Вакуум - Дмитрий Александрович Македонов
— Идём дальше! — приказал майор людям.
«Ястребы» быстро оказались за поворотом и увидели крупное препятствие впереди — на берегу лежало уткнувшееся в воду бревно. Огромное, не похожее на пальму. Стремительный, шумный поток не сносил дерево в воду, более того, даже с места не сдвигал. Это ствол немного не мало, секвойи, подумал Владимир. Правда, таких деревьев в Южной Америке не водилось. Солдаты не замедляли ход, как вдруг Контур резким приказом остановил их.
— Вам чё, дождь зрение испортил, не видите ни черта? — грозно спросил он.
Бойцы переглянулись и обратили взгляды к майору. Тот поставил автомат на одиночную стрельбу, прицелился в дерево и выстрелил. Как оказалось, впереди лежал далеко не ствол «секвойи». Длинное чёрное тело дёрнулось и медленно сползло в бурую воду. Позади Контура в ужасе вздохнула учёная.
— Что это за дрянь? — приглушенно спросила она.
Артём повернулся к ней.
— Змея. — а затем приказал и всем: — Никому к воде не подходить! Понятно?
Никто не был против, особенно Олеся, побледневшая от ужаса. Отряд приблизился к широкому гладкому следу. Вода стекала по нему вниз, к реке. Бойцы стремительно перебежали через продавленную тяжелым телом землю и направились дальше. Туда, где сквозь пелену дождя проглядывались силуэты деревянных домов.
Деревня сразу же показалась солдатам странной. Широкое пространство между домиками было пропитано водой, повсюду валялись незамысловатые предметы обихода, одежда, даже совсем малая по размеру, очевидно — для детей. Но не только вода просочилась сквозь землю. Пройдя через одну улицу, бойцы увидели красные пятна на земле, пропитавшуюся кровь: она ручьями стекала с полуразрушенных домов и устремлялась к реке, либо же проникала в почву.
— Господи… Где же все люди? — послышался шепот Олеси.
Ей не ответили, поскольку солдаты вышли на знакомый след, только больше предыдущего. Метра два в ширину, он проходил через всю деревню, а по бокам от него сгущалась та же самая кровь. Ближе к реке капитан и вовсе разглядел оторванную ногу.
— Ну и здоровая дура… — протянул Георгий.
— Твои шуточки сейчас ни к чему, солдат! — взорвался Контур. — Всем рассредоточиться! Искать выживших! Искать пути выхода! Вот ваши задачи! За работу!
Накопленное за время пути раздражение вырвалось из него и Контур утратил самообладание. Чувствуя свой просчёт, майор не стал контролировать выполнение приказов и направился дальше к берегу. По пути он хлопнул капитана по плечу, как бы приглашая за собой. Артём глянул ему в спину, потом на своих людей, как бы оправдываясь, и последовал за командиром.
— И чё это было? — пробурчал Разумовский.
Рядом стояли Гефест и Демидов.
— Расклеился, Вергилий херов, — ответил учёный. Он сплюнул и ушел, оставив товарищей думать о сути его слов.
Учёный направился к Олесе. Девушка села на уцелевшее крыльцо дома, под навес. Вода капала на ступеньки с вымокшей напрочь формы. Девушка держала руку на глазах, размышляя о своём. Демидов уже не стал её тревожить — решил просто постоять рядом. Всё это Владимир видел, будучи на улице. Когда он отвлёкся от учёных, сразу же направился в ближайший дом выполнять приказ.
А отпуск был так близко…
Оказалось, у разрушенного напрочь пирса (от него буквально остались балки, вбитые в почву под водой), стоял продолговатый паром. Якоря не давали потоку угнать его, даже наоборот, река прибила его к берегу так, что лодка полностью села мель. На её белой поверхности в передней части кормы бойцы разглядели облупившийся красный крест. Лодка не местная — деревня слишком бедная для собственной «скорой помощи».
— Залезем. — пробурчал Контур. — Вдруг сможем перебраться на ней.
Но когда майор засобирался прыгнуть на борт, капитан его остановил.
— Вы уверены, что мы должны добраться до другого берега? — он откровенно испуганным взглядом смотрел на майора.
— Я смотрю, капитан, что ты не хило так обосрался. — Контур прищурился.
— Никак нет. — Артём собрался с духом. — Нам нужен привал — люди на грани срыва. Форма промокла насквозь…
Майор шагнул ему навстречу.
— Не забывай, что я сказал тебе на берегу, парень.
Услышав такое обращение, Артёму вовсе стало не по себе. Нахлынуло странное, пугающее дежавю, что и подобрать слова для ответа он не смог. Так офицер и стоял, вглядываясь в бездонную темноту майорских глаз.
— То та же. На борт.
Контур запрыгнул под навес парома, а капитан после некоторого ступора, за ним.
Длинное судно с высокими бамбуковыми балками, удерживающими навес, имело всё для лёгкой скорой помощи. Внутри стояли в ряд примитивные койки, лежали хирургические инструменты, даже нашлась разбитая капельница. Ботинки тяжеловеса-Контура заставляли пол посудины скрипеть и трястись. Офицеры шагали к маленькой каюте и уже видели, какой раздрай в ней царил. Никто из них даже и не думал, что встретит в её полумраке живую душу.
Но эта живая душа нашлась. Изогнувшись в длинную дугу, Контур вошел внутрь и тут же услышал жалобный голос на знакомом языке, слов которого майор, конечно, не понимал. Пока что не понимал.
– ¡No, no, por favor! — в углу под маленьким окном сидел типичный латиноамериканец. — Solo soy un paramedico…[1]
Мужчина поднял руки, будто обороняясь от солдат. Его глубокие морщины съёживали его лицо ещё больше. Казалось бы, старик, но его чёрные густые волосы говорили об обратном. Нога перевязана в нескольких местах. На лице надета кислородная маска. Прежде чем что-либо ответить, Контур нашел кислородный баллон гражданского и понял, что медик (он понял это по синей хлопчатой форме) находился буквально на последнем издыхании. Контур попросил Артёма отсоединить один из его баллонов и заменить пустеющий. Медик испугался, когда Контур взялся за его баллон, протянул было к нему руку, но грозный взгляд майора его остановил. Лицо через секунду освежилось, а глаза засияли: баллон с характерным звуком
пших!
…отсоединился от шланга, а на его место поставили новый. Теперь, когда удачливый выживший был спасён, он оказался бесполезным. Что толку? Всё равно офицеры из испанского могли понять только «no» и «si». Тем не менее Контур присел
