Шаг вперед - два назад - Ибикус
Княгиня Марецкая просит Вас прибыть к ней завтра, к четырем часам после полудня, по очень важному делу.
Дальше следовала витиеватая подпись и больше ничего. «Странно, - подумал я, - не знаю я никакой княгини Марецкой, да и дел у меня с ней нет никаких… Но ведь проигнорировать это приглашение неприлично…»
Дальше мысли в моей голове завертелись и закрутились, особенно, когда я улегся спать. Я представил хорошенькую девушку, чем-то похожую на Ольгу… Интересно, как обращаться к ней: ваша светлость или ваше сиятельство, ведь в приглашении только фамилия…
Вот я вхожу в просторную залу, в дверях по обе стороны застыли слуги в ливреях. В натертом до блеска паркете отражаются канделябры со свечами. На мне одежда мушкетера, шпага у пояса, в руке широкополая шляпа с перьями, на ногах ботфорты со шпорами. Я взмахнув шляпой склоняюсь в поклоне. Поднимаю голову, а передо мной… Анна! Анна Постольская… Смотрит на меня и улыбается, такой знакомой, чуть язвительной улыбкой. Вот как! Княгиня Марецкая, значит! Вышла-таки замуж. Да еще за князя! Ну а здесь-то как оказалась, сударыня! Анна молчит, только улыбка не сходит с лица. А вокруг придворные: дамы и кавалеры. Кавалеры во фраках, дамы в длиннополых платьях, все что-то говорят ей кивая на меня… Да что же это такое. Я уже это видел… в кино. Анна манерно подала мне руку для поцелуя, я приложился. Надо соблюсти приличия, все вопросы потом.
- Максим Петрович, идите за мной, - произнесла она и двинулась в соседнюю залу.
Я шел следом, держа в руке шляпу.
- Вы прибыли в столицу за вашей супругой, - продолжила Анна, - но ее здесь нет. Если вы хотите ее найти, то должны выполнить мое задание…
Тут она обернулась и вместо Анны, я увидел Маргариту, а в руках у нее была моя снайперская винтовка. Чудеса на этом не кончились. Отступив на шаг, я попытался выхватить шпагу. Но в спину мне уперлось что-то твердое. Я обернулся и увидел Мильку, которая целилась в меня из револьвера. Вот, значит, как! Спелись голубушки…
Этот обрывок сна остался в моей голове, когда утром я встал с кровати. Он сидел во мне, как заноза в заднице, и не давал ни о чем думать, кроме как о предстоящем визите к княгине Марецкой. Найти дом княгини никакой трудности не представляло. Любой извозчик домчит с ветерком за десять минут. Труднее было подобрать одежду для этого визита. Хоть я и прибыл из Советской России, но перед княжеским титулом какую-то робость испытывал. Вернее, не робость, а желание не ударить в грязь лицом. Наконец, уже перед выездом, измаявшись со своей внешностью, разозлился на себя самого. Плюнул и решил: на пузе перед княгиней ползать не буду, ежели позволит относительно меня небрежение, просто распрощаюсь и уйду. Хамить в ответ не стану… А, собственно, чего я так раскипятился? Ведь еще не знаю, зачем я ей понадобился.
Когда сел в сани к извозчику пришла запоздалая мысль: «Еду незнамо куда, незнамо зачем. Шерлок Холмс так бы не поступил. У него наверняка были бы уже все сведения об этой княгине». А ведь и я мог заранее о ней разузнать…
В прихожей меня встретил благообразный старичок в ливрее. Он принял мою шубу, шапку, и, непрерывно улыбаясь, повторял: «Их светлость ждут вас, Максим Петрович. Прошу в гостиную».
Княгиня Марецкая отнюдь не напоминала ни Анну, ни Маргариту, да и вообще, не была похожа ни на одну из моих знакомых. Разве что отдаленное сходство было с «тетушкой». На вид ей было лет тридцать пять. Длинное светлое платье по тогдашней моде, подчеркивало талию и немаленький бюст. Приятная улыбка на лице, карие глаза, в которых искрилось любопытство, полные губы, волосы светлые, пепельного цвета… Вот, пожалуй, и весь портрет.
- Проходите, Максим Петрович, - сказала она.
Голос был приятный, с бархатистыми интонациями. Похоже, мой дурацкий сон надо забыть. Я подошел, приложился к протянутой для поцелуя ручке и удостоился ласкового искрящегося взгляда. Княгиня чем-то напоминала большую кошку. Стоит ее погладить, и она замурчит. А в голове у меня с самого утра вертелась песня о бумажном солдате, Булата Шалвовича. Так бывает иногда: привяжется мелодия, и хоть что делай, не отстает. Однако, надо что то сказать хозяйке этого дома. Понимаю, что она должна объяснить свое приглашение, но ведь и мне надо хотя бы дежурный комплимент сказать.
- Здравствуйте, Ваша Светлость, - сказал я. - Позвольте засвидетельствовать мое почтение. Восхищен вашей, неувядающей красотой.
«Черт! Пожалуй, слово «неувядающей» говорить не следовало, - запоздало подумал я. – Вот, даже щека дернулась».
- Вы настолько хороши, что любые сравнения меркнут, - меня мучила необходимость загладить первый неудачный комплимент и остановиться я уже не мог. – Мне нигде и никогда не доводилось видеть столь великолепной женщины…
- Довольно, Максим Петрович, - прервала она меня. – Для первого раза достаточно. Я пригласила вас к обеду. Сейчас мы с вами отобедаем, а потом я объясню причину, побудившую обратиться к вам. Вы мужчина, и от любопытства не умрете. Я даже думаю, что обед в моем доме, для вас немаловажное событие.
«Какой обед? – подумал я. – Четыре часа, ужин скоро… Но, если учесть, что я сегодня с утра ничего не ел, то приглашение к столу более, чем кстати».
- Вы совершенно правы, Ваша Светлость, - поспешно ответил я.
- Вера Павловна, - представилась она. – Мы с вами будем обедать вдвоем, по титулу обращаться не обязательно.
- Очень приятно, - ответил я, пытаясь изобразить поклон.
Далее, в сопровождении того же благообразного старичка в ливрее, - а говорила, что мы одни, - прошли в столовую, где был
