Александр Митич - Игра в поддавки
Этот остался. «Какой у тебя выход в Зону?» — спросил я, улучив минуту. «Третий», — ответил Гляпа. «А первые два куда были, небось вокруг «Харчей?» — «Не, один раз к Агропрому ходил…» Ну понятно. Молокосос, как и предполагалось. Но мне-то теперь как относиться к нему? Беречь? Сразу двоих — Вычета и Гляну? Трудненько будет, тем более что Хвост, конечно, пустит Гляпу впереди — навечно. А кого мне сильнее беречь — одного молокососа или другого?
Глупости какие. Вычета я должен беречь, только Вычета! Ну кто такой мне этот лопоухий Гляпа? Еще один щенок, потащившийся в Зону ради быстрых денег, только и всего. Может, он попутно хочет набрать крутизну, чтобы девки в родимом селе почитали за честь отдаться такому на сеновале, а может, прячется от армии или милиции, все-таки деньги у него на первом месте. Я знаю, я видел таких. Девять из десяти энтузиастов такого сорта недолго живут в Зоне, но Десятый все же остается жив на первых порах и, постепенно перейдя в разряд тех, с кем считаются, топчется по здешним помойкам еще несколько лет…
Вычет совсем другой, и Зона ему нужна не ради денег. Не верю я, что он сумеет выпросить назад ненаглядную свою Катю, но вылечиться он должен. Он уже вовсю излечивается. Спасти его от него самого — вот зачем я здесь, и что мне какой-то Гляпа? Пусть Хвост крутит им как хочет, мне-то какое дело?
Понимаю, что настраиваю себя на правильный образ действий. А все-таки нехорошо как-то.
Идем медленно, и Гляпа, конечно, топает впереди, повесив на шею свою «Сайгу». За ним Хвост с детектором, потом я с детектором же, а замыкает шествие Вычет. Иногда мы спорим с Хвостом по поводу маршрута, и тогда Гляпа замирает на месте — не топчется, не донимает нас вопросами, не ловит варежкой галок, а именно замирает. Ну, хоть в этом не дурак. К северу от Милитари аномалий становится меньше, но такой лафы, как на болоте или перед Агропромом, нет и не предвидится. Чем ближе к ЧАЭС, тем сложнее — в среднем, конечно. Впрочем, нормальный сталкер с напарником прошел бы везде, если бы пакости Зоны ограничивались только аномалиями. Понятно, пси-излучатель я за аномалию не считаю.
И психованных «монолитовцев», естественно, тоже…
Мы идем к Радару не потому, что он нам по пути, — туда крюк, хотя и небольшой. Просто так уж повелось, что все, кто намеревался дойти до Монолита, шли через Радар. Плохое место, но напрямик еще хуже. Так говорят, и я верю. Просто потому, что не знаю ни одного сталкера, дошедшего до ЧАЭС напрямик и вернувшегося. Стало быть, они и не дошли, потому что я знавал тех, кто доходил до ЧАЭС через Радар и возвращался. Один из них даже сохранил рассудок в порядке…
И даже двое, если считать Кипятка. Еще до того, как я впервые попал в Зону, он ходил к Монолиту, добрался до ЧАЭС и повернул Вспять, немного не дойдя до цели. Так, во всяком случае, он рассказывал, а я так и не понял: Зона его наделила приступами безбашенного буйства — или он всегда был таким?
Эх, Кипяток, Кипяток… Буйно жил и глупо умер. Получить пулю медлительного зомбака — не та смерть, на которую согласился бы уважающий себя сталкер. А куда денешься? Как тебе умереть, решаешь не ты, решает Зона. Вот почему три года назад я сбежал. Вот почему втайне жалел тех, кто не собирался уходить, прекрасно зная при том, что Зона в конце концов убьет. Таких много. Одни из них адреналиновые наркоманы, а другие просто привыкли и уже не мыслят себе иной жизни. Между прочим, это чисто русская черта. Какой-нибудь турок в молодости работает, как ишак, но не с ишачьей глупостью, а думает, как бы ему выбиться в люди, — и нередко выбивается: покупает лавчонку и сидит целыми днями у ее порога, в ожидании покупателей коротая время за чашечкой кофе и нардами. Смешная цель жизни? Противная? Может быть. А разве не смешно подвергать себя жуткому риску и облучаться, добывая артефакты? И продавать их по плевой цене разным хищникам вроде Носорога не противно ли? И рисковать нарваться на пулю или сесть в тюрьму? Ась? Не слышу!
Вот подумаешь немного и тошно делается. Чем я лучше того турка, если мечтаю лишь отгрохать еще одну частную гостиницу в Коктебеле? Согласен, это бескрылая мечта. А вы покажите мне в Зоне хоть что-нибудь крылатое, кроме гнуса! Или я должен уважать себя за то, что тащу к Монолиту Вычета, ничего с того не имея? Глупости. Я уже имею с того «шнек» — Вычет его нашел, а имею я. И не хочу я сейчас разбираться, что к чему, и вспоминать, что заставило меня вернуться в Зону. Начнешь размышлять об этом — совсем запутаешься. Баста!
До Радара не так уж далеко, а по пути семь потов сойдет. Что же творится на прямом пути к ЧАЭС? Меня передергивает от этой мысли, поэтому будем считать, что мы идем правильно. Гляпа в очередной раз выполняет команду «замри», а мы с Хвостом принимаемся спорить. На моем детекторе прямо по курсу обозначена тривиальная «карусель», а детектор Хвоста показывает, что впереди таится нечто, не поддающееся идентификации. У Хвоста детектор новой модели — с наворотами и, говорят, более чувствительный.
— Ладно, — иду я на компромисс. — Это, наверное, гибрид — «карусель» еще с чем-то. Справа путь вроде получше?
— Получше, — соглашается Хвост.
Гляпа в точности выполняет его распоряжения. Молод, а не взбрыкивает. Недурная «отмычка» — я бы переманил парня к себе, если бы остался сталкером.
— Стой! — кричу я.
Мои распоряжения Гляпа тоже выполняет. Но оглядывается на Хвоста.
А Хвост на меня — что, мол, такое? Он серьезен, знает, собака, что с чутьем сталкера не сравнится никакой детектор. Вся эта техника лишь облегчает жизнь, а спасайся все равно сам, как тот утопающий.
Что-то не так справа от аномалии. Нет, не пойду я туда и Вычета не поведу. Может, аномалия-гибрид выпустила туда метастаз. Может, там затаилось что-то, не связанное с аномалией. Не знаю и проверять не стану.
— Влево, — командую я, и Гляпа, дождавшись кивка Хвоста, меняет траекторию движения.
Слева проход хуже — узенький. Там разлеглась «зыбь», я вижу, как она слегка серебрится, а между нею и гибридом проход всего в полметра шириной. И в проходе так и кружится жгучий пух — какие-то вихревые токи на границе двух аномалий держат его в воздухе, мотают туда-сюда и не дают улететь. Если взять еще левее, там целая заросль корявых кустов, поросших тем же жгучим пухом, а далее еще какие-то аномалии. Надо идти в проход.
Гляпа знает, что такое жгучий пух, — надвинул капюшон сталкер-ской куртки до предела, один нос торчит, и обшлага рукавов опустил. Ну, вперед помалу.
Хвост ведет его — чуть левее, чуть правее, прямо пошел, остановись, сместись правее, опять прямо… Прошел Гляпа. Прошел и яростно чешет кисти рук — ужалило его пухом. Хвоста веду я. Вот ведь что интересно: доверяет мне Хвост, знает, что умышленно я его не угроблю, хотя, казалось бы, случай удобный — докажи потом, что не сам он угодил в аномалию, а я его туда завел! Это что же, выходит, обо мне осталась память как о надежном партнере? Черт знает что: и лестно, и вместе с тем неприятно. Сейчас моя репугация — моя слабость, потому что Хвост ею пользуется. Сам-то он насколько со мною честен?
Не стану проверять. Хвост прошел, машет мне рукой, но пусть меня ведет Вычет. Иду. Хвост на той стороне шутовски разводит руками — видали, мол, перестраховщика? — и утыкается в свой детектор — проверяет, значит, как меня ведут. А неплохо ведут. Шажок вперед, полшага влево, полметра прямо, десять сантиметров направо…
Хорошо, что я готов к встрече со жгучим пухом и не дергаюсь, когда меня обжигает. Знаете, каков укус жгучего пуха? Это вам не крапива, это вроде щупалец тропической медузы или десятка осиных жал. Новички визжат и пляшут, могут ненароком сигануть прямо в аномалию. А ты подави в себе опасные рефлексы, терпи и иди, как шел. Знавал я успешных сталкеров, лишенных чутья, но терпеливых, а вот не умеющих терпеть — не знал ни одного. Такие парни просто не становятся сталкерами — либо гибнут, либо, что чаще, бегут из Зоны, пока еще не поздно.
Стоп. Я прошел. Теперь Вычет.
— Одолжи-ка свой детектор.
Хвост ухмыляется — не доверяешь? — и отдает прибор. По нему я веду Вычета. Пух вокруг него так и вьется. Мысленно ору парню: «Закутайся плотнее!», а голосом — лишь команды на движение: направо, налево, прямо. Сейчас лишние слова не только не нужны, но и сугубо вредны. Хвост и Гляпа молчат в тряпочку. Это закон. В узостях между аномалиями ведомый по детектору должен слышать только голос ведущего. Если Хвост вякнет, хотя бы и по делу, а Вычет угробится, вина падет на Хвоста. Гляпа потом расскажет, за что я пристрелил Хвоста на месте, и клан примет мою сторону… То есть принял бы, останься я в клане.
Неприятно ощущаю, насколько мы с Вычетом сейчас голы и беззащитны — я занят и повернут к Хвосту спиной, а Вычет в данную минуту тоже ни на что не способен. Можно стрельнуть мне в затылок, можно попросту толкнуть в аномалию — и ходить потом героем: ха-ха, я сделал этих двоих! Соединенные силы кланов облажались, а я сделал! Сидор, конечно, не простит утрату «шнека», но откуда об этом знать Хвосту? Даю голову на отсечение: знай Хвост о «шнеке», он уже попытался бы прикончить меня, а заодно и Вычета. Слишком уж велик соблазн — Хвост не справился бы с ним. Что я, Хвоста не знаю?
