Игорь Огай - Уровень атаки
Павел отставил бокал и закрыл глаза. Тяжелые веки сразу слиплись – денек сегодня и так выдался неординарный, а уж последние два часа… Еще несколько минут он честно боролся, пытаясь сосредоточиться на шуме воды, но монотонный звук вскоре оказал обратное действие.
А когда всплески душа превратились в шум живописного водопада в зеленых дебрях, он подумал что, наверное, уже спит… Ему даже приснилось, что Анна вернулась в спальню, присела у кровати, поцеловала в лоб. И уж наверняка приснились ее слова:
– Извини, воин, я почти готова пожалеть, что все так вышло, и, может быть, даже смогла бы простить… Но теперь уже ни на что не осталось времени…
2
Это был на редкость крепкий и здоровый сон, какого он давно уже не мог себе позволить. Отпечатавшийся на щеке рисунок складок подушки говорил сам за себя. Когда Павел открыл глаза, не чувствуя никаких признаков сонливости, на редкость безоблачное для конца октября небо только начинало светлеть. Умиротворенный предутренний сумрак – лучшее время суток, если только веки не слипаются от хронического недосыпания…
Павел повернул голову. Анна была здесь, и воспоминания о прошедшем вечере теплой волной всколыхнули душу.
Анна… Аня…
Он протянул руку, прикоснулся к ее черным волосам. Разговор с шефом, конечно, еще предстоит, но это вполне можно пережить. А как пройдет у нее беседа с Акаром? Пустят ее вообще теперь в город?..
Рука скользнула ниже, пальцы пробежали по прохладной шелковистой коже спины. Она что, спала без одеяла всю ночь?.. Павел почувствовал прилив утренней бодрости в чреслах, и его пальцы скользнули еще ниже… еще… Он уже почти готов был окликнуть индианку, когда…
Словно ужаленный, Павел отдернул руку и вскочил. Шальную мысль о чудовищах и вылезающих из спины шипах он прогнал сразу: жизнь – не голливудский триллер, в ней все проще и банальнее… Если из спины женщины торчат полтора сантиметра отточенной стали, значит…
Черт!.. Черт!!!
Лихорадочно нашаривая выключатель ночника и огибая кровать, он уже знал, что увидит. Знал и не верил, до последнего мгновения надеялся, что ошибся, что, может быть, Анна все-таки монстр…
Он опустился на колени, и безумная надежда взорвалась и погасла. Искаженное тенью смертельного страха лицо, пропитанная кровью простыня, побелевшие от последнего усилия пальчики, сжатые на кольце штыка… И трехсотмиллиметровое плоское лезвие, почти целиком погруженное в мягкий живот.
– Кто? – прошептал Павел и не узнал своего голоса. – Сволочи, кто?!.
Крик был бесполезен – отвечать было некому.
Он уселся прямо на пол, закрыл голову руками и покорно переждал сначала холодную опустошающую волну отчаяния, затем горячий приступ ярости. Несколько секунд бездействия, когда невозможно заниматься анализом, а хочется взять побольше «ствол» и…
Ничего, сейчас это пройдет. Еще пара глубоких вдохов, иначе ничего стоящего не получится.
Павел в последний раз с усилием выдохнул и поднялся. Значит, все-таки провокация. Вот такая простая, как грабли, подстава, и он попался на нее, словно мальчишка, несмотря на все свои прозорливые подозрения. А сама Анна… Бедная девочка, похоже, не знала, на что шла. Вероятно, ее заданием было просто навязаться к нему в номер и уложить в постель, провоцируя расовый скандал на сексуальной почве. Однако некто, спланировавший операцию, пошел дальше…
Павел снова непроизвольно сжал кулаки, но время эмоций прошло. План наверняка подразумевал взятие «с поличным», значит, отсрочка – была ли она ошибкой планирования или просто везением – могла закончиться в любую секунду. Он нашарил штаны и рубашку, подхватил обе кобуры, барсетку с деньгами и документами…
Нет, так не годится! Еще секунду, господа провокаторы, только одну секунду.
Павел вернулся к кровати. Прости, Аня, что не отшил тебя в том дворе. Провалила бы задание, но осталась жива…
Подтянув одеяло, он укрыл тело индианки. От прощального поцелуя и мелодраматичной попытки прощупать пульс – удержался: все было слишком очевидно.
Вот теперь все, господа ассамблейщики. Теперь потягаемся в скорости…
Павел затянул ремень, перекинул через плечо перевязь с оружием. Так. Еще понадобится связь, только трубу придется сменить. Он взял с вешалки куртку, с сожалением выбросил из кармана телефон и осторожно приоткрыл дверь в коридор. Пока здесь было тихо, но провокаторы не могли не воспользоваться плодами своих усилий. Придут, конечно, не сами – для пущего эффекта арест должна осуществить дежурная мобильная группа.
Павел покинул номер и быстро зашагал к лестнице. Два из четырех лифтов, выходящих на площадку, одновременно пришли в движение, и табло принялось резво отсчитывать этажи снизу вверх. Не слишком характерная картина для гостиницы в начале пятого утра. Павел прибавил шагу. Если параллельщики воспользовались лифтами, значит, «паузу» не включали. Везенье продолжалось – еще полминуты, и они взяли бы Павла тепленьким, «заморозив» его вместе со всем этажом.
Он толкнул дверь на лестницу и ринулся вниз. Кто бы ни руководил сегодня группой, пару бойцов здесь он выставит обязательно. Если это будут инки – шансы прорваться есть, если же гипербореи или атланты… Об этом варианте Павел старался не думать – слишком много улик осталось в номере, чтобы надеяться на оправдание в трибунале Ассамблеи.
Навстречу тоже кто-то поднимался. Стремительная тень мелькала в просвете между периллами, поглощая пролет за пролетом. Павел вспомнил, как вот так же бесшумно взлетал на восьмой этаж другой московской высотки Чщахт, и похолодел. Сам он успел спуститься только на три этажа, когда встреча стала очевидной.
Павел на бегу всем телом ударился в дверь лестничной площадки, отпрыгнул к стене, обнажив оба ствола. И застыл, стараясь не дышать, – смарр вполне мог уловить движение воздуха сквозь закрытые створки.
Обе кабины лифта почти бесшумно пронеслись вверх. Плащ ящера на миг заслонил свет в дверном витраже… Мелькнул – и тут же вернулся вновь. Павел превратился в камень – оружие в его руках было совершенно бесполезно против такого врага. Здесь, при большом везении, скорее пригодился бы штык, который остался в… Впрочем убивать смарра при исполнении было равносильно подписанию себе смертного приговора – тут и трибунала никакого не надо.
Дверь скрипнула, открываясь. Ящер сделал два плавных шага, оказавшись на середине площадки. Черный зев его капюшона повернулся вправо почти на 180 о, потом влево… Не увидеть Павла он просто не мог. Долгих пять секунд тьма под плотной тканью вглядывалась в землянина, затем ящер молча развернулся и шагнул обратно в сторону лестницы.
Павел опустил оружие. Что это значило? Ему попался слепой смарр? Или этот ящер…
– Чщахт! – Павел рывком распахнул дверь и почти уперся носом в темный плащ.
– Молч-чи, ч-человек… – не оборачиваясь, ящер двумя плавными движениями преодолел лестничный пролет. – Ух-ходи быс-стро…
Предлагать дважды Павлу не понадобилось. Чщахт или другой ящер – не важно. Главное – отпустил, а угадывать их мысли ничуть не проще, чем опознавать смарров по голосам.
Добежав до второго этажа, Павел перешел на шаг и по широкой лестнице в холл спустился уже почти спокойно. Ввязываться в недоразумения с охраной отеля в его планы не входило, тем более что парочка секъюрити и так принялась щупать взглядами красноречиво оттопыренные бока его куртки.
Киоск сотовой связи у самого выхода на удивление работал. Видимо, телефонные услуги пользовались у постояльцев спросом в любое время суток. Зевающая продавщица читала книгу.
– Здравствуйте, мне нужен телефон, – без лишних слов Павел полез за бумажником.
– Какой? – девушка подняла на него сонные глаза.
– Любой, – Павел кинул на стойку пять стодолларовых бумажек, – только побыстрее.
– Контракт?
– Нет, только аппарат.
– Понятно. Посмотрите, только вчера завезли новую модель… Почти как раз в вашу сумму… Если добавите еще двадцать пять долларов…
– Девушка, вы не поняли. Мне нужен любой телефон, готовый к работе.
– Конечно, я поняла… Вот посмотрите: аппарат со встроенной камерой. Память рассчитана на…
Сколько нужно мобильной группе, чтобы вернуться вниз? Обыск этажа под «паузой» займет от силы пару десятых долей секунды, значит, запас времени упирается в скорость лифтов.
Павел перегнулся через стойку.
– Дайте вот этот, – рядом с книгой, которую отложила продавщица, лежал в потрепанном чехле видавший виды «Сименс».
– Но… Это мой… Он без гарантии…
– Зато заряженный, – Павел взял аппарат и без лишних слов просочился сквозь стеклянные двери холла. Основная задача – покинуть зону действия «паузы» – была близка к положительному решению, а привычка парковать машину у самого края стоянки давала еще пару драгоценных секунд форы. Только вот…
В миг когда «Лендкрузер» приветливо мигнул сигнализацией, из известного всей фабрике микроавтобуса «Мерседес» на другой стороне улицы появилось трое деловитых парней.
