Илья Одинец - Импланты

— Голова? Безумие. Кому могла понадобиться голова мертвого человека?

— Это не просто голова. У покойного стоял «читатель мыслей». Человек был имплантом. Чип развлекал его при жизни, но не дал покоя после смерти. Случился страшный скандал. Только позавчера немного улеглось, и новость с первых страниц газет переместилась на вторые. Жару добавило еще и то, что покойный при жизни считался видным политическим деятелем.

Отец Арсений помнил похороны. Вдова покойного — молодая брюнетка в черном обтягивающем платье, едва прикрывающем бедра, не казалась расстроенной смертью мужа, а вот сын, мальчуган лет семи, плакал не переставая.

— Думаете, это связано с политикой?

Отец Викентий пожал плечами.

— Кто знает? Не нам об этом судить. Газеты настаивали на двух версиях: политической, как вы сами догадались, и, как бы это сказать…

— Говорите прямо.

— Это первый подобный случай, однако газетчики считают, будто в городе появился маньяк. Скорее всего, это человек из числа так называемых «отбросов», жаждущий поставить себе несколько чипов. За невозможностью получить их честным путем, он разрывает могилы и вырезает имплантаты у покойников.

Отец Арсений снова перекрестился.

— Будем надеяться, это просто какой-нибудь сумасшедший, а случай так и останется первым и единственным.

— Будем надеяться.

Мужчины помолчали, а потом направились обратно к церкви.

— Отец Викентий, вы намерены уехать? — поинтересовался отец Арсений.

— Честно говоря, собирался. Но понимаю, вам будет неловко проповедовать с эдаким синяком. Я задержусь на пару дней, чтобы верующие не отвлекались от мыслей о Господе на ваш внешний вид.

— Спасибо. Я и сам хотел просить вас об одолжении.

Отец Викентий кивнул.

— К тому же завтра должны приехать из полиции с результатами экспертизы. Возможно, они что-нибудь узнали о личности вандала.

Отец Арсений вздохнул. В последнее время неприятности просто ходят за ним по пятам, словно он магнит, притягивающий все отрицательное. Оставалось надеяться, что ничего экстраординарного в ближайшее время не случится, а вандала поймают и накажут по всей строгости закона.

Отец Арсений перекрестил воздух перед собой. Гроб медленно опустился в могилу, едва слышно скрипнули шарниры механизмов. На кладбище царила тишина. Сто двадцать человек, которые пришли почтить память усопшего, хранили скорбное молчание.

Увы, без скандала снова не обошлось.

Синяк под глазом отца Арсения практически прошел, но отец Викентий задержался в церкви Четырнадцати святых помощников еще на неделю. К тому времени выяснилось, что история с осквернением могилы является загадкой без ответа. Настоятелю храма посоветовали завести сторожевую собаку или нанять пару охранников, во избежание повторения подобных случаев.

Отец Арсений прислушался к совету и приобрел щенка немецкой овчарки. Джем оказался добрым и ласковым, и священник сомневался, что пес сможет задержать вандала, если таковой еще появится на территории церкви, однако отпугнуть незваного гостя ему вполне под силу — за три недели щенок заметно подрос и в скором времени превратится в настоящего сторожа.

Джем привязался к отцу Арсению и всюду следовал за ним, даже во время похорон тихонько лежал у ног священника, изредка поднимая голову, словно вопрошая, когда закончится сие малоприятное и тоскливое действо и начнется обед. Отец Арсений тоже хотел быстрее закончить мероприятие, но народ не спешил расходиться, а виной тому был скандал и журналисты.

Люди отошли от могилы и столпились вокруг высокого сухопарого человека с сигарой. Он оказался единственным среди собравшихся, кто облачился в белый костюм и белую шляпу с шелковой лентой. К его лицу тянулись микрофоны и руки с диктофонами в режиме записи. Торжественная тишина прервалась вопросами, возгласами и выкриками журналистов:

— Евгений Михайлович, вы намеренно пришли на эти похороны?

Сухопарый джентльмен важно кивнул:

— Это мой долг не только как поклонника творчества Блэйна, но и как его лечащего врача.

— Вы были поклонником покойного? Вам нравилось, как он пел?

— Я же уже сказал. Именно из-за личной симпатии я с радостью согласился помочь, когда он обратился в мою клинику.

— Говорят, покойный хотел вживить себе не только искусственное сердце, но и «читатель».

— Ерунда, — Евгений Михайлович выпустил изо рта толстую струю дыма и мгновение помедлил с ответом, наблюдая, как дым растворяется в воздухе, уносясь к небу. — Не верьте слухам. Блэйн действительно нуждался в замене сердца, а о чтении мыслей даже не думал.

— Но однажды он сам оговорился, что будет ставить имплантаты. Во множественном числе.

— Вы верите сплетням больше чем человеку, который собственными руками делал Блэйну операцию?

Отец Арсений потрепал Джема по загривку.

— Пошли, дружок. Нам не нужно слушать этих врунишек.

Священник неодобрительно относился к прессе, потому что на собственном опыте убедился: какое бы интервью не давали, журналисты извратят слова интервьюера самым невыгодным для него образом. Сейчас происходило то же самое.

Пожилой джентльмен в белом — лучший в стране, а возможно и во всем мире, нейрохирург — Евгений Михайлович Сеченов. Человек с безупречной репутацией и высокими моральными принципами, он был единственным в этой толпе, кому отец Арсений симпатизировал. Но сейчас священник предпочел бы, чтобы знаменитость воздержалась от посещения похорон. Журналисты все равно найдут в словах Сеченова фразу, отталкиваясь от которой можно раздуть скандал.

— Тогда скажите, наконец, правду, — спросил один из репортеров, — Блэйн действительно умер из-за врачебной ошибки?

Над кладбищем снова воцарилась тишина. Ответа на главный вопрос ждали все, в том числе и родственники покойного. Даже отец Арсений, собравшийся уходить, на минуту задержался. Вопрос смерти знаменитого певца был довольно щекотливым.

— Блэйн лег в мою клинику для спасения собственной жизни — у певца с детства болело сердце, — пояснил Сеченов. — Несколько месяцев назад ситуация осложнилась и потребовалось срочно заменить сердце донорским органом или имплантатом. Живую ткань быстро достать не удалось, поэтому пришлось обратиться за помощью ко мне. После тщательного обследования Блэйна я пришел к выводу, что можно не только заменить больное сердце искусственным аналогом, но и полностью вернуть Блэйну здоровье.

— Операция, прошла успешно?

— Да, однако Блэйн умер, гм, не приходя в сознание.

— Так это действительно врачебная ошибка?

Сеченов не спешил отвечать на вопрос. Он снова выпустил в небо струю дыма, держа эффектную паузу. Отчего и почему умер знаменитый певец, не знал никто, однако родственники покойного заявили, что в смерти знаменитого певца виноваты врачи. Теперь пришло время обнародовать результаты экспертизы.

— Можно сказать, это была врачебная ошибка, — кивнул доктор Сеченов.

Журналисты засуетились, толпа заволновалась, начались разговоры, к лицу Евгения Михайловича потянулись новые микрофоны. Сеченов успокаивающе улыбнулся и поднял руку:

— Так сказать можно, если считать медбратьев, гм, врачами.

Толпа снова заволновалась, но Евгений Михайлович умел держать внимание на собственной персоне. Он кашлянул, и продолжил:

— Официальное заключение экспертов будет на следующей неделе, но я выяснил, что случилось. Элементарный человеческий фактор. Ошибка. Грубая, непростительная, смертельная…

Толпа затаила дыхание.

— Один из медбратьев перепутал препарат и ввел Блэйну, гм, смертельное, учитывая его состояние, лекарство. Что полезно одним, вредно для других.

Сеченов взял в рот сигару и замолчал, а журналисты, напротив, оживились и стали одновременно задавать десятки вопросов:

— Как зовут того медбрата?

— Он окончил медицинский институт?

— Как давно он у вас работает?

— Вы его уволили?

— Грозит ли ему тюремный срок?

— Как вы относитесь к безалаберности медицинских работников?

— Как трактуется его поступок? Как непреднамеренное убийство?

Нейрохирург не стал успокаивать толпу, просто покачал головой, поднял ладонь, показывая, что интервью закончено, и поспешил к автомобилю. Отец Арсений тоже решил покинуть кладбище. Увы, журналисты, поняв, что от Сеченова больше ничего не добьются, ринулись к священнику.

— Святой отец, каково ваше мнение по поводу недавнего разграбления могилы?

— Вы завели собаку, чтобы охранять кладбище?

— Не слишком ли собака молода? Может, вам лучше было взять бультерьера?

— Как насчет охранников-имплантов?

Священник закрылся от журналистов рукавом и поспешил прочь.