Масонская карта Поволжья - Юрий Николаевич Москаленко
Ещё надо рюкзачок сложить! Вот что ещё надо сделать! Потом некогда будет.
Рассортировывая вещи на нужные и необходимые, всё больше приходил к мысли, что героической смерти избежать будет сложно. Эх, пулемёт бы! Уж тогда бы не я по-геройски погиб бы, их бы тогда тут полдеревни героев-то было бы. Ну и, опять же, вдов и сирот.
Прослонявшись по дому с полчаса, я решил попрактиковаться в рубке лозы. Ну, или хотя бы просто саблей помахать. Взял её и вышел во двор. Я-то хотел проделать всё это вдали от посторонних глаз, но не смог найти такого места, где бы никто на меня не таращился. В конце концов, расположившись поближе к входным дверям, я начал не торопясь покручивать сабелькой. Резких движений я старался не делать по двум причинам: во-первых, не хотелось бы красочно облажать на глазах у публики, а во-вторых, а вдруг война, а я уставший.
Зрителей, как назло, собиралось всё больше. Эдак за ними и нападение прозевать можно. Даже странно: лето – пора сенокосов разных, а праздным зевакам, вроде как, и заняться не чем, помимо созерцания моей персоны. Тут к ним добавились пяток солдат из нашего эскорта и начали на разные лады комментировать мои выверты. По долетавшим отдельным фразам я понял, что бойцы Старинова, ну, или Данилыча, это как посмотреть, расписывают местным, какой я непобедимый воин, и что ежели бы десяток-другой пластунов начальство прислало бы сюда… Что бы было тогда, я не расслышал, а переспрашивать не стал, да и неважно это стало, когда я слышал вопрос одного из местных:
- А не он ли седни Евдокима с сынами приголубил?
Опаньки! А кого из них Евдокимом звали? Кузнеца? Или этого…
- Сеньку? – донёсся удивлённый голос.
- Обоих! – был ответ.
- И Федьку???
- Обоих!
- Да как же?
- У Евдокима-то вся рожа в крови, а у Сеньки на полморды синяк.
Часа два прошло, синяк мог уже и проявиться, а вот почему до сих пор рожа в крови?
- А Федька, он чаво?
- Федька лежит, не встават. Ничё не говорит, токма кряхтит всё, да за глотку держится.
Лежит, не встаёт – это хреново, как бы кони не двинул.
- И впрямь здоров! Всем троим навалял.
- Вот Акимлукичу бы такова, враз бы порядок навёл!
- Верно говоришь! Навёл бы!
Если я сейчас всё правильно понял, то Аким Лукич – этот тот самый майор, который циркуляры издаёт. А ещё кузнеца с его сыновьями никому не жалко. Интересно, почему?
- А думашь он? – засомневался кто-то.
- Чай Евдоким-то сам сказывал, пластун заежжий приходил, да ни за что ни про что всех-то и перебил. Глазом моргнуть не успели, схватил, говорит, полено да всех и попотчевал.
- Так уж и ни за что? – спросили из толпы.
- Да, чай, прям!
Ну, на чьей стороне тут симпатии толпы уже понятно, а вот с Нюркиной роднёй, там посложнее будет. Только запись с камеры наблюдения могла бы помочь расставить всё по местам. Так ведь нет же их здесь как назло. А без неё товарищ майор, в случае если эти уроды заяву напишут, ничтоже сумняшеся законопатит меня лет на много на какую-нибудь каторгу. Или повесит.
Солнце клонилось к закату, народ расходился. А чего они вообще тут делали? На меня посмотреть? А зачем?
- Думали, что ты колдун, - сказал поручик, когда я свой вопрос адресовал ему.
- Колдун, и всякие хвори лечу, так?
- Так, - ответил за него Алёша. – А ты их разочаровал: хвори не лечишь, от сглаза не заговариваешь, Касьяна не выгнал.
- А его-то за что? – удивился я.
Оказалось, что Касьян раньше, лет сто назад, сам с шуралеями водился. И что вроде бы они ему даже служили. Но за это, за службу свою, извели у Касьяна всю семью. Типа Касьян своей роднёй с ними расплатился. Ну, а если человек своих не пожалел, то чужих точно жалеть не будет. Вот и боятся они его. И сами бы давно его уже спалили бы, если бы не майор. Защищает он его почему-то. А до этого майора тот, что до него был, а до него другой.
- Для чего-то он им живым нужен, - предположил я.
Оба офицера в ответ пожали плечами. Ладно, разберёмся. А может, и нет. Если нас отсюда выпустят, и поручик попрётся в Казань, то какая нам там будет разница, почему в какой-то муркиной заднице какой-то майор какого-то колдуна крышует? Вопрос риторический, отвечать не требуется.
В эту ночь я долго не мог уснуть. Сначала всё думал, не припрутся ли народные мстители. Некстати было бы, проснуться среди ночи по пожарной тревоге и потерять в огне половину имущества. А то и вообще всё.
Глава 11
Глава одиннадцатая
Утром меня поднял Алёшка и сообщил, что отец-командир отбыл в острог повидаться с комендантом. Благая весть. Заберёт свой циркуляр, и двинем. Я так мыслю, в Казань. Хреново, что войдём мы туда, то что называется, не на коне. Да, хоть так, здесь-то торчать, совсем смысла нет. Разве что ещё пару рыл начистить. Шучу.
Наскоро перекусив, чем бог послал, пошёл опять репетировать танцы с саблями. Пистолет и перевязь с метательными ножами оставил в доме. Раз уж вчера не напали, сегодня точно не нападут. Разместившись на вчерашнем месте, я начал размеренные движения. Вначале главное правильно научиться делать, а уж потом – быстро. Вот так я выводил в воздухе кренделя, пока не появились они.
Четверо солдат с ружьями под командой толи сержанта, толи офицера, двигались со стороны острога, в сторону нас. Даже скорее меня. Подойдя ближе, старший конвоя спросил, обращаясь ко мне:
- Прапорщик Кукушкин Андрей Иванович?
- Точно так, - ответил я, не переставая крутить клинком.
- Извольте сдать оружие и проследовать с нами!
- По какой такой надобности? – осведомился я, но с саблей играть перестал.
- Вас желает видеть его высокоблагородие майор Опарин.
Сказано это было так, словно любая собака в округе должна была знать, кто такой майор Опарин и трепетать от одного имени его.
