Смерть для бессмертных (СИ) - Айтбаев Тимур Аскарович

Но не сегодня, даже не смотря на то, что была она рядом. Тихо спала, лежа к Маркусу лицом и даже не догадываясь о том, что вчера ее супруг впервые нарушил данное ей слово, за что она обещала откусить ему его гениталии и съесть. Но дело было сейчас вовсе не в этом. Сейчас… ему ее не хотелось. Совсем.

Всего его мысли были сейчас лишь об Акве. Лишь ею он хотел обладать прямо здесь и сейчас.

И потому, выйдя в душевую и включив воду, он сделал то, чего не делал уже очень давно – помог себе снять напряжение рукой, представляя при этом Богиню воды. А когда кончил, еще долго стоял с закрытыми глазами, ощущая, как по его голове вниз стекают теплые струи воды. И даже в них он ощущал сейчас Акву, словно именно она ласкает его тело.

После завтрака он отправился тренировать сына, как делал время от времени. Сегодня он обучал его сражаться копьем и неумышленно вспомнил при этом Мастера, Майкла Таннея. Он пытался сейчас немного походить на него, но выходило хреново. Возможно, отчасти, дело было в том, что его сын, Хейзел, учеником был куда более одаренном, нежели он сам, когда получал те же уроки.

Продлилась тренировка минут пятнадцати или двадцать, а затем к ним в сад вышли Кирилл с Лиагель. Оба поклонились, хотя Кирилл это сделал с весьма выраженной неохотой. Обернувшись к ним, Марку тут же отметил кое-какое изменение: на браслете этого сопляка раньше горели все три шарика, а теперь один их них погас, словно там перегорела лампочка.

- Граф, мы выяснили, куда отправился Карлейн сразу же после того, как вышел из замка, - начала Лиагель. – Это был дом знахаря. Но пробыл он там недолго. Купил кое-какое средство, и почти сразу же вышел. Направился обратно в замок.

- Что за средство? – Маркус ожидает, что средством будет яд. И ошибается.

- Оно… - эльфийка тут же краснеет.

- Это типа Виа-гры, бруччо, - помогает ей Кирилл. – Типы выпил – и каменный стояк. Вот только… не обломилось ему вчера. И со стояком этим… в общем, ночка у него была адовая…

Маркус хмурится, а затем сморит на сына, который слушает разговор уж больно внимательно.

- Хейзел, иди, посмотри, как там мама, - говорит Маркус, и недовольный ребенок плетется обратно в замок. – То есть он пьет эликсир для эрекции, чтобы спать с Эльрикель? Допустим, я понимаю, почему это происходит… и выглядит весьма… логично. Уж слишком логично. Но почему… ему не обломилось? Эльрикель не дала ему? У нее не болит голова и нет «этих» дней.

Эльфийка снова смущается. А вот Кирилл начинает заметно нервничать.

- А вот это… - Кирилл мнется, не зная, как признаться в содеянном, - короче, возможно, я вчера очень сильно закосячил, Спенсер.

- Вчера? – Марку почему-то тут же вспомнил события вчерашнего дня, происходящие прямо в тронном зале. Между ним… и Аквой. И почему-то вчерашний день смело можно было озаглавить днем косяков.

- Кажется… бывшая графиня… больше не вернется.

Это было неожиданно.

- Ты… убил Эльрикель?

- О нет, боже, нет! – Кирилла аж передернуло и бросило в пот. – Нет, но… кажется… я помог ей… типа… сбежать, чувак.

Маркус улыбается, не веря его словам. Сбежать? Он серьезно?

- Она… больше не вернется, так как… теперь свободна от проклятья.

И тут Маркус хмурится, глядя как Кирилл и Лиагель тупят свой взор. А затем подходит к парнишке.

- Что бы ты ни сделал… если она сама об этом попросила… а ты помог ей… - говорит Маркус, - то я тебе признателен.

Теперь его рука ложится Кириллу на плечо.

- Спасибо, Кирилл, - говорит Маркус и даже улыбается. Он чувствовал грусть и некую потерю, но прекрасно понимал, что давно уже должен был сделать то, что сделал Кирилл. Он должен был ее отпустить. Вместо этого же он отдал ее Карлейну. Для чего? В надежде затем, чуть позже, вернуть ее назад? Сейчас ему казалось, что все это время… он тупо лгал самому себе. Хотел выглядеть лучше для себя в своих же глазах. А на самом деле был самым обыкновенным лицемером, лжецом. Он просто не хотел терять свои игрушки. Хотя и отдал звание любимой игрушки Элеонор – это было временно.

- Милый, с тобой хочет кое-кто поговорить, - внезапно он слышит голос той, о ком только что думал.

Оборачивается к супруге, вышедшей в сад. Почему-то ему кажется, что она уже обо всем знает. Как минимум, учуяла на нем запах Аквы. В теории, это возможно.

- И кто? – спрашивает он, а затем тяжело вздыхает, ведь в сад входит та, о ком он давно хотел бы предпочесть забыть – Эбигейл Морфи.

Одна из комнат в замке была отведена для разговоров. Личных приватных бесед Маркуса с кем бы то ни было на темы, которые не должны были выйти за пределы этой самой комнаты. Именно сюда он и привел Эбби, запирая за собой дверь.

Он предлагает Эбби сесть – и она садится. Он садится неподалеку. Их разделяет небольшой кофейный столик.

Она осматривает комнату, смотрит на медвежью шкуру, лежащую перед камином.

- Раньше тут лежала другая, - начинает Эбби разговор, и Маркус угадывает направление ее взгляда.

- Та была уже слишком старой.

Эбби улыбается. Он думает, что она вспоминает. Вспоминает, как перед этим самым камином, но на другой шкуре они провели немало ночей. Вдвоем. Много лет назад.

- Нам всегда нравилась эта комната, - снова ностальгирует она.

Маркус тяжело вздыхает, глядя на ее живот. Ребенок уже практически сформирован, скоро рожать. Ребенок… Бруно Морфи. А ему – Маркусу – она родить не смогла. А этому безмозглому амбалу рожает уже третьего.

- Для чего ты пришла, Эбигейл?

- Эбигейл? – она усмехается.

- Нужно звать тебя миссис Морфи?

Она устремляет к нему свой взгляд – в нем явственно чувствуется боль.

- Раньше… ты звал меня Эбби.

Маркус снова тяжело вздыхает.

- Ты бередишь старую рану.

Блондинка тут же переключается.

- Помнишь тот городок? Гладиаторский. Когда у тебя впервые… появились эти глюки… с Системой.

- Это не глюки.

- Не важно. Так вот… помнишь, когда ты контактировал с ней…

Он знает, о чем она сейчас скажет.

- Ты к чему сейчас?

- Если бы мисс Флауэрс нас тогда не прервала… возможно, первой у тебя была бы я. А не шлюха Карденас. Так забавно… теперь мисс Флауэрс является миссис Спенсер, и опять же может нас прервать. Могла бы, если бы… приревновала, скажем.

- Повода у нее сейчас нет, да и прерывать она бы не стала уж точно.

- Ты заметил, что она нисколько не изменилась? Будто вампирша. Мы сейчас выглядим с ней ровесницами!

- Эбби, пожалуйста… - Маркус прикрывает глаза рукой. – Я думал, это что-то важое…

- Это очень важно, Маркус. Очень. Для меня.

И теперь он видит слезу на ее щеке. И ощущает укол в области сердца.

- Сегодня утром Бруно пошел и записался в ополченцы.

- В ополченцы? – вот теперь он удивлен.

- Я знаю, что ты говорил с ним. Несколько месяцев назад. Уговаривал воевать. Он не сказал мне. Но я знаю. И все эти месяцы… он сильно изменился. Я думала, что это пройдет. А теперь… теперь он пошел… и вписался в твою очередную авантюру!

- Это не авантюра!

- Да плевать мне! – Эбби подскакивает со своего места так резко, что Маркус вздрагивает. – Ты отнял у меня все когда-то! А теперь хочешь отнять у моих детей их отца?!

- Я не разговаривал с Бруно после этого.

- И на это мне тоже плевать! Это твоя война! Хочешь воевать – воюй сам! Если на нас нападут – дай нам покинуть город! Если нападешь ты – иди и нападай сам. Иди на хер, Спенсер! И не трогай мою семью!

Маркус некоторое время сидит не двигаясь, а затем смотрит Эбигейл под ноги.

Медленно встает и идет к двери.

- Мы не договорили!

- Договорили, - парирует он совершенно спокойно. – Бруно я в армию не возьму – можешь быть уверенна. А к тебе я сейчас приглашу Кару.

- На кой хрен она мне?!

- В твоей крови сейчас столько гормонов, а сама ты настолько напряжена… что не заметила, как у тебя отошли воды.