Стать жестче - Олеся Шеллина
— Вы правы, Константин Витальевич, — Михаил Рудольфович задумался. — Наши юристы, совместно с вашими подготовят договора. Через два дня их можно будет подписать и начать подготовительные работы.
— Отлично, а я пока пойду, обрадую Егора. Но сначала поговорю с Андреем Ушаковым, чтобы совсем никаких осложнений не возникло.
Глава 13
Я посмотрел на сидящего рядом Егора. Он заметно нервничал, глядя в окно моей машины, на которой мы ехали за город, в поместье его отца, где собрались почти все представители клана Ушаковых. Юбилей одного из них, святое дело всем собраться. А ещё где-то там находилась Люсинда, которую он отправил вперёд, чтобы она смогла познакомиться с его родителями наедине, как они настаивали. Похоже, что именно это являлось основной причиной нервозности Егора. Хорошо, что я настоял на том, что поеду на своей машине, а то есть у меня подозрения, что меня взяли в качестве громоотвода, мол при постороннем Керне большинство Ушаковых будут вести себя прилично. Вот только я такого сильно не люблю, вот и оставил себе возможность свалить тихонько. Может, и Люську с собой прихвачу, если совсем достанут.
Где-то сзади за нами ехал Андрей Никитич, которого слегка задержали дела и он впервые опаздывал на это сборище. Обычно, как объяснил мне Егор, глава клана прибывал первым. Он и Люсю туда согласился отправить, потому что прадед её в любом случае защитит, они вроде нашли общий язык. Вот только я никак не мог понять, какого хрена я-то на это подписался.
Мы тоже немного задержались, подписывали контракт с «Кристалл», подписание которого отложили на сутки, пока юристы Ушаковых каждую букву не проверили.
Когда я пришёл к главе Ушаковых, рассказать про то, что его правнук слегка мозгом повредился, но, как ни странно, я его в этом поддерживаю, то, оказалось, что Егор его уже морально подготовил и Андрей Никитич успел всё обдумать. Егору он сразу ответа не дал, сказал, что ему нужно немного времени, чтобы принять решение, но мне удалось его продавить, потому что, как ни странно, но глава Ушаковых не был настроен категорически против, скорее он колебался, взвешивая все плюсы и минусы.
— Наверное, вы оба правы, — наконец, сказал он, когда я привёл свои аргументы, которые он предложил мне озвучить. — Кланы слишком долго жили изолированно, полностью дистанцируясь от людей, которые составляют большую часть населения империи. Сомневаюсь, что это самое население полностью уверена, что мы, вообще-то тоже люди. Так дальше продолжаться не может. Ведь по сути людям плевать на нас, главное, чтобы их не трогали. Но ведь Совет кланов, это ещё и законодательная власть, а как мы можем продолжать принимать адекватные законы, если понятия не имеем в большинстве своем, чем эти самые люди живут. И ведь, чем дальше, тем мы всё дальше и дальше дистанцируемся, а это ведёт нас в никуда, в тупик.
— Вы поэтому разрешили Егору почти революционный поступок совершить — жениться на самой обычной, даже больше, чем просто обычной, девушке? — не удержавшись, я всё-таки задал этот вопрос.
— Кроме того, что у меня есть теория, которая нашла подтверждение, и того, что Егор по-настоящему счастлив? — Андрей Никитич усмехнулся. — Мне нравится эта девочка. Мы с ней прекрасно провели время, и начали чему-то учить друг друга. В частности, я понял очень чётко, надо уже постепенно раскрываться, иначе мы так и будем продолжать получать на каждую трагедию лишь равнодушие. Нельзя сопереживать тому, о ком только в светской хронике читаешь, да и то мельком. — Он встал и прошёлся по кабинету, заложив руки за спину. — Если бы люди не воспринимали нас, как нечто странное и живущее где-то там, — он махнул рукой в сторону, — то Подоров уже давно бы взял и тот скрывающийся отряд и на главных зачинщиков бы вышел. Их бы просто уже сдали сочувствующие граждане. А так, все думают, что это проблема кланов, просто не осознают, куда такое отношение может завести страну. Мы, конечно, сами виноваты в таком положении дел, но ведь сами можем его и исправить. Ты знаешь, когда произошел прорыв у Подорова?
— Откуда? Он со мной подобной информацией не делится. — Я развел руками.
— А вот со мной поделился. Это произошло через пару дней, после того, как вы с Вольфом героями газет стали. Ему позвонили и сообщили про подозрительные шевеления. Потому что увидели, что вы такие же люди, как и они. Что за Вольфом могут прийти его женщины чуть ли не со скалкой в руке, чтобы вытащить эту пьянь из злачного места. А ведь они ещё и беременные, бедняжки. А он хоть и пьяный в драбодан, но такой милый, и совсем не страшный. А ещё, его хотели не так давно убить, несколько раз, причем. А за что? За что хотели ещё не родившихся детей сиротами оставить? Непорядок. Надо намекнуть спецслужбам, что они совсем мышей не ловят. — Я внимательно его слушал, но добавить мне было нечего. Чисто интуитивно я сам пришёл к выводам, которые сейчас подтверждает Ушаков. Может кто-то и будет кривиться, глядя на нас с Егором, плевать. Это пойдет на пользу кланам. А у Андрея Никитича хватит сил и авторитета, чтобы заткнуть рты самым горластым. Я-то пока могу только пристрелить, но это слишком радикально. — Заключайте договора. Прежде, пусть мои юристы изучат. А там посмотрим, к чему ваша авантюра нас всех приведёт.
И вот, после всех проверок мы подписали все бумаги. Михаил Рудольфович чуть не подавился, когда увидел входящего в зал для переговоров невозмутимого Егора. Он, похоже, до конца не верил, что это не глупая шутка.
А вот начальника охраны «Кристалл» похоже уже уволили, потому что первое, что сказал Егор, когда все друг друга поприветствовали и расселись за столом, звучало, примерно так.
— У вас силовой контур внешней охраны разомкнут в двух местах. Это так и задумано, или вам его неправильно установили? Если последнее, то пришлю сегодня своих специалистов, пусть посмотрят, что можно сделать.
Даже я не заметил этих разрывов, хотя изучал этот проклятый контур на вот
