Зов Крови - Юрий Стерх
— Подземное хранилище поселка Рыбачий имеет три уровня, — продолжил Матвеич. — Чтобы попасть на любой из них надо подойти и приложить ладонь вот сюда, одновременно глядя в глазок, не моргая. Если всё совпадает с нашей базой данных, то раздастся щелчок, и добро пожаловать, заходи!
Отец искоса посмотрел на меня.
— Ничего не напоминает?
Я, ухмыльнувшись, кивнул.
Матвеич подошел к двери, проделал все необходимые манипуляции, и та, зажужжав сервоприводами, чуть приоткрылась вовнутрь.
Пройдя через дверной проем, мы попали в небольшой коридорчик. Прямо перед нами оказалась еще одна дверь, и справа довольно-таки широкая лестница вела на этаж ниже.
— Комната для работы с документами.
Степан Матвеевич потянул ручку вниз и открыл обычную деревянную дверь. Комната больше напоминала кабинет бизнесмена средней руки. Теплые успокаивающие тона, ближе к дальней стене стоял добротный дубовый стол, изготовленный под старину в стиле а-ля Людовик XV, удобное мягкое кресло и красивая лампа с зеленым абажуром на столе. Пол был выстлан светлой паркетной доской, а в углу расположился огромный массивный сейф.
Матвеич показал пальцем на открытую дверцу.
— Тут шестизначный цифровой код. Надо ввести свой, сейчас все коды обнулены.
Отец кивнул и вышел вслед за Матвеевичем в коридорчик.
— Ну что же… добротно, уютно, и нам пока всё нравится! Так?
Дождавшись от меня кивка, он обратился к нему:
— Ну что, пойдем дальше смотреть?
Мы начали спуск по прямой лестнице, но очень скоро остановились на площадке перед очередной бронированной дверью.
— Это верхний уровень подземного хранилища, чтобы попасть внутрь, необходимо совершить стандартную процедуру — посмотреть в глазок и приложить ладонь.
Мы зашли в ярко освещенное просторное помещение. Вдоль стен установлены прочные железные стеллажи. Посередине стоял прямоугольный металлический стол.
— Площадь — триста квадратных метров. Высота потолков — четыре метра. Принудительная вентиляция воздуха. Противопожарная система безопасности. При помощи датчиков в помещении поддерживается постоянная заданная температура. Есть эвакуационный выход на поверхность, вот здесь, — Матвеевич подошел к дальнему стеллажу в углу зала и легко сдвинул его в сторону.
За ним открылся небольшой проход метр на метр.
— Выход отсюда находится в гараже ближайшего коттеджа. Открыть можно только с этой стороны и никак иначе. Пойдемте дальше!
Мы спустились еще на один этаж.
Перед нами снова оказалась массивная дверь. Матвеич посмотрел в глазок и приложил руку. Это помещение было побольше первого, вдоль стен стояли такие же стеллажи, всё ярко освещено.
— Всё то же самое, что и этажом выше, единственное различие — здесь четыреста сорок квадратных метров, и эвакуационный ход ведет в гараж следующего от ближнего коттеджа. Пойдемте еще ниже!
Проделав необходимые процедуры с дверью, мы попали еще в одно помещение, кажется, самое большое из всех. Через равные промежутки в этом зале находились массивные колонны, подпиравшие потолок.
— Площадь пятьсот восемьдесят квадратов, выход на поверхность в здании службы безопасности. Повторюсь, попасть туда можно только с этой стороны. Ну вот, собственно, и всё!
Степан Матвеевич посмотрел на нас, затем развел руки в стороны и театрально поклонился.
Мы рассмеялись и, подыгрывая ему, захлопали в ладоши.
— Отлично, Степан Матвеевич! Порадовал. За это, помимо оговоренного нами с тобою контракта, премия тебе, пятьдесят процентов от гонорара. Заслужил, — сказал я.
— Рад стараться, — шутливо козырнул Матвеич, находясь в прекрасном расположении духа.
— Да вот… Проспорил! — я протянул ему Chabasse-XO.
Матвеич чинно принял бутылку, рассмотрел на вытянутых руках этикетку, сложил губы трубочкой и присвистнул.
— Николай Иваныч, ты случайно не телепат, а? Это же мой любимый «Шабазз»! Как узнал?
— Секрет, — соврал я. Не буду же говорить ему, что взял первую попавшуюся целую бутылку категории XO из бара.
Отец прошелся по комнате и подал голос от дальней стены:
— Матвеич, ты тех рабочих, кто здесь работал, не распустил еще? Хотелось бы их тоже отблагодарить.
— Нет, как можно! Ждут. Мы же договаривались.
— Ну, тогда пойдем. Занесем нас в базу данных, а тебя оттуда удалим. А ты пока рабочих собери.
Провозившись минут десять с компьютером, мы протестировали все замки и с чувством выполненного долга вышли на улицу.
Там нас ждала группа рабочих — человек двадцать пять.
— Друзья мои! — начал отец. — Спасибо вам за ваш труд. Спасибо, что сделали всё качественно и с опережением срока. Поверьте, это очень важно для всех нас! В связи с этим мы приняли решение — выделить вам премию в размере двух тысяч долларов каждому. Завтра в полдень все деньги получите в бухгалтерии. Ко мне вопросы есть?
Вопросов не было, одни аплодисменты.
— Тогда, если вопросов нет, — все внимательно посмотрели на меня, — Матвеич, становись по центру. Внимание!
Завтра никто из них уже не сможет точно вспомнить ни про планировку хранилища, ни про системы безопасности, и уж точно все забудут про эвакуационные выходы. Зато завтра все будут помнить, что ровно в полдень все с хорошим настроением должны прийти за премией в нашу бухгалтерию.
— Пойдем, загрузим наши первые экспонаты в хранилище, — обратился ко мне отец.
Я с непониманием уставился на него.
Он похлопал ладонью по сумке.
— Тут оригинал Родовой летописи и Книга тайников. А там — полный фургон драгоценностей из усыпальницы Крона, а также всё холодное оружие нашего рода из загородного особняка. Ну что, идем?
— Пойдем, — улыбнулся я.
Московские дела
С нетерпением я ждал рассказа отца о московских событиях, о состоянии Петра и о том, как у него прошла встреча с Марго, и как там дед, в конце концов?
Я весь сгорал от нетерпения, но он совсем не спешил. Прекрасно зная его характер, я понимал, что торопить сейчас — это самое что ни на есть бесполезное дело. Надо просто набраться терпения и ждать. Если отец тянет с началом нашего разговора, значит, тот будет не из простых.
Мы прибыли на судно, когда уже начинало темнеть. Отец не спеша принял душ, после мы поужинали, обсуждая за столом творение Степан Матвеевича, затем, прихватив из бара бутылочку выдержанного коньяку, поднялись на нашу палубу.
Хоть сентябрь уже и подходил к концу, жара и не думала спадать. Днем было стабильно за тридцать, ночью около двадцати. Легкий ветерок, который начал ненавязчиво поддувать еще с обеда, сейчас разносил по палубам «Венеры» непередаваемый запах моря. Я расправил плечи и вздохнул полной грудью.
Как же хорошо-то!
Местные жители говорят, что вот такая благостная погода может продержаться здесь аж до конца октября, а потом начнет резко холодать. Начнутся шторма, норд-осты и все прелести местного климата.
Посмотрим! Хотелось бы до холодов разобраться с нашими затянувшимися раскопками.
Поднявшись на палубу,
