Александр Афанасьев - Крушение иллюзий
Трое боевиков мгновенно оказались рядом.
— Мы идем вперед вчетвером. Вы остаетесь с грузом и с летчиком, маскируетесь и занимаете круговую оборону. Зардак старший.
— Слушаюсь, эфенди, — прижав ладонь к сердцу, поклонился одетый во все черное длиннобородый боевик с белыми, яростными глазами.
— Берите оружие и в путь. Аллах с нами!
Пулемет дернулся — и капрал Протасофф увидел, как моджахед вдруг остался без головы, разбитой пулями. Один из пулеметов душманов заглох.
— Ха… Вот вам!
Появился еще один душман, видно было только его бок — а потом и совсем ничего не стало видно. Душман, положив на бруствер ствол, прижимаясь к пулемету, прицелился, прицелился и капрал Протасофф — но выстрелить не успел. Из головы душмана вдруг вырвалось красное облачко, и душман повалился замертво, увлекая за собой пулемет.
Что за…
— Четыре.
Стреляя, Гульбеддин имел привычку считать вслух, отмечая каждого убитого. Никто не мог точно сказать, сколько жизней отнял Гульбеддин, но это была трехзначная цифра, а может быть, и четырехзначная.
Рядом, лежа с другой стороны валуна, бил сам амир, он бил из автомата, отсекая короткие очереди по два, автомат стрелял размеренно, как швейная машинка. Редкая пуля не находила цель. Еще выше находилась вторая пара, но она пока молчала — они давно уже бродили вместе по этим горам, и знали, что Гульбеддин может справиться и один, благо на его СВД стоит глушитель и выстрел за шумом боя не слышен совершенно. Ну, а если первая пара не справится — только тогда в действие вступает вторая, которая прикрывает и поддерживает первую. Пулемет, который у них есть, — это козырь, с самого начала его не стоит выкладывать на стол.
— Сэр, вы что-нибудь понимаете?
Коффи вглядывался в бинокль, пытаясь понять, что происходит.
— Наверное, это дружественное племя.
— А что, такие бывают?
— Бывают. Здесь настоящий змеиный гадюшник, все готовы перебить друг друга. Как только мы уйдем — они вцепятся друг другу в глотки.
Последний из остававшихся в живых душманов вскочил, побежал — и непонятно, кто его убил, то ли морские пехотинцы, то ли зашедшие во фланг боевики из пуштунского племенного ополчения. Под ударами пуль он исполнил целый танец, прежде чем упасть.
— Ты знаешь пушту?
— Несколько слов, сэр. А что?
— Я немного больше. Надо с ними поговорить. Они бы не стали убивать своих просто так, если бы они не имели к этому отношения, — они бы просто обошли место боя.
— Думаете, им что-то от нас нужно?
— Наверное. Надо поговорить с ними в любом случае.
— Может, дождемся вертолетов? Мне было бы спокойнее разговаривать с пуштунами, если бы за спиной у меня висела «кобра».
Уоррент-офицер Коффи передал бинокль.
— Наблюдай!
Из кармана уоррент-офицер достал носовой платок, нацепил его на ствол. Поднял винтовку и помахал платком как знаменем.
— Есть! Они чем-то машут! Чем-то белым! Я вижу это, сэр! — почти сразу сказал сержант Нулан.
— Хорошо. Передай всем приказ — не стрелять. Я пойду и поговорю с ними.
— Составить вам компанию, сэр?
— Нет. Держите ухо востро. Если что со мной — принимайте командование, сержант.
— Да, сэр.
Выждав немного времени, уоррент-офицер Коффи поднялся в полный рост и начал спускаться вниз, осторожно пробуя ногой склон перед каждым шагом. Навстречу ему пошел большой, бородатый, средних лет моджахед, он шел гораздо быстрее уоррент-офицера, потому что имел большой опыт хождения по горам и мог по цвету почвы и иным признакам мгновенно определить — стоит туда ступать ногой или все же не стоит.
Поэтому — когда уоррент-офицер Коффи вступил на дно ущелья — моджахед уже стоял там, большой, сильный и с оружием.
Знание языка пушту у офицера Коффи было на самом начальном уровне, но он решил, что для начала надо поблагодарить пуштуна за то, что они помогли им в бою. Помощь была и впрямь как нельзя кстати.
— Рахмат, — сказал Коффи, показав на склон, где лежали мертвые талибы, а потом приложил руку к сердцу и поклонился, так, как это делают пуштуны, — рахмат.
Душман разразился длинной и непонятной речью, но судя по всему, благодарность он принял.
А вот как на пушту будет слово «летчик» — уоррент-офицер не знал.
— Pilot? Airman? Understand?
Пуштун пожал плечами:
— Черт, как же тебе сказать-то…
Отчаявшись объяснить пуштуну, что ему нужно, уоррент-офицер Коффи устроил целое представление. Сначала он, раскинув руки в стороны, пробежал несколько шагов туда и обратно, имитируя звук двигателя самолета, потом изобразил, как самолет падает, потом ткнул себя пальцем в грудь и начал смотреть во все стороны, прикладывая ладонь козырьком. Про себя он решил, что, если они выберутся живыми из этой переделки, потом шуток будет до конца командировки, как он объяснялся с пуштуном жестами.
— Pilot, understand? Where?
— Пайлот, — повторил пуштун.
— Yes, yes, pilot. Where? Where?
Чтобы было понятнее — уоррент-офицер снова изобразил, как он осматривается по сторонам, а потом поскреб большим пальцем остальные, намекая на вознаграждение.
— Money! Regard! For pilot! A lot of money! Understand? Where?
— Пайлот, — повторил пуштун, ткнул себя в грудь и повторил: — Пайлот.
— No… — сказал Коффи, — you are not pilot, man. Fuck…
— Пайлот, — в четвертый раз повторил пуштун, — американ.
И снова ткнул себя пальцем в грудь.
— Подожди-ка… Он у тебя? Пилот у тебя?! You have a pilot?!
Неизвестно, сколько бы еще продолжался этот занимательный торг и к чему бы в конце концов пришли стороны — наверное, они все пришли бы к какому-то решению и сумели объясниться, но произошло кое-что непредвиденное. Пуштун вдруг замер, напряженно посмотрел за спину Коффи. Способ отвлечь внимание был старый, но уоррент-офицер прислушался и понял, что сзади и впрямь кто-то идет. Он обернулся, одновременно кладя руки на рукоять пистолета, и увидел капрала Дима Протасофф, одного из пулеметчиков их небольшого отряда. Он спускался вниз и был совсем рядом, оружия в руках у него не было.
— Капрал Протасофф, что это значит? Где ваше оружие?!
Капрал не ответил, он смотрел во все глаза на…
Моджахеда?!
— Отец?! — сказал он на русском языке, который был его родным и которому он в свободное время учил желающих в роте.
— Ё… твою мать… — на том же языке выругался моджахед.
Огромный CH53M особого спасательного отряда морской пехоты США, базировавшегося на Кабул, вынырнул из-за склона горы, он шел быстро и на предельно низкой высоте, щедро разбрасывая горящие шары тепловых ловушек, которые не успевали догорать и разбивались с искрами о склоны. Четыре ствола крупнокалиберных пулеметов — жестокая афганская реальность заставила отказаться от ненадежных, капризных «миниганов», перейти на старые добрые М3, которых еще со времен Второй мировой войны на складах ВВС было предостаточно. Четыре — потому что сзади, на откинутой аппарели стоял не одноствольный пулемет, а спарка, снятая с бомбардировщика времен Второй мировой войны, дополненная небольшим прожектором и современным коллиматорным прицелом, специально сделанным для «браунинга». Техники-сержанты, стоящие за пулеметными турелями, готовы были в любую секунду открыть огонь — им не раз пришлось это делать, по дороге сюда их четырежды обстреляли, в том числе дважды из гранатометов, а один раз, кажется, из ПЗРК, но система РЭБ и автомат отстрела ловушек сумели спасти вертолет. Дозаправившись на большой высоте, они сначала хотели идти над дорогой Кабул — Джелалабад — Пешавар, ориентируясь по ней, но скоро бросили эту затею. Ничего не видно было из-за дыма — во многих местах дорога была блокирована душманами, горели колонны, в некоторых местах они сгорели дотла, в некоторых — еще сражались. В двух местах они оказали помощь, пройдясь свинцом по зеленке, но потом плюнули на это дело, понимая, что всем не поможешь, зато может получиться так, что они не смогут выполнить свое задание. А задание это — высшего приоритета, Падший Ангел — выше этой ситуации по приоритету только Сломанная стрела[54] и другие инциденты, связанные с утратой контроля над ядерным оружием.
И чем дальше к границе — тем хреновее ситуация.
— Внимание экипажу, подходим к поисковой зоне Альфа. Там есть наземная группа, мы попытаемся установить с ними связь. Не стреляйте куда попало.
— Да уж и стрелять почти нечем, — сострил один из техников.
— Внимание, срочное сообщение для Скайларка-два, срочное сообщение для Скайларка-два. На связи Отель-Кило-один, входим в зону поиска Альфа, с нами две Кобры, позывные Отель-Кило-два и Отель-Кило-три. Входим в зону, просим выйти на связь и обозначить себя, прием!
— Отель-Кило-один, Скайларк-два на связи, обозначаем себя зеленым дымом, повторяю — зеленый дым обозначает наше местоположение, прием.
