери. – Она не издала ни звука.
Джолин не пришла в голову такая мысль, но это было правдой – и в какой-то степени являлось самым странным. Реакция на боль всегда абсолютно инстинктивна. Даже если старушка умерла практически мгновенно, после первого удара она должна была закричать. И почему они не слышали шагов убийцы?
Потому что он был призраком…
Она не хотела возвращаться в дом и не хотела об этом думать.
После звонка Лесли прошло меньше трех минут, а первая полицейская машина уже прибыла. Даже для такого маленького городишки это был выдающийся результат. За нею прибыли еще две; все они остановились на круглой подъездной дорожке, и из них появились шесть офицеров полиции с обнаженными стволами.
«Слава тебе, Господи», – подумала Джолин.
Один из офицеров – тот, кто, по-видимому, был главным, – жестом приказал им оставаться в машине и во главе четверых полицейских прошел в дом. Один остался возле патрульной машины, которая приехала первой; достав оружие, он приготовился на случай, если негодяй выскочит на улицу. Женщины сидели молча, ожидая и прислушиваясь – так они, как им показалось, провели целый час, хотя в действительности прошло не больше десяти минут. Джолин надеялась, что это не будет тянуться вечность – ей скоро надо было забирать из школы Скайлара. Если полиция будет их допрашивать и фиксировать показания, то лучше, пожалуй, позвонить матери и попросить ее забрать ребенка.
